Настоящее сокровище
Шрифт:
И правда, Митчелл совсем забыл рассказать Йену о своих открытиях.
— Да, две. Портрет королевы Виктории в молодости. Он висит над камином в кабинете.
— А вторая?
— А вторая — небольшое зеркало на бронзовой подставке, дюймов двенадцать—четырнадцать в высоту. Подставка выполнена в виде мифической крылатой богини. Это не просто антикварная вещица, я готов побиться об заклад, что это то самое зеркало, которое в списке заявленных на аукцион вещей значится как «Крылатая победа».
— Или Вики 4 , как ее любовно
— Вот именно.
Морщины на суровом угловатом лице Йена Маккламфы обозначились еще резче.
— Каким же негодяем был этот Эндрю!
— Напротив, я полагаю, он оказал нам услугу.
— Какую еще услугу? — недоверчиво поинтересовался шотландец.
— По крайней мере он сосредоточил их в одном месте. — Митчелл сделал широкий жест рукой. — Мы бы просто физически не смогли обнаружить все исчезнувшие «Виктории», если бы он распродал их на аукционах в разных частях света. Тем более что это произошло более ста лет назад.
4
Сокращенно от victory — победа.
Йен никогда не противился разумным доводам, особенно если бывал ограничен временем.
— В твоих словах есть смысл, — пробурчал он.
Да. В том, что говорил Митчелл, действительно был смысл. Однако задача его не стала проще оттого, что он наконец попал в дом своей кузины.
— А кстати, ты уже представился юной леди? — спросил рыжий великан.
Иногда Митчеллу казалось, что Йен Маккламфа умеет читать мысли.
— Пока нет.
— И чего же ты ждешь? — Золотисто-красные брови Маккламфы, того же оттенка и густоты, что и его лохматая грива, сошлись в сплошную линию. — Поверь мне, ты — настоящий парень, ты не такой, как все. Она обрадуется тебе, как утка воде.
Митчелл стиснул зубы.
— Я хочу выждать момент, когда она останется одна.
Шотландец закусил уголок губы, чтобы скрыть улыбку, и, перейдя на древнее наречие своего народа, с наигранным удивлением предположил:
— Ты стал таким застенчивым, что не решаешься заговорить с ней на людях?
Митчеллу Сторму не требовался переводчик с гэльского языка. Он прекрасно понял, что хотел сказать Йен. Однако упражняться сейчас в гэльском он не собирался.
Один старик, которого местные жители называли Старым Недом, предупреждал Митчелла — отчасти в шутку, отчасти всерьез, — что, для того чтобы правильно произносить некоторые звуки древнего наречия, нужно не просто родиться шотландцем. Только тот, в чьих жилах течет несколько поколений чистой шотландской крови, кто с первых же дней своей жизни вдохнул запах виски и увидел зеленые холмы, может в совершенстве изъясняться по-гэльски.
Митчелл отвечал по крайней мере одному из этих требований: он был шотландцем во многих поколениях.
Маккламфа издал неопределенный фыркающий звук.
— Ты ждешь, пока эта девушка останется одна? Может быть, ты не заметил, приятель, но сегодня в доме проходит костюмированный бал, и Большой зал битком набит гостями.
Со стороны поведение Митчелла могло и впрямь показаться нелепым. Но он твердо знал, когда и как нужно подойти к Виктории Сторм, и потому сухо ответил:
— Я сделаю это тогда, когда сочту нужным.
— До
Это следовало рассматривать как комплимент. Как высшую похвалу. Йен Маккламфа был душой и телом предан Вильяму Сторму, прямому потомку королей древней Дальриады 5 , тридцать четвертому предводителю клана, английскому пэру и лэрду островов.
Их связывали традиции, давняя дружба, духовное и кровное родство. С незапамятных времен кто-нибудь из представителей рода Маккламфа всегда был правой рукой главы клана Стормов.
5
Кельтское королевство в Ирландии и Шотландии в V—IX вв.
— А ты уверен, что старый граф назвал именно Викторию, когда говорил о ключе? — В голосе Йена слышались усталость и разочарование.
— Уверен.
Митчелл не придал бы значения последним словам своего деда, посчитав их бредом умирающего, если бы в памяти его вдруг не вспыхнуло одно из воспоминаний детства, когда он в двенадцатилетнем возрасте отправился в путешествие к северным островам.
— Дед притянул мою голову совсем близко к своему рту, кожа на его ладонях была тонкой, как папиросная бумага, и прерывающимся, но совершенно ясным голосом произнес: «Ты должен найти сокровища. Ключ в Америке. Поезжай в Америку и привези сюда Викторию».
Йен поскреб затылок.
— Какую Викторию он имел в виду?
Вот в этом и был весь вопрос. Вопрос, на который они, к сожалению, не знали ответа. Митчелл пожал плечами:
— Я не знаю какую. Йен вдруг просиял:
— Послушай, а что, если посмотреть на это дело так: пока что мы нашли только три.
— Не забывай про кузину.
— Ты полагаешь, она может быть тем самым ключом, спомощью которого мы найдем сокровища?
— Не исключено.
По правде говоря, он не очень рассчитывал на это. Но ставка была так высока, что приходилось учитывать даже самые невероятные варианты.
Йен с сомнением покачал головой:
— А что ты думаешь делать после того, как будут найдены все пять?
— Увезу их в Шотландию.
— Все до единой?
— Все до единой. — Митчелл решительно выдвинул подбородок. — Я плохо представляю себе, каким образом Виктория может помочь нам найти сокровища, но, только взяв с собой все «Виктории», мы можем быть уверены, что завладели ключом.
Йен посмотрел в дальний конец коридора.
— Полагаю, сейчас мне следует вернуться и продолжить курсировать с подносом по залу.
— Ты угадал мою мысль.
— И держать глаза и уши открытыми.
— Все так.
— Ладно, я согласен подносить яства старым курицам, хотя одна из них и послала меня на кухню за свежей клубникой со сливками, а другая потребовала налить ей в чай ровно две унции живой воды.
— Живой воды?
— «Исги беата». — Он перевел: — Шотландского виски.
Митчелл начинал ему сочувствовать.
— А в другой раз некий юный джентльмен в кавычках принялся надо мной насмехаться и потребовал, чтобы я позволил ему заглянуть к себе под юбку. Пришлось показать этому бесстыжему типу, как выглядит настоящий «доуп».