Настоящая фантастика – 2014 (сборник)
Шрифт:
Фин добыл из пакета три пластиковых стаканчика и штоф.
– Любите вы живность, ребятки, – сказал он Азику. – Да и она вас вроде жалует.
– Есть такое дело, – кивнул Азик. – Знаешь, наверное, не столько любим, сколько понимаем. А они это чувствуют, я серьезно.
– Ну что, по маленькой? Гза, добывай свой скимитар, сальца напластай, будь другом. И пару огурчиков тож почикай, а?
– Ты, Фин, это, погоди с первачком, – сказал Гза, вынимая длинный узкий нож. – Сейчас винчик дожмем, чтоб градус
– А как же! – восторженно-возмущенно откликнулся Фин. – Штоб я – и без перчика? Смеешься, наверно, над стариком увечным?
– Так уж и старик, – хмыкнул Гза, примеряясь к огурцу.
– А то, – неожиданно погрустнел усатый крепыш, – постарше Азика буду. Да и калечило меня в забое, ох, не раз. Ты вот думаешь, почему мы поговорить любим? А вот стоишь ты один на глубине, напарник отвал к подъемнику погнал, а вокруг – на сотню шагов во все стороны камень… И над головой тыщи полторы. Вот и говоришь сам с собой, говоришь, говоришь… А то песенку мурлычешь, так негромко, штобы пласт не потревожить. В ритм кайлу. А наверх поднялся, живой народ вокруг, руки развести можно, вдохнуть поглубже – тут и прорывает. Особенно после чарки-седьмой.
– Да понимаю я, – отмахнулся Гза. – Но и ты ж пойми, вся жизнь по лагерям и казармам. Галдеж вечный, даже по ночам. Кто в кости режется, кто морду хамью полирует, кто просто квасит – уж так по тишине затоскуешь, хоть просись к тебе в отбой. Вот разве что птички – они тихие…
– Каррр!!! – вальяжно сообщила ворона, управившись с мякишем и явно взвешивая шансы на добавку.
– А к нам гости, – тихо сказал Азик, глядя на тропинку.
– Это еще кто? – Гза отложил нож и сощурился. – Местный какой-то хрюндель, не знаю я его.
По тропинке к лавочке поднимался человек средних лет, худой, нестриженый, одетый вполне прилично, с портфелем в руке. Почему-то именно этот портфель выглядел в парке совершенно неестественно. Человек остановился у того края лавочки, где сидел Азик, и очень вежливо сказал:
– Здравствуйте. Простите, если помешал. У вас огонька, случайно, не найдется?
– Я не курю, – так же вежливо ответил Азик.
– Ты у этого спрашивай, – посоветовал Фин, тыча помидором в Гзу. – У него по карманам што хошь распихано, там домозавра найти можно.
Гза неохотно полез в нагрудный левый и вытащил зажигалку.
– Спасибо, – еще более вежливо сказал незнакомец, аккуратно раскуривая недорогую сигарету. Глаза его при этом не отрывались от газетки с закуской.
– Еще раз спасибо, – он слегка поклонился, возвращая огонь, но с уходом мешкал.
Трое переглянулись. Гза пожал плечами. Фин крякнул и привычно дернул ус.
– Может, вы есть хотите? – неуверенно спросил Азик.
– Скорей, выпить, – себе под нос пробормотал
Незнакомец вздрогнул.
– Что вы, благодарю, – он слабо улыбнулся. – Не обделен, слава Богу. Только вот…
– Что – вот? – поторопил Фин.
– У меня с собой… вот, – он неловко, одной рукой, расстегнул портфель и вытащил из него бутылку водки, – вот. А стаканчик… не сообразил. И зажигалку где-то обронил. Может, если не побрезгуете… у меня и закуска есть…
Он снова полез в портфель, но вместо обещанной закуски извлек вторую бутылку водки. Поглядел на нее с некоторым недоумением, поставил на скамейку и в третий раз углубился в недра портфеля.
– А то из горлышка… и одному… право, неловко как-то…
Трое опять переглянулись. И опять Гза пожал плечами. Финн полез в пакет и вытащил четвертый стаканчик – у хозяйственного крепыша явно была с собой упаковка. А заговорил, как и поначалу, Азик.
– Присаживайтесь, если хотите, – сказал он мягко.
Незнакомец порозовел и втянул воздух ноздрями. Глаза его подозрительно блеснули.
– Спасибо огромное, – негромко сказал он. – Вы не представляете, как… Знаете, я лучше постою, так всем удобней будет.
– Как скажете, – Азик пожал плечами.
Так и впрямь было удобнее. Азик и Фин сидели на лавочке с двух сторон от газеты, Гза взгромоздился на спинку, свесив ноги в тыл позиции, а незнакомец встал посередке между крепышом и ушастым. Хоть в преферанс играй.
Незнакомец тем временем добыл из портфеля банку португальских сардин с ключом, стеклянную банку с маслятами, маленькую баночку каперсов и сырные крекеры «Gizy».
– Не бедно, – оценил Гза.
Незнакомец ссутулился и как-то съежился.
– Да что там, – сказал он, бледно улыбаясь. – Один раз живем, в конце-то концов. Простите, я ведь не представился… Анатолием меня зовут. Толя…
– Гза, – коротко сказал Гза, пресекая церемонии. – Азик. Фин. Что у тебя стряслось, Толя? Говори, полегчает.
Анатолий смутился.
– А что… так видно, что… случилось?..
– Видно, что не привык ты пить в компании, Толя, – прямо сказал Гза. – И вообще пить нечасто доводилось. И куришь ты, как школьник. Раз решил литр под консерву приговорить – значит, непорядки в душе, скажешь, нет?
– Все правильно, – вздохнул Толя и заморгал. – Все правильно.
– Расскажешь? Неволить не станем.
– Расскажу, – Толя поднял голову и глянул в пронзительное апрельское небо. – Вот выпью… выпьем, то есть, конечно – и расскажу.
– Вот и правильно, – одобрил Гза, вновь берясь за нож. – Только пить начнем все-таки не с водки, а с вина. Заряжай, Фин!
Азик неуловимым жестом извлек из нагрудных карманов еще две бутылки.
– Ой! – вдруг воскликнул Толя, приглядевшись к этикетке. – Три семерки!