Навсегда

Гулд Джудит

Стефани могла бы ответить: Потому что именно в проектах, связанных с исследованиями по генетике, следует искать ключ к вечной молодости, а благотворительность и фонды привлекли мое внимание, потому что они могут иметь отношение к ПД.

Хорошо, что она заранее, еще до подачи записки, тщательно продумала обоснование своей программы.

— Логично начать именно с этого, — ответила Стефани. — Видишь ли, генетика, поскольку она находится на переднем крае, не просто захватывающая сфера науки. В конечном итоге от

ее развития зависит будущее человечества. Мне кажется, вкладывая сегодня средства в генетику, мы получим невероятные дивиденды в будущем. — Стефани помолчала. — Ты можешь придумать более веское обоснование лозунга: «Мы строим счастливое завтра»?

Стефани ждала ответа, но Эдуардо молчал.

— То же самое относится к благотворительности и к организации фондов. Это отделение в большей степени, чем какое-либо другое, способно придать нужный глянец семье компаний де Вейги, придать огромной корпорации альтруистический окрас.

— Хмм, — промычал Эдуардо. — «Семья» компаний де Вейги. Неплохо.

«Слава тебе, Господи», — подумала Стефани.

— Ты хочешь начать знакомство с предприятиями в понедельник?

— Да, пора уже начинать. — Стефани выдержала паузу. — Может быть, это неудобно по каким-либо причинам? — В ее голосе послышалось волнение.

— Нет-нет. Тебе придется полететь в Ситто-да-Вейга на несколько дней.

— Надеюсь, пяти дней будет достаточно.

— Отлично. С делами покончили. Теперь перейдем к более приятным вопросам. Насколько я понимаю, наши планы на наступающий уик-энд остаются в силе? Или ты уже забыла?

— Забыла? — рассмеялась Стефани. — Как же я могла забыть?

— Хорошо. Чтобы у нас было побольше времени, поедем прямо отсюда днем. Захвати завтра с собой вещи, чтобы сразу ехать в аэропорт.

— Отличная мысль. И Эдуардо…

— Да?

Стефани понизила голос.

— Я буду с нетерпением ждать завтрашнего дня.

Вечером, когда Стефани с помощью Барби укладывала вещи, раздался телефонный звонок.

— Я отвечу, — поспешила Стефани к аппарату, решив, что это звонит Эдуардо. — Алло?

Трубка молчала.

Нахмурившись, Стефани посмотрела на Барби, стоявшую рядом с блузкой в руках.

— Алло! Алло!

И затем бесполый голос прошипел ей в ухо:

— Умри! Умри! Умри!

В трубке раздались частые гудки.

6 Ильха-да-Борболета, Бразилия

Лоснящийся, гладкий, хищный, как акула, серебристый вертолет гнал свою тень к северу по побережью, чуть-чуть не касаясь верхушек изумрудных выступов — прибрежных островов.

Внутри вертолет был мягкий, как подушка. С прекрасной звукоизоляцией. Отделан так, как, наверное, был бы отделан лучший из конференц-залов мира. Темно-бордовая лайка, в тон ей обивка стен, шерстяные ковры ручной работы, вращающиеся кожаные кресла.

Их обслуживали

два стюарда. В вертолете имелись семь радиотелефонов и три факсимильных аппарата.

— Даже и не говори мне, — язвительно заметила Стефани, когда они вошли в вертолет. — Что — это единственный способ, которым туда можно добраться?

— Тудаможно добраться только так, — терпеливо объяснял Эдуардо. — На острове нет взлетно-посадочной полосы, а из-за того, что океан часто штормит, самолеты-амфибии не могут совершать посадку на воду.

Они были на высоте три тысячи футов, приближаясь к острову с востока. Пилот заложил широкий поворот.

— Сейчас мы как раз над островом. — Эдуардо посмотрел в окно.

Стефани взглянула вниз. С высоты четкие очертания острова действительно напоминали бабочку, в честь коего насекомого он и был назван. Сплошную зелень джунглей местами прерывали пики вулканических образований, обрамленные белизной песчаных пляжей. В одной из двух естественных бухт, там, где сходились «крылья» бабочки, Стефани увидела знакомое судно: на волнах покачивалась «Хризалида».

Вертолет начал снижаться. Казалось, остров поднимается им навстречу. Сначала Стефани решила, что остров необитаемый. Но вот показалась расчищенная площадка, окруженная безукоризненно ровными газонами, на ней — двухэтажное здание, отделанное бело-голубой плиткой, с мавританскими арками, балконами, колоннадой, черепичными терракотовыми крышами. Перед домом зеленел пруд с подковообразным, обнесенным балюстрадой гротом. В середине пруда высилась островерхая часовня. Позади дома голубым аквамариновым прямоугольником светился бассейн, на газоне расставлена садовая мебель.

— Боже! — восхитилась Стефани, когда вертолет, чуть не сбривая верхушки деревьев, пошел на второй круг. — Это же рай!

— Во всяком случае, нечто приближающееся к нему, — насколько творение рук человеческих может напоминать рай.

Стефани послышалась ирония в тоне Эдуардо, и она бросила на него быстрый взгляд, но его лицо оставалось бесстрастным.

Вертолет завис над декоративным прудом. Вращение винта возбуждало волны на ровной поверхности, раскачивало гибкие стволы пальм, заставляя их наклоняться. Вдруг вертолет, повернувшись по оси, начал снижаться. Стефани почувствовала, как подступает к горлу тошнота: она была уверена, что машина потеряла управление. Однако через несколько мгновений он мягко приземлился на траву. Рев моторов пошел на убыль, винты замедлили вращение.

Стюард быстро открыл дверь и разложил лестницу.

Расстегнув ремень безопасности, Эдуардо встал и потянулся.

— Знаешь что, — проговорила Стефани. — Мне кажется, я не очень люблю вертолеты. Во-первых, это дрожание, а потом это резкое снижение… Боюсь, я не гожусь для подобных развлекательных поездок.

Когда они выбрались из вертолета, Стефани заметила две тележки для передвижения по полю для гольфа.

— Так, минуту, я сама догадаюсь. Наземная транспортировка?