Настоящая принцесса и Бродячий Мостик
Шрифт:
— Этого мало, — отрезал Мутабор. — На него должен взглянуть я.
Костя едва дышал от волнения: сейчас все и решится! Как во сне, до него донесся угодливый голос Гранфаллона:
— Он здесь, ожидает ваших приказаний.
Тут Костя не выдержал и все-таки оглушительно чихнул. Мутабор гулко расхохотался:
— Да, я слышу, что он здесь. И вижу — у него из ноздрей искры летят! Что ж, зови его сюда.
Сквозь портьеру просунулась потная рука Гранфаллона и приглашающе потянула Костю вперед. Он послушно сделал шаг, другой и остановился, вдыхая влажный запах сырости и плесени и настороженно
Косте Царапкину (с недавних времен Конраду), который всю жизнь гордился тем, что способен преспокойно смотреть самые страшные ужастики и «Муху», и «Чужих», и «Экзорциста», и «Восставшего из ада, не снисходя даже до восторженного визга, Косте стало очень страшно. Куда там Стивену Кингу!
Костя стоял посреди странного помещения, которое чрезвычайно напоминало бы погреб, если бы не высокий сводчатый потолок, который терялся в непроглядной тьме. Здесь не было ни единого окна, не было и очага — только массивное резное кресло в углу, а в нем Костя не без труда различил как будто обведенный красным силуэт: высокая худая фигура, с головы до пят окутанная черным плащом. Лицо Мутабора закрывал капюшон. А вот Гранфаллон, похоже, вообще ничего не видел: он суетливо вертел головой и по временам осторожно ощупывал вокруг себя воздух.
— Подойди ближе, — негромко сказал Мутабор, и Костя шагнул вперед, не в силах ослушаться. — Ты слышал многое из того, чего тебе не должно было слышать. Но теперь ты с нами, ты — один из нас. Видишь меня?
— Да, — с трудом выговорил Костя, еле ворочая языком. Лицо и губы онемели, как на морозе. — А вот искр я никаких не видел.
— Я пошутил, — фыркнул Мутабор. — Я люблю пошутить — разумеется, с достойным размахом, — добавил он, и Косте почему-то совершенно расхотелось знать, на какие еще шутки способна фигура в черном…
— Так значит, ты видишь меня, — продолжал Мутабор. — А ты, Гранфаллон, видишь что- нибудь?
— Н-ничего, Ваша Бессмертность, — промямлил Гранфаллон и панически завертел головой.
— Ну, я не то чтобы совсем вижу, признался Костя и облизнул пересохшие губы. — Это вроде как… — он напряг память, которая упрямо отказывалась работать, — во, инфракрасное излучение. Я знаю.
— Зрение истинного дракона, — кивнул Мутабор. — Прекрасно. Значит, теперь у нас есть маленький дракон.
— Я не маленький, — выдавил Костя через силу.
— Дерзкий драконеныш! — удовлетворенно сказал Мутабор. — Что ж, дерзость мне даже нравится. В определенных случаях. Ну а что ты знаешь о драконах, Конрад?
— Я ему рассказал, Ваша Бе… — начал было Гранфаллон, но Мутабор грубо оборвал его:
— Молчать! — и взмахнул рукой. Костя ахнул: по плечам, спине и ногам Гранфаллона поползли невесть откуда взявшиеся цепкие побеги странных растений, похожих на плющ или вьюнок. Миг — и они опутали толстяка плотным коконом. Гранфаллон рванулся и обморочно застонал: стебли задымились и стали с металлическим скрежетом извиваться.
— Будешь шевелиться — сгоришь, — равнодушно проинформировал его Мутабор. —
— Ну, так что ты знаешь о драконах?
Костя со страху ляпнул первое, что пришло в голову:
— Они охраняют сокровища.
Мутабор на мгновение отшатнулся, издал странный звук — нечто среднее между шипением и рычанием — и покровительственно похлопал Костю по плечу. Сквозь ткань одежды мальчика пронзил ледяной холод.
— Что ж, — задумчиво проговорил Мутабор, — тем лучше. Да, драконы охраняют сокровища. Хочешь посмотреть на сокровища?
— Еще бы! — оживился Костя. — А где они? Их много?
— Сейчас пойдем и проверим, дорогой мой.
— А я? — жалобно спросил Гранфаллон.
Мутабор резким движением откинул капюшон. Костя увидел только длинные черные волосы, спадающие на плечи. Зато Гранфаллон, судя по всему, увидел нечто настолько страшное, что тихо визгнул и вместе с опутывавшими его черными лианами сполз по стене на пол. Мутабор тихо усмехнулся, поправил капюшон и обратился к Конраду:
— Не каждому выпадает честь это увидеть. Нужно заслужить. — Колдун кивнул Косте:
— Идем. А он пока побудет здесь.
Костя хотел было спросить, а как же Гранфаллон, но промолчал. Какая разница? Ему ужасно хотелось поскорее увидеть сокровища и проделать превращение в дракона до конца. Уж во второй-то раз он с этим справится! Мутабор, движением руки отмыкая послушно заскрипевшую тяжелую дверь, словно бы прочитал его мысли:
— Ничего, распутается, очухается, пойдет речи писать, саламандр кормить. Он ведь здесь так, для виду… А ты будешь слушаться меня и только меня. Ты понял? Только меня. Следуй за мной.
Вообще-то при любых других обстоятельствах Костя бы сказал, что ему совсем не хочется слушаться кого бы то ни было, но… Миновав почтительно расступившуюся стражу, они стали спускаться вниз по узкой винтовой лестнице со скользкими сырыми ступенями, сточенными от времени, и оказались в подземном коридоре. Здесь еще сильнее пахло сыростью и на каждом шагу стояли посты, но Мутабор, не поднимая капюшона с лица, чуть пригнув голову, шел мимо них молча своим скользящим шагом, будто не касаясь земли. Стражники не просто расступались, они вжимались в стены и забывали салютовать алебардами. Костя, стуча зубами, еле поспевал за Мутабором и изо всех сил старался не отставать, боясь, что тот может снова дотронуться до него страшной бледной рукой с неестественно длинными пальцами. Они долго спускались по винтовой лестнице, вырубленной в скале, и, если бы не способность видеть в темноте, Костя бы сто раз упал и расшибся. Наконец колдун и мальчик очутились перед высоким арочным проемом.