Найди меня в поднебесье

Суздальцева Эльвира

– Что-то мне все это напоминает… – пробормотал Арэнкин сквозь зубы. Эмун остановила его движением ладони.

– Сабсера больше нет. Этот мир рухнул, – завершила Кара.

– Подтверждаю каждое слово правительницы птицелюдов, – проговорил Арэнкин.

Следующим взял слово король Рауда. Он поведал о набегах карликов, которые учащались с каждым днем. Когда-то карлики были одним из вольных народов Халлетлова, но однажды ушли глубоко в холмы и перестали показываться. Они захватили все каменоломни, на которых прежде работали во благо страны. Обладая способностью говорить с землей и камнями, они обратили ее в нечистую сторону. Карлики создавали камнелюдов – бессмысленные создания, наученные уничтожать

все живое, они нападали на людские и жунские селения. Лучников и муспельхов они предпочитали сторониться, не говоря уж о заокраинных стражах. В ответ Нару и Эмун пообещали отправить в помощь людям несколько своих отрядов. Раздосадованный Рауда решил перейти от обороны к наступлению и, если не уничтожить поголовно, то хотя бы основательно запугать зловредный народец.

– Нельзя забывать, что они – народ Халлетлова, несмотря ни на что, – говорила Эмун. – Когда-то карлики даже входили в Совет. У нас нет права подвергать их полному истреблению.

Еще некоторое время Совет обсуждал разные дела страны – торговые поставки, охрану границ. Кара рассказывала о переговорах с соседствующими странами, Зажень и Кувен – о собираемых урожаях и воинском воспитании юношей-вазашков. Муспельхи поведали о едва не случившемся извержении вулкана, которое, не уследи они, могло бы погубить часть страны.

– Сейчас я считаю справедливым передать слово Огима-Гирмэну, – провозгласила Эмун по окончании обсуждения других вопросов. – Учитывая, что среди нас находятся те, кто впервые видит вождя нагов пред собой и слышал о нем лишь обрывки легенд, а другие, возможно, основательно подзабыли давние события, предлагаю вспомнить всю историю с самого начала.

– В таком случае, передаю право повествования тебе, Эмун, – отвечал Гирмэн. – Ты была свидетелем тех дней и лучше расскажешь. Я могу лишь дополнять собственную историю, которая является малой частью тех событий.

– Что ж, – сказала Эмун. – Тогда приготовьтесь слушать.

Более ста лет назад наг Гирмэн был избран Первым Вождем нагов. Он с избытком обладал силой и храбростью, был искусным воином. Кроме этого, в нем жила память. Все мы знаем, что такое память Предков. Это не история, написанная в книгах, а достоверное переживание того, что видели и чувствовали наши предшественники за многие тысячи лет до нас.

– Не он первый! – воскликнул Нару. – Такие случаи редки, но не уникальны!

– Ты забыл, Нару, – возразил Рауда. – Медиумы встречаются только среди нас, людей. У других народов их рождение практически невозможно.

– В давние времена, – продолжала Эмун, – люди Земли просили у нас простых вещей – дождя для хорошего урожая, удачной охоты, попутного ветра, просили освятить их оружие и верно направить руку в бою. Когда я родилась, эти просьбы уже шли к нам только через уста жрецов-маори. Но были времена, когда мы могли сами говорить с людьми и исполнять их просьбы. Люди звали нас богами и духами, зажигали в нашу честь костры и устраивали праздники. Потом голоса их стали доноситься до нас все тише, и, наконец, в каждой стране Ондерхиммелена осталось лишь по одному месту, которое могло сообщаться с земным миром. В этих местах обитали маори. В Халлетлове таким местом стала Гора. Слишком быстро жители нашей страны забыли, кем они были раньше. Халлетлов процветал, как цветет и до сих пор. Избранные от каждого народа приходили к Горе и говорили с маори, принимая голоса земных жителей, чтобы связь окончательно не потерялась.

