Наследство Карны
Шрифт:
Будто стараясь успокоить свою совесть, он стал думать о том, что повезет ее в Христианию или в Копенгаген. Покажет врачам. Может, ей поможет бром?
— Тебе что-нибудь передать? — Анна кивнула на стол.
— Анна, мне так стыдно!
Он вдруг обнаружил в ее глазах смех. Ох уж эти женщины! Никогда не знаешь, чего от них ждать.
Разве только что она не объяснила ему, как отвратителен его поступок? А теперь смеется? Смеется, хотя ему так плохо, хотя он признался, что ему стыдно? Конечно, он смешон. Неужели единственное, что им нужно, — это поставить мужчину на колени? Ну что ж, она поставила его на колени.
Вениамин быстро осмотрелся — дверь в буфетную была приоткрыта. Он наклонился над столом и прошептал:
— Я так хотел тебя. Ни о чем другом я весь вечер не думал. Я устал, злился и все равно хотел тебя.
Анна чуть не улыбнулась, но вовремя прикусила губу. Губа покраснела и стала полнее. Анна все знала! Знала!
Вырез на ее платье был неглубокий. Легкая ткань то поднималась, то опускалась. Ямка на шее. Узкий кружевной воротничок. Анна теребила его двумя пальцами.
Наверное, ей нравится, что он не спускает с нее глаз? Она наслаждается, видя его таким несчастным и бледным с похмелья. Видит, что у него кусок не лезет в горло, но он все-таки пожирает ее глазами.
— Анна… я потерял рассудок… ты так близко, но… Я похищаю тебя! Мы пойдем на пастбище за скалы. Или лучше в горы. Там мох мягкий как бархат. Вот увидишь…
— Доктор Грёнэльв! — Ее предупреждение прошелестело, словно дуновение ветра. Глаза сияли, она раскраснелась и снова прикусила губу.
Они шли по пастбищу к озеру, все стало уже обычным.
— Ты скучала вчера, когда я был у больного? — спросил он.
— Почему ты все время об этом спрашиваешь?
— Была непогода, и этот забытый Богом край…
— Глупости! Я изучала: модные журналы Ханны и боялась, что ты утонешь. Очень боялась. Потом мы с Карной вели глубокомысленные разговоры о муравьиной куче за хлевом. Она умная девочка. Жаль, что у нее бывают эти припадки. Надеюсь, мой отец сможет помочь ей или порекомендует кого-нибудь, кто сможет. Потом я зашла в конюшню. Ваш Фома такой добрый, мне он нравится. Он сказал, что, когда твоя мать жила здесь, у нее была верховая лошадь. Что тогда здесь все было иначе.
Вспомнив Фому, Анна улыбнулась.
«Фома, — мог бы сказать ей Вениамин, — понимаешь, Анна, Фома — мой отец!» Но вместо этого он сказал:
— По-моему, Фома и Дина знали друг друга всю жизнь.
— Ты получаешь от нее письма?
— Редко.
— Карна сказала, что ее бабушка живет на чердаке.
— Да, она так считает. Мы с ней иногда говорим о Дине. А вот Андерс — никогда, если его не вынуждают к этому обстоятельства. Ты ведь знаешь, что они женаты?
— Он и Дина? Странные тут у вас семейные связи!
— Еще какие странные!
Они сели на большой плоский камень. Солнце стояло высоко и просвечивало сквозь березовую листву.
— Расскажи о своей семье.
— Дина вышла замуж за Андерса, чтобы Рейнснес и я попали в хорошие руки.
— Только поэтому? Ведь он видный мужчина.
— И все-таки она уехала от него! А может, от самой себя.
— Что ты имеешь в виду?
— Сам не знаю, — уклонился он от ответа.
— Может, одной любви ей было мало?
— Андерс так считает… Но у него осталось горькое чувство.
— Почему он не поехал за ней?
— Андерс — человек моря, он бы умер в большом городе.
Они помолчали.
Еще недавно Анна сердилась на него, теперь они могли вместе даже молчать, не испытывая при этом неловкости.
— Раз уж мы заговорили об этом… Скажи, почему ты не женился на ней? Я вчера весь вечер думала об этом.
Анна зашла с тыла. Это было нападение. Он взглянул на нее, сделав вид, что не понимает вопроса.
— На ком?
— На Ханне. Ведь она любит тебя. Разве ты не знаешь?
«Знаю ли я?» — подумал Вениамин.
— Потому что мы вместе выросли? Ты это имеешь в виду? — безразлично спросил он.
— И это тоже. Ханна красивая… и хорошо относится к Карне!
— А почему ты не вышла замуж за Акселя?
— Он некрасивый и не такой хороший, как Ханна, просто мы с детства знали друг друга, — со смехом ответила она.
Он невольно улыбнулся. Все стало проще. Все, что касалось Ханны.
— Ты однажды сказала, что все любят Акселя. Помнишь?
— Помню. А Ханну? Ее тоже все любят?
— Думаю, да.
— И ты тоже?
Как просто было бы сказать: «Нет, я не люблю». Но что-то подсказало Вениамину, что Анна ему не поверит. И его ложь будет напрасной.
— Конечно. Люблю и всегда любил. Но…
— Но?
— Это совсем другое.
— Чем что?
Следовало сказать: «Чем то, что я чувствую к тебе». Но Вениамин и этого не сказал.
— Ты понимаешь, о чем я, — сказал он вместо этого.
Она промолчала.
— Ты знаешь, что Аксель и Дина живут в Берлине вместе? — спросила она погодя.
Вениамин глотнул воздуха.
— Да, но я не знал, что и ты…
— Она… Дина прислала мне два письма.
— Тебе? — Вениамин был изумлен.
Анна не позволила себе этого заметить.
— В первом она спрашивала, не знаю ли я чего-нибудь о тебе. — Она помолчала. — И еще о том, хочу ли я выйти замуж за Акселя или… Если я предпочитаю Акселя, она тут же отправит его домой. Но при одном условии.