Наукоград:авария
Шрифт:
В таком состоянии Тенгиз услышал возню и пыхтение около себя. Через полуоткрытую теперь дверь пробивался слабый свет от лампочки в коридоре, и можно было разглядеть, как на полу кельи боролись два человека. У Тенгиза не было сил вмешаться, тем более он не знал, кто его враг, а кто защитник. Наконец, одному из борцов, более легковесному, удалось применить удачный болевой прием, и второй, большой и грузный, был прижат к полу лицом, вдыхая "аромат" разлитого содержимого параши, и скрежеща зубами от боли.
– Как ты, Тенгиз?
– спросил победитель. Им оказался тот молодой послушник, с самого начала проявлявший интерес к Тенгизу.
– Вроде, ничего. Сейчас встану.
– Только штаны подтяни, - улыбнулся тот, и еще сильнее растянул локтевую связку толстому. Тот застонал громче.
– Когда он напал, я решил, что он педераст.
– Может быть, и так, но на тебя он напал по другой причине. Потом расскажу. Но что делать с настоятелем?
– Так он - настоятель монастыря!?
– удивился Тенгиз.
– По совместительству.
– Как так?
– Потом. Надо решить, что с этим делать. Я ведь не Геракл, а Виктор.
"Этот" выдавил фразу: "Отпусти...Вам будет плохо..."
– "Плохо" - в каком случае?". Настоятель не ответил.
– Тенгиз, закрой дверь без шума и стой лицом к ней.
– Зачем?
– Делай, что говорю! Быстро!
– Это был уже приказ. Тенгиз понял: кто бы ни был этот Виктор, он его союзник и начальник в сложившейся ситуации .
– Всё, теперь одевайся и пошли.
В очень слабом свете выглянувшей из-за туч молодой луны Тенгиз увидел неподвижное распростертое на полу тело настоятеля. Виктор прошептал:
– Очень тихо иди по коридору, держись за меня. И сдержи свой кашель, пожалуйста.
Выйдя в коридор, Виктор закрыл келью, вывернул лампочку, и в полной темноте они на цыпочках прошли весь коридор, спустились вниз по лестнице (Тенгиз все время держался за рукав Виктора) и замерли в портике монашеских покоев под прикрытием двух колонн: на дворе монах катил двухколесную тачку, груженую двумя большими ящиками. Когда тачка скрылась за углом здания, Виктор указал Тенгизу направление на дом настоятеля. Осторожно, прижимаясь к стенам строений, они не замеченные достигли цели. Дом был пустой (Виктор, видимо, знал это). Он запер входную дверь на ключ и на щеколду. Дверь в спальню настоятеля, куда они вошли, Виктор также тщательно запер, задернул темные занавески на окне и включил слабый свет.
– Ну, вот. Это теперь наше не очень надежное убежище на ... не знаю, на какое время. Надеюсь, не более суток или двух. Да, надо запастись водой и пищей. Сейчас поищу.
Виктор вышел и вскоре вернулся с корзинкой, из которой торчали бутылки, упаковки копченой рыбы, палки колбас.
– Настоятель был гурман, царствие ему подземное.
– Ты уб... умертвил его? Или?
– Тенгиз, я понимаю - тебе многое непонятно, но и мне не всё ясно. Что-то я тебе расскажу, что-то, извини, утаю, и ты мне расскажешь кое о чем. Время у нас много - лучше не спать сегодня. Давай пока послушаем и подсмотрим, что происходит во дворе - это очень важно.
А во дворе продолжалось движение тачек. Тачки везли из одного из сараев, которым никто днем не пользовался. За час они насчитали четыре груженых тачки, причем каждая возвращалась через полчаса пустой. Тенгиз, который обладал тонким слухом, приоткрыв створку окна, уловил далекий шум мотора, где-то за полем. Движение по двору прекратилось, едва забрезжил рассвет.
– Кто ты и как сюда попал - я знаю, можешь не рассказывать, - начал Виктор, налив себе и Тенгизу по рюмке коньяку.
– Про себя скажу, что я - сотрудник одной из секретных федеральных служб, стал "послушником" по приказу, на время. Этот объект, монастырь то есть, вызывал некоторые подозрения в преступной деятельности, но какой - не было ясно. Я выяснил за четыре месяца.
– Как ты выдержал это?
– удивился Тенгиз.
– Пришлось... Выяснил, что каждые две недели сюда по ночам, втихую, доставляют какой-то груз в ящиках, и одновременно отправляют намного больше груза. Похоже, что идет переработка какого-то сырья вон в том сарае, но проникнув однажды туда днем, я ничего подозрительного не нашел.
– Постой, ты сказал - каждые две недели? А я наблюдал это все три ночи, что провел здесь.
