Наваждение

Зеленоватые глаза Мэдисон Кастелли пристально следили за Джейком, развлекавшим гостей веселыми историями об африканском фотосафари, в котором ему довелось участвовать в прошлом году. Он был превосходным рассказчиком, однако Мэдисон понимала, что ее интерес нельзя объяснить только этим. Ее влекло к Джейку, влекло вопреки всем клятвам и обещаниям, которые она дала себе после того, как из ее жизни исчез Дэниэл.

Мэдисон с ее оливковой кожей, черными густыми волосами и гибким стройным телом была очень привлекательной

женщиной, однако она предпочитала если не прятать свою красоту, то, по крайней мере, не делать на нее ставку. Она всегда считала, что человеку, который полюбит ее, должны в первую очередь понравиться ее ум и характер, а уж потом – лицо и сексуальная фигурка. Однако сейчас она не без горечи подумала о том, что ни ее строгий костюм, ни макияж (минимум, который она позволяла себе лишь в редких случаях) не способны привлечь внимание Джейка.

«Мне двадцать девять лет, я известная журналистка, которая работает в уважаемом журнале, и я одинока. К счастью, одинока… – напомнила себе Мэдисон, продолжая внимательно изучать лицо Джейка. – Тогда почему я вообще думаю об этом парне? В конце концов, я только что увидела его. Я даже не знаю, может быть, он женат… Кроме того, Джейк, кажется, вовсе меня не замечает. Так в чем же дело?»

Словно в поисках ответа на этот свой вопрос Мэдисон бросила быстрый взгляд на Натали, но ее подруга откровенно наслаждалась своим выходным днем, напропалую флиртуя с Лютером, который, как она узнала, учился в колледже вместе с Джимми Сайксом.

Однако минут через пять Натали сама вспомнила о своей ответственности за счастье подруги..

– Вот классно! – воскликнула она, обращаясь к Джейку. – Тебе не фотографией заниматься, а выступать на телевидении со своими рассказами. Или писать книги. Вот, Мэд может тебе в этом помочь.

И, обернувшись к Мэдисон, она выразительно посмотрела на нее, будто говоря: «Не зевай, подружка!»

Мэдисон никак не ответила на этот молчаливый призыв, не желая поощрять Натали, слишком явно стремившуюся свести ее с Джейком. Да, он ей нравился, но не настолько, чтобы самой вешаться ему на шею.

– Действительно здорово, Джейк! – воскликнула Банни и захлопала в ладоши, как школьница. – Мы тоже «чудненько отдохнули, когда были в Детройте. Развлекались на всю катушку.

– Это точно! – подтвердил Джимми, сверкнув своей телевизионной улыбкой.

– Как насчет того, чтобы поиграть в шарады? – с воодушевлением предложила Банни. – Мне очень нравится играть в шарады. Когда мы отдыхали в Детройте…

– Как насчет того, чтобы не играть в шарады? – быстро сказал Джейк и тоже улыбнулся, правда, несколько натянуто.

– Да, может, и правда не стоит? – неожиданно для себя поддержала его Мэдисон. Она терпеть не могла шарады, фанты, » бутылочку»и прочие светские развлечения подобного рода, поскольку считала себя недостаточно компетентной для этого.

– Я тоже против, – прогудел Лютер, вставая из-за стола и потягиваясь. – Неприятно, знаете ли, чувствовать себя большим старым дураком.

Банни приняла оскорбленный вид.

– Это моя вечеринка, –

упрямо заявила она. – И я буду делать, что хочу, вот!

– Ну, дорогая, не надо так, – несколько смущенно проговорил Джимми. – Может быть, проголосуем, и…

– Не хочу, не хочу, не хочу!.. – Банни надула губы, и ее прелестное личико сразу сделалось неприятным.

– Послушай, Банни, милая…

– И перестань называть меня этим заячьим именем! – взвизгнула Банни, гневно сверкнув большими голубыми глазами.

– Ого! – пробормотала Натали, неловко пытаясь обернуть все в шутку. – Кажется, назревает семейная ссора! Настоящая ссора!

Банни неожиданно выскочила из-за стола и топнула ногой.

– Я вас всех ненавижу! – выкрикнула она. – Ненавижу, да!

И она выбежала из гостиной.

Над столом повисла неловкая тишина. Даже профессиональная улыбка Джимми несколько потускнела и казалась неестественной.

– Она шутит, – без особой уверенности проговорил он, облизывая губы кончиком языка. – Просто шутит. И Джимми торопливо вышел вслед за женой.

– Черт меня возьми! – воскликнула Натали, когда дверь за Джимми закрылась и он не мог ее услышать. – Хотела бы я знать, что все это значит?

Мэдисон повернулась к мужчинам, но выходка Банни, похоже, не произвела никакого впечатления ни на Лютера, ни на Джейка.

– Ничего, – спокойно ответил Джейк и улыбнулся широкой, беззаботной улыбкой. – Просто Банни – это Банни. Ей надоело ходить в кроликах, и она пытается изобразить из себя тигрицу.

– Да, – кивнул Лютер и, взяв из бара бутылку красного вина, обошел стол, разливая его по бокалам. – Подумать только: столько лет и… ничего не изменилось.

– Она что же… всегда так кричит на гостей? – спросила Мэдисон, пораженная тем спокойствием, с каким мужчины отнеслись к происшедшему.

– Да нет, не всегда. Банни устраивает сцену каждый раз, когда ей хочется привлечь внимание Джимми, – пояснил Джейк. – Это ее собственный, личный способ.

– – Патентованный, – поддакнул Лютер, отпивая из своего бокала большой глоток.

– Что ж, в конце концов, это ее дело, – сухо заметила Мэдисон, отодвигаясь от стола. – Если она хочет устраивать сцены, пусть устраивает. Но я не обязана при этом присутствовать – Да нет, ты не поняла, – проговорил Лютер и усмехнулся. – Этот бред продолжается с тех самых пор, когда мы с Джи учились в колледже. Вот увидишь, через пару минут они вернутся и снова начнут ворковать как ни в чем не бывало. Это, если хочешь, традиция.

– Возможно, – ответила Мэдисон, из последних сил стараясь удержаться от резких слов, которые вертелись у нее на языке. – Но я не хочу быть свидетелем такой традиции. – Она встала. – Кроме того, меня ждет работа…

И она выразительно посмотрела на Натали, но та даже не сделала попытки подняться.

– Придется вызвать такси, – объявила Мэдисон в пространство. Про себя она поклялась, что завтра же возьмет напрокат машину, чтобы не зависеть от подруг, способных променять ее на мужчину – правда, очень большого мужчину.