Наследство одной ведьмы
Шрифт:
Нет, они не взлетели, они упали. Сразу после слесарей Василиса переставляла коробки на антресоли и одна коробка стояла под пеналом, где лежали деньги. Деньги, вероятно выпали и упали в коробку. Затем Василиса завалила их каким-то хламом.
И только через две недели искала какую-то безделицу, открыла коробку и…
— Все равно не понимаю, — заметил я. — Деньги так просто не падают. Равно как и чашка поставленная на край стола может стоять до бесконечности. И пока ее не толкнуть — она не упадет. И деньги кто-то уронил…
— Ну
На том тогда и порешили — ответ устраивал нас обоих. Он не был лучшим, но вполне логичным.
И не такое бывает.
— Ну что же… — заметил я, — Как бы там ни было, приключение закончилось. Мы можем спокойно отдохнуть…
Но кто знал, что наши приключения всего лишь входили в новую фазу.
Началась все совсем не страшно. Кажется, произойди события сами по себе, никто бы не обратил на них внимания.
Скажем, велика ли беда — пропал череп. Тот самый, то ли человечий, то ли звериный, найденный в сундуке у покойной колдуньи.
Получилось так — Василиса собралась перебрать наследство старушки и вытереть с вещей пыль. И хотя терла хорошо, джинн не появился. Череп и пробирки складывала на подоконник. Куда-то отошла (ну может же девушка не отчитываться куда отходит), а когда вернулась черепа не было. Думала, что его скинуло рамой вниз, но внизу ничего не было. Еще пропала одна пробирка. Поскольку Василиса надписей, выцарапанных в стекле прочесть не могла, то складывала их по цветам содержимого.
Пробирка пропала цвета темно-пурпурного, хотя таковых еще осталось с полдюжины.
Сообщила она мне это поздно вечером, между делом, да и я сам этому придал значение небольшое. Да что там — не придал никакого. Череп мне не нравился с самого начала и бы его все же определил на свалку или попросил передать Вите…
Второе событие произошло в тот же день, но мы узнали об этом только под вечер следующего. Прочли об этом в газетах. Я освобожу читателя от необходимости отделения зерен от плевел, от чтения новостей того дня — мне-то эта новость известна, как и известны события за ней последующие.
Посему, игра с причинно-следственным механизмом с моей точки зрения — кокетство.
Итак слушайте: прежде чем у нас пропал череп из морга исчез труп.
Пропал странно — сторож утверждал, что покойник лежащий на столе и ожидающий вскрытия, назначенного на утро поднялся, обошел холодильники, обобрал своих собратьев по несчастью на предмет одежды и ушел прочь.
Но поскольку к утру сторож только начал трезветь, а ночью. Вероятно был пьян в дымину, его показаниям не поверили. А зря…
Утром следующего дня, ровно через день после пропажи труп нашли на кладбище, возле разрытой братской могилы, в которой больница когда-то хоронила неопознанных умерших пациентов.
Возле могилы лежала лопата, руки покойника были испачканы землей.
Возникало впечатление, что труп прошел полгорода, дабы отрыть себе могилу, но на то чтоб закопаться — не хватило сил.
Город жил в благостной полудреме и газетчики сбивались с ног, что раскопать мало-мальски приличную новость. Посему новость поспешили раздуть. Надо отметить, основания для этого были. В архивах они нашли подобные случаи.
В феврале 1953 года труп, валяющийся в бассейне с формалином на третий день своего плаванья вдруг на виду студентов медицинского факультета поднялся и ушел в ночь. Курс почти в полном составе упал в обморок, преподавателя едва откачали. Покойника нашли через месяц в какой-то посадке. Формалин и холод замедлили распад тканей, но покойный представлял жалкое зрелище. От подробностей воздерживался даже дотошный милицейский архив. Событие сие в те времена замяли без особого труда — его скоро затмила иная смерть.
В 1972 году произошел почти аналогичный случай — труп, на этот раз молодой девушки 22 лет исчез из анатомического театра, встав прямо из-под занесенного ножа патологоанатома. Через неделю покойную нашли в парке. Говорят, в городе, нашлось человека три, которые утверждают будто общались с покойной меж ее смертями довольно плотно. Плотно, до отвращения, учитывая сущность умершей. Патологоанатом, все же довершив свое дело, сделал однозначный вывод: покойная мертва уже недели полторы.
В 1987 покойный, ожидающий кремации поднялся и, не обращая внимания на увещевания успокоиться и вести себя в соответствии с процедурой, ушел… Этого так и не нашли. Но я не склонен как-то выделять этот случай из ряда подобных.
Мало ли у нас в городе мест, где можно спрятать покойника?
Когда мы стали что-то подозревать?
Да почти сразу.
Мне с самого начала не нравился этот череп. Знал бы что начнутся такие дела тут же, в старушачей избушке расколошматил бы его канделябром. Хотя нет, канделябров там не было, но я бы все же что-то нашел.
Следующее событие снова было прописано в газетах, но попало лишь на последнюю страницу.
Кто как, но я обычно оттуда газеты и читаю — там самое интересное.
Впрочем, многие считают иначе, поэтому читают все же с первой.
Но новость была такая, что даже я не слишком обратил на нее внимания.
А именно — в районе старого вокзала стали гибнуть кошки. Как бродячие, беспородные, так и породистые, но все же гуляющие сами по себе. Убивали их жестоко, разрывая на части.
Обеспокоилось местное общество охраны животных, подняло шум, но имени злодеев назвать было нельзя. Человеку, в общем трудно поймать кошку, иначе как обманом. Говорили, что это бесчинствует какая-то большая собака, ибо однажды на месте преступления нашли клок серой шерсти. Но следующая погибшая кошка, похоже укрылась на вершине дерева, но ее не спасло и это — кто-то залез на дерево, ломая по пути ветки, и снял ее с самой верхушки.