Наводнение (сборник)
Шрифт:
«Что еще можно выжать из этой картинки? — думал Игорь Васильевич, снова и снова вглядываясь в людей, столпившихся у стола с книгами. — Почему стоит здесь этот парень? Кого он ждет из попавших на фото? Пожалуй, никого. Женщина с мальчиком по возрасту не может быть ни его женой, ни матерью. Пожилая дама в белой соломенной шляпке? Тоже нет. А парнишка с книгой в руках? Нет, не приятель. Велика разница в возрасте. Может, брат? А если даже и брат? Что с того! Холодно, холодно...»
Игорь Васильевич устало откинулся на спинку кресла, не спуская глаз с фотографии. Он смотрел на нее
«Что же еще, какая еще информация заложена в снимке? Стоп! — Неожиданная мысль заставила подполковника насторожиться. — А почему отвернулась от объектива продавщица? И никакого внимания тем, кто рассматривает книжки на ее столе... Говорит с кем-то из знакомых? С молодым человеком, с подругой? Конечно же!
Шли по Невскому два приятеля — икс и игрек. Игрек увидел знакомую девицу за прилавком и подошел. Икс с девицей не знаком, и книги его не интересуют. Остановился в ожидании игрека, думает о чем-то своем. А игрек болтает с девицей. Вон как заговорил ее — она даже не смотрит на покупателей! — Корнилов представил себе такую картину и оживился. — Когда готовили фотографию к печати, могли обрезать, чтобы выглядела красивее. Как это у фотографов называется? Кажется, кадрировать. Вот и «скадрировали» собеседника продавщицы. Логично?»
...В 14.15 позвонил Бугаев. Доложил, что в магазине опознали продавщицу, но еще восемь месяцев назад она уволилась. Живет на Большой Охте.
— Где работает, они не знают, — сказал капитан. — Я сейчас еду на Охту, но ведь дома можно и не застать. Алабина оставляю в магазине, пускай уточнит время, когда продавались книги, и попробует выяснить, где эта Валя Прошина работает. Может, в филиале знают.
...Ровно в половине третьего опять зазвонил телефон.
— Товарищ подполковник, лейтенант Орликов докладывает, — услышал Корнилов взволнованный голос молодого сотрудника. «Чего он волнуется? Серьезные новости иди с непривычки?»
Сказал ободряюще:
— Докладывай, докладывай, не торопись.
— Снимок сделан фотокорреспондентом «Смены» Бабкиным. Юрий Евгеньевич поехал к нему домой, а я из редакции звоню. Жду, может, Бабкин здесь появится.
— Негатив нашли?
— Нашли, товарищ подполковник. Никаких неожиданностей.
— Если этот Бабкин придет в редакцию, спросите у него, не кадрировал ли он снимок. — Корнилов подробно объяснил Орликову, о чем следовало спросить фотокорреспондента.
И опять в кабинете тишина. Игорь Васильевич достал из сейфа пачку документов, стал перечитывать, делая короткие пометки на листе бумаги. Уже давно следовало сесть за составление очередной справки, но не лезли в голову проценты раскрываемости. Мыслями подполковник был далеко, вместе с Белянчиковым у фотокора Бабкина...
Корнилов ненавидел ожидание. Оно выматывало его хуже, чем бессонные ночи. Сейчас еще стало полегче. Сказывалась привычка.
А первый год работы заместителем начальника управления был самым трудным годом его жизни. Он долго не мог перестроиться. Привык действовать сам и потому особенно мучительно переносил часы, когда, спланировав и досконально разобрав действия сотрудников, оставался в своем кабинете на Литейном, в то время как они выезжали на операцию.
...14.40. Снова Бугаев.
— Звоню от Вали Прошиной. Застал ее дома. Она сегодня работает в вечернюю смену. Променяла книжки на ткацкий станок. Говорит, с книжками интересно, да мало платят... — Корнилов услышал, как звонкий женский голос произнес со смехом: «Ну зачем вы, я ведь пошутила...»
— А если ближе к делу? — недовольно пробурчал подполковник, удивляясь, чего ж это Бугаев там шутки расшучивает. Нашел время. Хлебом не корми, дай побалагурить.
— Не опознала она никого на снимке. Да я через пятнадцать минут приеду.
— Молодец. Приезжай. — Корнилов положил трубку, и тут же раздался новый звонок.
Белянчиков разыскал Бабкина и тоже обещал скоро приехать.
— С кучей снимков, Игорь Васильевич, — обрадованно сообщил он. — Есть интересные кадры!
Корнилов встал из-за стола повеселевший. «Раз уж хмурый Юра ликует — значит, кадры действительно стоящие». Он чувствовал, он был уверен, что новые снимки дадут дополнительную информацию! «И девчонка эта, продавщица, может быть, чего-нибудь вспомнит. Как быстро ее нашли!» — подумав так, подполковник насторожился. Он был чуточку суеверен и боялся слишком явного везения.
Открыв дверь в приемную, Корнилов позвал Варвару. Секретарша медленно печатала одним пальцем какую-то бумагу.
— Варя, сходи в буфет. Принеси нашим сыщикам чаю и бутербродов.
— Игорь Васильевич, да буфет же закрыт до пяти!
— Иди, иди, Варя. Для хороших людей любой буфет откроют. А им приятно будет чайку с начальством попить.
Секретарша вздохнула и протянула к Корнилову руку. Он положил ей на ладонь пятерку.
Первым пришел Бугаев. Увидев на столе печенье и конфеты, он усмехнулся:
— Стол поставят, так и работать заставят. — И взял пару конфет из стеклянной вазочки.
— Ты товарищей не забудь, — сказал Корнилов.
— Про них забудешь! — хохотнул Семен, увидев входящего в кабинет Белянчикова.
Без десяти четыре вся группа была в сборе. Белянчиков стал раскладывать на столе фотографии, некоторые из них были еще влажные.
— Бабкин при мне печатал, — с удовлетворением, даже с чуть заметной гордостью сказал Белянчиков. — Ну и мастак, я вам скажу, за десять минут все было готово!
Корнилов внимательно рассматривал фотографии, в пол-уха слушая очень подробный рассказ Юрия Евгеньевича о том, как они с Орликовым отыскали фотокорреспондента. Два снимка были сделаны издалека, из скверика перед Казанским собором. На переднем плане зеленела трава и сверкали на солнце водяные струи фонтана. Люди перед Домом книги слились в пеструю толпу. Еще на двух снимках, таких же крупных, как и в альбоме, была заснята другая продавщица. Она смотрела прямо в объектив и улыбалась.
— Юра, ты спросил у фотографа, не кадрировал ли он снимок из альбома? — откладывая просмотренные фотографии в сторону, поинтересовался Корнилов.