Настольная книга по теологии. Библейский комментарий АСД Том 12
Шрифт:
Этот план охватывает прошлое, настоящее и будущее. Он включает в себя такие реалии и благословения, как избрание и предопределение быть святым народом Божьим; уподобление Христу, искупление и прощение, единство во Христе, запечатление Святым Духом, принятие вечного наследия и прославление (Еф. 1:3–14). В основе этого плана — страдания и смерть Иисуса, которые не были исторической случайностью или следствием исключительно человеческого решения, но коренились в искупительных намерениях Бога (Деян. 4:27, 28). По истине Иисус был Агнцем, закланным от создания мира (Откр. 13:8).
Высказывания Иисуса относительно цели Его пришествия в мир подтверждают реальность существования такого
Б. Заветы Бога в истории
1. Сущность и единство Божьих заветов
Божьи Заветы играют ключевую роль в спасении человека. Хотя Библия говорит о заветах во множественном числе (Рим. 9:4; Гал. 4:24; Еф. 2:12), в Писании существует только один основной завет спасения. Он заключает в себе обетования — благословения и спасение Божье даются Богом, а не зарабатываются людьми. Этот же завет требует от людей отклика веры и послушания. Его сердцевиной является неизменная Божья любовь, о которой многократно говорится в Библии и которая иногда приравнивается к завету (Втор. 7:9; 3 Цар. 8:23; Неем. 9:32; Дан. 9:4). Многочисленность заветов указывает на то, что Бог осуществляет Свои спасительные замыслы и вновь формирует Свой завет, чтобы восполнить нужды Своего народа, живущего в разное время и в разных исторических условиях. Каждая разновидность завета играет свою роль в Его едином замысле спасения.
2. Завет с Адамом, завет с Ноем и вечный завет
Завет с Адамом тесно связан с Божьим обетованием в Быт. 3:15, которое называется протоевангелием (первой проповедью Евангелия). Согласно этому Евангелию в его высшем значении, Христос — Семя победит лукавого (Рим. 16:20). Завет с Ноем — это обетование благодати и жизни. Бог обещает сохранить жизнь Своих творений на земле (Быт. 6:18–20; 9:9–11). Будучи обетованием милости для всех, этот завет называется вечным заветом (ст. 16). Идея «вечности» также присутствует в завете с Авраамом (Быт. 17:7, 13, 19; 1 Пар. 16:17; Пс. 104:10), в Синайском завете, который особо выделял субботу (Исх. 31:16), завете с Давидом (2 Цар. 23:5; Ис. 55:3; Иез. 37:26, 27), в обетовании нового завета о восстановлении Израиля (Иер. 32:40; по–новому он сформулирован в Иер. 31:33; Иез. 16:60) и в жертве Иисуса (Евр. 13:20).
3. Завет с Авраамом, Синайский завет и завет с Давидом
Завет благодати с Авраамом (Быт. 12:1–3; 15:1–5; 17:1–14) имеет фундаментальное значение для всего хода истории спасения (Гал. 3:6–9, 15–18). Через семя Авраама, под которым понимаются не только его бесчисленные потомки, но и конкретно один из его потомков — Христос (ст. 16), Бог намеревался благословить мир. Все, кто будет частью семени Авраамова, узнают, что Бог является их Богом, а они — Его народом. Обрезание станет знамением (Быт. 17:11) уже существующих через веру правильных взаимоотношений с Богом (Быт. 15:6; Рим. 4:9–12).
Завет на Синае, данный после искупления от рабства (Исх. 19:4; 20:2; Втор. 1–3) и содержащий условия искупления и прощения греха через жертву, был также заветом благодати, в нем повторялись основные идеи завета с Авраамом (особое отношение Бога к Своему народу: Быт. 17:7, 8; Исх. 19:5, 6; великий народ: Быт. 12:2; Исх. 19:6; 32:10; послушание: Быт. 17:9–14; 22:16–18; Исх. 19:5 и во всем Пятикнижии). Когда народ нарушил Синайский завет, Моисей молился о том, чтобы Бог вспомнил Свои обетования, данные при заключении завета с Авраамом (Исх. 32:13). Особое ударение на Синайском законе указывало на то, что завет с Авраамом рассчитан на народ, для которого реальность Божьей благодати проявилась в повиновении. Израиль не мог бы стать благословением для мира, если бы он, во–первых, не жил как Божий народ и, во–вторых, как «святой народ» (Исх. 19:6).
Завет с Давидом тесно связан Авраамовым (Иез. 37:24–27) и Моисеевым (2 Цар. 7:22–24) заветами. По условиям этого завета Давид должен был стать князем и царем Израиля (2 Цар. 7:8; Иер. 30:9; Иез. 37:24, 25), а его потомок построить Божий дом или святилище (2 Цар. 7:7–13; Иез. 37:26–28). В нем, согласно Авраамову и Синайскому заветам, обитал бы Бог, и Он был бы Богом израильтян, а они были бы Его народом.
4. Новый завет
Обетование нового завета впервые встречается в Иер. 31:31–33, когда говорится о возвращении Израиля из плена и о тех благословениях, которые Бог желал даровать. Подобно тому, как нарушение Синайского завета (ст. 32) послужило пленению израильтян, возобновление этого завета должно было сохранить детей Божьих и даровать им надежду на будущее. Содержание этого завета
было таким же, как и содержание Синайского завета. Перед нами те же взаимоотношения между Богом и людьми и тот же самый закон (ст. 33). Синайский завет не устарел и не обветшал, но был нарушен. Восстановление этого завета будет залогом прощения грехов народа (ст. 34) и гарантией того, что Бог вложит Свой закон завета и благоговение к Нему (Иер. 32:40) в сердца Своих детей (Иер. 31:33). Это приведет к тому, что все дети Божьи (ст. 34) будут близко знать Бога, и Синайский завет исполнится полностью и окончательно. В Иез. 36:25–28 говорится, что повиновение Божьему закону обусловлено тем, что Бог обновит сердце и вложит в него Своего Духа, Который даст силы для нового послушания.
Особо указывая на прощение (Иер. 31:34) и роль Духа (Иез. 36:37), новый завет связан с идеей завета, утвержденного кровью Христа, дарующей прощение грехов (Мф. 26:28; Лк. 22:20; 1 Кор. 11:25; Евр. 9:15; 12:24), и служением Духа, несущим жизнь (2 Кор. 3:6).
5. Ветхий завет
Понятие «ветхий завет» явно упоминается только во 2 Кор. 3:14, но подразумевается, когда Павел говорит о «двух заветах» в Гал. 4:24, а также в его ссылках на «первый завет» в Послании к Евреям (8:7,13; 9:1,15,18), «второй завет» (9:7) и «лучший завет» (7:22; 8:6).
Высказывания Павла в отношении заветов во Втором послании к Коринфянам и в Послании к Галатам можно правильно понять только через призму его полемики с оппонентами из иудействующих, которых он обвиняет в том, что они ставят на первое место закон, а не Христа. В этом полемическом контексте под ветхим заветом во 2 Кор. 3:14 понимается свод Моисеевых законов, данных на Синае (ст. 15), читаемых через покрывало на глазах, то есть в обход христологичной перспективы, и воспринимаемых как буква. В таком виде он убивает (ст. 6). Когда завеса снимается Христом (ст. 15,16) и человек видит истинное содержание и смысл закона, его озаряет не слава закона, а слава Господня, меняющая жизнь (ст. 18). Но лишь Дух Господень, а не буква, приносит свободу (ст. 17) и жизнь (ст. 6; ср. Рим. 7:6).