В дальнейшей беседе Тенгиза и Виктора выяснилось, что Виктор не знал об участившихся отправках груза поездки в последние три дня, не знал он и об аварии в Вязне, которая находится в 120 км от монастыря. Появление Тенгиза вызвало интерес у Виктора только вследствие полученной шифровки ("есть у меня портативный радиопередатчик, который никому не обнаружить") - командование разыскивало пропавшего, очень нужного им человека, грузина по имени Тенгиз, и предполагало возможное его появление в одном из монастырей. Любаша (имя связного Виктор узнал только сейчас, от Тенгиза) была послана для того, чтобы опознать Тенгиза, и сообщила об этом Виктору условным жестом - снятием головного платка. Настоятель оказался "собакой-ищейкой"; он понял связь прибытия ранее неизвестной газетчицы с Тенгизом. Его вероломное нападение на Тенгиза заставляет теперь форсировать события. Как - Виктору пока непонятно. Тенгиз обрадовал разведчика сообщением, что ему теперь всё ясно: его захватили в Вязне и отправили сюда, потому что он разгадал преступную деятельность группы, которая нелегально в больших количествах производила редкий и очень дорогой изотоп на их ядерной установке ЛЯР-2. Эта деятельность привела к радиационной аварии в городе. Цикл работы установки - две недели - совпадает с ввозом-вывозом груза из монастыря. Безусловно, здесь спрятана лаборатория по переработке сырого материала и придания ему надлежащего вида для вывоза за кордон. После обнаружения в результате аварии этого изотопа в городе группа вынуждена ликвидировать эту лабораторию и постараться вывезти оборудование и запасы продукта. Они это начали сразу, в день пленения Тенгиза и планируют закончить в две недели.
– Всё ложится на свои места - закончил длинный рассказ Тенгиз.
– Ну, приятель, ты крутой. Всегда думал, что теоретики умеют только сидеть за столом и писать никому не нужные формулы. Да, но почему тебя отправили именно сюда, где находится та самая лаборатория, которая тебя (и нас, разумеется) интересует? Недооценили твою интуицию?
– Думаю, что они планировали мое уничтожение каким-то изуверским способом, например, если я прознаю про эту лабораторию, меня вывезут на тачке в одном из ящиков вместе со смертельным грузом.
– Ну, ты и фантазер! А что, это очень ядовитое вещество?
– Это сильное радиоактивное вещество - плутоний-238. Всего 10-20 миллионных долей грамма внутрь - и ты длительно и мучительно умираешь. Настоятеля ты так быстро бы не отправил на тот свет плутонием.
– Как я его отправил - это моя тайна, дорогой Тенгиз. А теперь посиди один, много не пей, а я в кухне займусь составлением и передачей доклада. Извини еще раз - присутствие других людей инструкцией запрещено.
Поутру монастырская братия была взбудоражена событиями, которые давно уже, а может быть и никогда, не случались в этой внешне тихой, отрешенной от грешного мира земле рабов божьих. После заутреннего звона, призывающего братьев на молебен, ключник, открывая кельи, обнаружил отсутствие послушника Виктора. Исчез и другой, новый послушник, а в его келье на полу, в луже мочи, лежал ... мертвый настоятель; одеяние его было в непотребном виде. Реакция на эту богопротивную картину была неоднозначна: кто-то неистово молился, изгоняя из своей души и памяти то ужасное, что здесь произошло ночью, а кто-то молился с благодарностью к господу, который, наконец, низверг в ад этого безумного грешника, отравлявшего братьям искренность и чистоту любви к богу...
Однако послушников надо было искать. Под набат колоколов монахи бегали по двору и постройкам монастыря как муравьи вокруг потревоженного муравейника, выбегали далеко в поле в поисках следов беглецов на росной зелени посева. Караульные божились, что никто ночью не покидал двор, кроме тех, что " наказаны возить по ночам туда-сюда тяжелые тачки". Запертый дом настоятеля не вызывал сначала подозрений. Но уже ближе к полудню, когда тело убитого стали готовить к омовению, при нем не оказалось ключей от дома (кстати, монастырский лекарь не смог найти на теле бывшего настоятеля никаких следов ударов или ран, кроме опухшего локтя правой руки, и это дало убеждение критически настроенным братьям в том, что сам господь совершил возмездие). Один из монахов, раскаявшийся рецидивист-"медвежатник", быстро изготовил отмычку и открыл замок наружной двери дома настоятеля. Но... дверь оказалась запертой изнутри на щеколду! На окнах снаружи ставни были закрыты, чего настоятель никогда не делал. Поэтому на сходке решили, что послушники, определенно, внутри дома. Запоры ставен открыть не составило труда, и стали стучать в окна, призывая молодых послушников выйти и искупить вину. Ответ прозвучал совсем несуразный: они выйдут в том случае, если Виктора выберут новым настоятелем. Это вызвало смех и возмущение. Кто-то предлагал разбить окна и вытащить возмутителей спокойствия силой. Первый брошенный камень попал в цель. Ответ был совсем убийственный - из разбитого окна появилось... дуло автомата Калашникова! (Виктор нашел его в доме - настоятель явно был из банды Пьера-Паука). Вид орудия массового убийства сначала поверг в шок нападающих, затем часть из них пала на землю, часть разбежалась по безопасным местам. Остался стоять только один старый монах, мудрый и истинный христианин: