Найди меня в темноте
Шрифт:
Бэт смотрит снова на Моргана и видит по его глазам, что он думает о сыне. Его боль словно проникает в нее просто при взгляде на его лицо, на его слишком крепкую хватку кружки с чаем – даже костяшки пальцев посветлели. И тогда она обнимает его, обхватывая руками изо всех сил.
– Все хорошо, маленькая леди, - говорит он, ласково хлопая по ее сомкнутым ладоням на его плече. Целует в лоб привычно. – Все будет хорошо… Теперь все будет хорошо.
Бэт смотрит на детей, на щенка, что путается у тех под ногами, на развешивающую мокрое белье женщину
Потому что она сама словно чужеродный элемент здесь. С ее поцарапанными руками. С ее постоянным ожиданием опасности в любой момент. С оружием, которое никак не может оторвать от себя, словно это уже часть нее. С ее потрепанной и кое-где залатанной одеждой, которую она по-прежнему носит, хотя Мэгги неоднократно предлагает что-то из своих вещей.
С ее шрамами. С ее приступами. С ее темнотой…
Бэт встает резко и идет в дом, где соседка уже носит на руках проснувшуюся Патрисию.
– Ее надо покормить, - говорит ей женщина. – Мэг оставила сцеженное молоко в холодильнике. И нужно поменять памперс.
– Я сделаю, - твердо произносит Бэт, протягивая руки к ребенку на ее руках.
Она нужна ей… нужна до дрожи в пальцах. Нужен ее запах, мягкость ее волосиков, тепло ее маленького тельца.
– Ты так это делаешь, будто вырастила уже не один десяток детей, - шутит Морган. Они снова сидят рядышком на крыльце под теплыми лучами солнца. Бэт улыбается, наблюдая, как крепко малышка удерживает бутылочку пальчиками, словно боясь, что соску вырвут прямо изо рта и не дадут доесть молоко.
– Нет, только одного. И то… не так долго. Джудит, дочь Рика, - они никогда не говорили об этом прежде, и она буквально кожей ощущает на себе пристальный взгляд Моргана. – Лори умерла, давая жизнь Джудит. И я стала заботиться о ней…
– Ты? Сколько тебе тогда было? Семнадцать? Почему ты, а не другие женщины вашей группы?
– Я не знаю, - честно отвечает Бэт после минутного молчания. Она пыталась найти хотя бы какую-нибудь причину для этого и не находит в своей памяти, как ни скребет отчаянно по ее уголкам. – Наверное, я сама так захотела. Я всегда хотела иметь ребенка…
– Когда-нибудь он будет, - говорит Морган, улыбаясь. Бэт не может не прислониться сейчас лбом к лобику малышки, так отчаянно ей нужно ее прикосновение сейчас.
Она вспоминает холодные пальцы на своем запястье и веснушки на переносице. И снова не может не думать о той проклятой упаковке из фольги.
Как это было? Как это было у нее с Джимми? Нет, скорее, как то, что она когда-то видела в кино, которое смотрела с подружками, скрываясь от контроллеров в темном зале кинотеатра. Потому что их запросто могли выставить вон с сеанса с такими сценами.
Поцелуи… прикосновения… Кожа к коже… губы к губам… Глубоко. Проникновенно. Горяча кровь и сбивая дыхание.
Она не может не представлять эти тонкие пальцы на его руке. Прямо на линии твердых мускулов у самого плеча. На таких знакомых ей руках. Которые она считала настолько родными, что
– Я иду так быстро, как могу, - протестует она шутливо, не желая, чтобы он отпускал ее сейчас. И знает… читает в его ответе, в его голосе, в его глазах, что он тоже не хочет этого.
Такие родные руки… Которые будут носить на руках другую женщину.
Ей же достались только чужие руки. Не те, которые она так хотела чувствовать на своем теле. Чужие руки. Грубые руки. Чужие прикосновения….
– Нет, не будет, - шепчет она.
– Я не хочу уже иметь ребенка. Не в этом чертовом мире.
Морган трогает ее за предплечье, пытаясь привлечь внимание. Чтобы она посмотрела в его глаза. Иначе как ему снова пытаться проникнуть туда, куда она так не часто пускала даже его – в ее душу. Но тут из дверей дома выходит соседка и спускается по ступеням.
– У тебя отлично получается. Я думаю, что во мне здесь больше нет нужды, верно? – улыбается женщина. – Ри скоро вернутся. И Тара. Они сейчас у Граймсов. Не думаю, что надолго…
Тара, Гленн и Мэгги так спешно ушли к Граймсам сегодня утром? Все вместе?
Она невольно напрягается. В ней просыпается прежнее такое знакомое чувство. То, что не раз прежде сохраняло ей жизнь.
Что-то нехорошее… совсем близко… совсем скоро… Что-то…
========== Глава 9 ==========
Тогда…
Удивительно, как одна-единственная секунда решает все.
Секунда, от которой зависят дальнейшие минуты, часы, месяцы и даже годы. Одна-единственная секунда, становящаяся точкой отсчета времени, которое могло бы быть совершенно иным, если в ту самую секунду было сделано совершенно иное действие или принято совсем иное решение.
Одна-единственная секунда…
И приходят вопросы, заново взрывая пласты памяти и разжигая в душе огонь вины и сожаления. У кого-то этот огонек, еле живой, поддающийся дуновению времени. У кого-то это настоящий пожар, у которого даже длинные месяцы не способны ослабить накал. Эти вопросы у всех разные. Но начало у них всегда одинаковое. Всего три слова. «Что, если бы…»
Что, если бы он тогда последовал решению Рика, и они забрали бы своих людей силой из этого долбанного госпиталя? Что, если бы не убежал и не погиб третий коп? Что, если бы они не потащили Ноа с собой на обмен людьми?
Что, если бы он понял тогда, что с Бэт творится что-то неладное? Ведь после, раз за разом прокручивая в голове то, что случилось в том долбанном коридоре, он ясно слышал слезы в ее голосе, когда она стояла перед той копшей.
Что, если бы он стоял ближе к ней в том коридоре, и ему хватило бы одной единственной секунды, чтобы взять Бэт за плечи и дернуть на себя, уводя от пули?