Наследство Мираль
Шрифт:
– Спасибо, Бетти, я сейчас же зайду к Диане, только оденусь, – решительно сказала я, захлопывая дверь перед лицом девушки.
А через десять минут уже стояла возле дверей комнаты хозяйки. В холле было пусто. Сквозь широкие окна солнце заливало коридор ярким светом, отражающимся от мраморных стен. Казалось, ничто не предвещало в это утро беды.
Дубовая дверь оказалась приоткрыта. До моего слуха доносились обрывки фраз, произносимых на незнакомом языке. Сначала показалось, что это латынь… Незадолго до смерти отец вдруг начал учить меня латинскому. «Вдруг в жизни пригодится…» – туманно пояснил он. А я не спорила, на кафедре помогала знакомому ассистенту профессора писать научную работу. Так что всё действительно было не зря.
Нет, это всё-таки не латынь, хотя похоже… Как необычно.
Негромко постучав, я распахнула дверь и… увидела Диану, полулежавшую в кресле. Рядом на мраморном столике сидел Арчи. Больше в покоях никого не было.
Глава 5
Диана протянула мне руку.
– Ты чем-то удивлена, cara?
– Кажется, я только что слышала разговор. Будто здесь…
Мысль прервало появление Бетти с графином в руках.
– Как вы себя чувствуете, госпожа? Хотите воды?
Девушка легко обогнула меня и прошла в комнату.
– Спасибо.
Бабушка приняла стакан из рук служанки и сделала глоток. Между тем Арчи вспорхнул со столика и, сделав по комнате круг почёта, приземлился на моё плечо. А я неожиданно сильно обрадовалась этому негоднику.
– Ну, как дела, проказник? Понравился самолёт?
Он выразительно склонил голову.
– Домой… Скор-р-ро домой!
Я подняла бровь.
– Но мы же только что приехали!
– Посмотр-р-рим!
Я уселась в кресло рядом с бабушкой.
– Знаете, мне иногда кажется, что эта птица умеет читать мысли.
Старая леди слегка улыбнулась, отчего кожа на её щеках собралась мелкими морщинками.
– Может быть.
– Ар-р-рчи знает, Ар-р-рчи хор-р-роший!
Диана сделала необычный жест рукой, и Бетти куда-то убежала.
– Сегодня, как никогда, чувствую свои годы. Приближается мой закат, – тихо и удивительно умиротворенно проговорила она. А я вдруг испугалась. С трудом удержала себя от того, чтобы не схватить её ладони в руки.
– Не говорите так. Всё будет хорошо!
Хозяйка, кажется, хотела что-то сказать, но её бесцеремонно перебил мой любимец.
– Домой, скор-р-ро домой, – Арчи вновь принялся теребить клювом дорогую обивку кресла.
– Эй, прекрати!
Бабушка лишь махнула рукой.
– Пусть, мне не жалко.
– Кажется, ему уже не терпится вернуться…
Дверь снова распахнулась, и, к моему изумлению, служанка вернулась… с тем самым заветным футляром.
– Сыграешь ещё разок? – обратилась ко мне Диана.
Я обрадованно кивнула.
– Что бы вы хотели услышать?
– На твой вкус, cara.
Бетти подложила хозяйке под спину маленькую подушку, и бабушка со вздохом откинулась в кресле.
– Тридцатую вариацию Гольдберга?
– Моя любимая… – мечтательно вздохнула пожилая женщина.
Я опустила Арчи на подлокотник, но уже по опыту знала, что он обязательно вернётся. Стоит только заиграть…
Скрипка доверчиво легла на плечо, по комнате разлился чистый глубокий звук. Как и вчера, меня охватила эйфория, но в этот раз всё чувствовалось ещё глубже. Я будто сама впала в транс. Музыка лилась и лилась, обволакивая сознание, опьяняя светом, качая на волнах и унося в лазоревые дали… Очнулась, лишь когда когти Арчи глубоко впились в кожу.
– Эй, опять за старое?! – вырвалось у меня. – Больно же! У тебя когти отросли. Мы же совсем недавно подстригали их у ветеринара…
– Ноты, ноты, – попугай вспорхнул и перелетел на кресло подальше от моего гнева.
– Арчи прав, – сказала Диана. – Ты сфальшивила.
Я вздохнула и отложила скрипку. Иногда со мной такое случалось…
– Все ошибаются.
Наступило молчание, которое нарушила служанка, выйдя и закрыв за собой дверь.
– Я хочу указать тебя в завещании, – Диана улыбнулась. – Подарить эту скрипку.
Моё сердце пропустило удар.
– Но… как же… – пробормотала я, прижимая руки к груди. – Это слишком дорогой подарок.
– На кого ещё мог пасть мой выбор? Может, на Эдгара? Он отличный директор цементной фабрики, но никак не музыкант. К тому же ты должна выполнить одно условие – сыграть на похоронах мою любимую мелодию, – рука Дианы потянулась к столику, на котором лежал нотный лист. – Возьми его. Пока разучивай ноты, Альберто передаст тебе подарок позже.
– Подар-р-рок, р-р-роскошный подар-р-рок! – заверещал Арчи.
Я стояла, ошарашенная. Это было похоже на сон. Но при слове «похороны» меня словно сбросило с небес. Какие похороны? Ведь она жива!
– Пожалуйста, не думайте о смерти! Я буду играть вам каждый день… Вы не умрёте!
– Если бы, cara… Никто не живёт вечно. Главное, постарайся сыграть эту мелодию без ошибок.
Эта просьба не показалась мне странной в ту минуту. Я всей душой желала хоть чем-то порадовать бабушку.
В дверь громко постучали. Диана чуть заметно поморщилась.
– Меня ждут другие визитёры, – и едва слышно добавила: – Не думаю, что они окажутся такими же скромниками. На выходе скажи, чтобы следующим зашёл Эдгар.
Я взяла лист, посмотрела на притихшего Арчи и тихо позвала:
– Идём, проказник.
Но тот запрыгал в сторону Дианы.
– Оставь моего любимчика здесь ещё ненадолго. До вечера…
– Конечно…
Я погрозила Арчи пальцем.
– Веди себя хорошо… – и повернулась к двери.
На выходе уже ждала толпа родственников. У меня появилось нехорошее предчувствие. Почему Диана захотела увидеть всех в такую рань, ещё до завтрака? Неужели ей и в самом деле так плохо?