– Я много раз говорил с маори и пытался получить возможность говорить с земными жителями, но всегда получал отказ, – сказал Гирмэн. – Сто лет назад я повел к Горе свой отряд. В то же время подходил отряд лучников под предводительством королевы Эмун.

– На этот раз у Горы мы увидели

странное запустение, – продолжила Эмун. – Камни лежали мертвым нагромождением, а восемь входов зияли пустотами. Вершина Горы не пульсировала голубым сиянием, а резные лики были совершенно мертвы, и живой свет не пробивался из каменных глубин. Мы совершили необходимый ритуал и трижды выкликнули маори, но ответом нам было молчание. Тогда мы стали приближаться к Горе, но сам воздух стал тягучим и плотным и вскоре перестал пропускать нас хоть на полшага. Нужно ли говорить, какой страх объял нас? Ведь Гора является центром нашей страны и ее живительной силой.

Тогда Гирмэн совершил то, за что маори покарали бы вечным отлучением – обнажил перед Горой меч и ударил им по воздуху. Он продирался сквозь бесплотную тяжелую массу, как одержимый. Тут вход, к которому он упорно шел, засиял фиолетовым светом и оттуда вышел маори в одеждах медного цвета. Его лицо закрывала маска, а голову венчали рога. Он сделал движение рукой, и Гирмэн, едва удержав меч, упал на землю.

"Зачем пришли? – раздался глухой голос маори. – Как посмели обнажить оружие в священном месте?"

"Священное место должно беспрепятственно пропускать своих последователей! – отвечал, поднимаясь, Гирмэн. – Мы пришли говорить! Открой свое лицо!"

Маори приблизился к нам. "Убирайтесь прочь! – сказал он. – Путь на Гору закрыт" "Мы – посланники народов Халлетлова, – сказала я, протягивая руку с берестяным свитком, – и желаем говорить с земным народом!" "Ваше время истекло однажды на Земле, кончается и теперь, в Поднебесье, – проговорило существо в маске. – Я, посланник Демиургов, говорю вам: живите спокойно и довольствуйтесь тем, что еще имеете" – с этими словами он развел руки, и нас накрыла тяжелая силовая волна. Мы очнулись в лесу, находившемся в трех днях пути от Горы. Все выходившие в поход были целы и невредимы, равно как и наши лошади и сенгиды. Больше ничего не оставалось, как повернуть назад.

– Вскоре был созван Совет Восьми Народов, – проговорил Нару. Кара согласно кивнула.

– Да, в нашей истории сохранилось его описание! – подтвердил Рауда. – Собравшиеся большинством голосов решили, что пора освободиться из-под власти Горы и маори. Попросту говоря, не иметь с ними больше никаких дел, так как их влияние было сильно, но ничем не оправдано.

– Не в обиду будет сказано, король Рауда, – отвечала Эмун. – Но ваши историки лишь описали это в приличествующем для людского рода свете. То же касается и других народов. Лучники, птицелюды, наги, жуны, вазашки, люди, карлики и муспельхи прислали по пять представителей. Совет продолжался три месяца. За это время были сделаны еще две попытки подойти к Горе, но они окончились безуспешно. Существо в маске больше не являлось, но воздух стоял стеной и никого не пропускал.

Огима-Гирмэн и, в то время глава одного из отрядов птицелюдов, Кара настаивали на предложении собрать объединенное войско, включив в него мощнейших медиумов от всех народов, и идти на Гору, силой, мечом и забытой магией выясняя случившееся. Не может, говорили они, на одну силу не найтись другая, более мощная. Нет над нами никаких сил, кроме Демиургов, которые могут нам помешать. Но остальные народы были более осторожны во мнениях. Многие уже толком не помнили о необходимости общения с земным миром, да и сама Гора стала скорее местом мистических поклонений, нежели центром мира. Большинство настаивало на том, что пора обустраивать свою страну вне зависимости от старых верований и, наконец, начать жить в полной независимости от маори.