Найди меня в поднебесье
Шрифт:
Время шло к полуночи. Витенег сделал знак, молодые наги взяли девушку под руки, сняли с нее все одежды, затем поставили на колени перед гробом. Еще по одному знаку Витенега две змеи покорно обвились вокруг ее рук и сомкнули головы напротив сердца.
Самый воздух в гробнице пульсировал и полнился жизнью. Прислужники сомкнули двери, свежий ночной воздух перестал проникать внутрь. Витенег подал мне обсидиановый кинжал. Я обнажился до пояса, провел им по своей руке и окропил кровью пол вокруг гроба. Полоска крови вспыхнула красноватым пламенем.
"Кровь брата, огради от злых сил" – проговорил я. Затем я подошел– Он оказался прав, – подал голос Гирмэн.
Собравшиеся, разом встрепенувшись, перевели на него взгляды, до этого прикованные намертво к Арэнкину. Даже среди вождей не было тех, на кого не оказывал бы действие завораживающий змеиный голос. Арэнкин продолжал:
– Сорок лет прошло с того момента, как кровь медиума оросила камни Горы и до того дня, как в окно Скального замка влетела летучая мышь с посланием от стражей гробницы. По счастливой случайности я находился в замке. Огима-Витенегу же пришел срок, он добровольно удалился на Заокраины и с тех пор молчаливо сторожит их.
– Что мне рассказать вам? – продолжил Гирмэн. – Это было точно одно мгновение серого тумана. Я прожил сорок лет земною жизнью, лишенный памяти, с рождения до ее случайного окончания. Только умирая, вспомнил, кто я есть. Хорошая казнь, нечего сказать. Рассказать, как я очнулся в темноте своей гробницы и сжал руки на рукояти меча? Как вдохнул живительный воздух Халлетлова?
В земном мире живут обычные люди. Они про нас не знают. Мы – лишь сказки и мифы. Те, кто еще хранит в себе веру в эти сказки, пытаются связаться с нами, но им не хватает ни сил, ни умений. Осталось мало жертвенных костров, неудивительно, что дым от них не доходит до нас. Лучше всего приходится Чинияанге . Эта страна связана с Землей очень прочно. Сабсеру повезло меньше – он рухнул, не имея ни единого шанса. Но у нас этот шанс еще есть. Каким бы ни был этот мир – мы не должны терять с ним связь.
– О, я смотрю, Первый Вождь нагов придумал себе новое развлечение, – протянул Нару. – Ты, Гирмэн, наверное, просто хорошо выспался за сотню лет и желаешь нам того же!
– Единственное, чего я могу пожелать тебе, Нару, это чтобы ты подавился собственным ядом, – бросил Гирмэн, не глядя на него.
– От кого бы слышать про яд, да только не от нага!
– Прекратите! – резко сказала Эмун. – Или я заставлю каждого из вас читать наизусть клятву Совета. Вслух и с
– Интересно, но почему же мы впервые услышали эту историю? И зачем слушаем ее сейчас? – сладким голосом сказала Бхати. – Если решение Совета Восьми народов ничего для вас не значило, будут ли что-то значить мнения, высказанные сегодня?
– Я надеялся, что за сто лет народ Халлетлова образумится! – сказал Гирмэн. – Или его вразумят другие страны, которых больше нет!
Нару сощурился. Меж его пальцами поигрывал огонек.– "Образумится", то есть встанет на вашу сторону и совершит массовое самоубийство? И как мы можем оценивать достоверность сведений о Сабсере?
– Спросите у тех, кто спасся! – воскликнула Кара. – В Сабсере жили птицелюды, и нескольким удалось добраться до нас! Если мы объединимся, если выставим хотя бы по несколько представителей от каждого народа, то сможем узнать, что там произошло! Сотня лет – не шутка даже для нас! Мы должны проверить напряжение сил в том месте! Но если мы будем действовать по одному, то просто погибнем! Сила Халлетлова – в нашем единстве!
– Вот и не нужно туда лезть!
– Уважаемые народы-долгожители! – вдруг рявкнул громовым басом Зажень. – Прошу прощения, что вмешиваюсь в дела вершителей мировых судеб, но хочу сказать следующее: при всем уважении к племенам нагов и птицелюдов, мы всецело поддерживаем муспельхов. Наш век короток, редко кто перешагивает столетний рубеж, а наши поля стелются и процветают без вмешательства каких-либо магических сил. Да, наши предки тоже отсылали к Горе избранных, но, честно говоря, я считаю, что они за компанию с маори объедались фиолетовыми грибами и от этого приобретали такой загадочный вид! И, при всем восхищении изобретательностью нагов, хочу сказать – мы столько лет живем без этой проклятой Горы и проживем еще пятьсот раз по столько же!
– Постойте, – сказал Рауда, потирая лоб. – Кара, прости, но я согласен, что глупо бросаться в какую-то неизвестность неведомо против кого. От Горы может идти сильное излучение, убивающее все живое. Неужели нет другого способа?
– У нас есть… – начал Гирмэн. И тут Эмун как-то совершенно банально и не по-королевски, и оттого очень чувствительно пнула его в голень каблуком, – …возможность любых действий только объединенными силами, – и Гирмэн злобно покосился на королеву лучников.
– Знаем мы ваши действия! – фыркнул Кувен, подергивая вибриссами. – Вырезать сердца еще у пары десятков людей и устроить массовое жертвоприношение? Набрать пять бочек крови, и вылить их к подножию Горы?
– Не забудь рассказать об этом юношам, которых вы станете к нам отправлять, – огрызнулся Арэнкин. – Уверен, они придут в ужас, и предпочтут продолжать обучаться дракам на вилах.
– Рауда прав! – сказал Нару. – Гирмэн, я не верю, что ты резко поглупел за эти сто лет. Ты что-то недоговариваешь, и это видно! Тебе никогда не пришло бы в голову бросить армию в неизвестность. С чего ты так настаиваешь? Может, у тебя спрятана в рукаве лишняя игральная кость?
– Нужно попробовать привести к Горе медиумов, – сказал Гирмэн, проигнорировав Нару. – Возможно, они смогут связаться если не с нашими маори, то с земными.
– Вот как? – воскликнул Рауда. – Гирмэн, что же ты сам не хочешь с ними связаться? Разве ты – не медиум?
– Я – наг! – прошипел Гирмэн. – С кем из земных жителей мне разговаривать? С гадюками? С кобрами? Я не знаю, как вышло, что я переродился на Земле человеком! Это было наказание, посланное Демиургами за то, что я не хочу покоряться окончанию нашего срока в этом мире.
– Да, конечно, ты – наг! Представитель древнейшего народа, заря мира! Не то, что людские медиумы, которых можно использовать на свое усмотрение – все равно новые родятся!