Назад дороги нет
Шрифт:
— Что коньяк селёдкой не закусывают, — ухмыляется Карл, процитировав старый анекдот.
— Идиота ты кусок, — беззлобно огрызаюсь, а тихо Карл смеётся. — Мы знаем, что Волк взял выходной якобы по личным обстоятельствам. Правильно? — Киваю, а он продолжает: — Впервые в жизни сам попросил.
Интонационно выделяет в последней фразе каждое слово, и до меня доходит, что это ведь на самом деле очень важно! Волк ведь никогда не брал выходных, трудоголик чёртов.
— Правильно, обычно его и пинками из клуба не выгонишь,
Карл давится хохотом, а я отмахиваюсь от этой идеи:
— Родж, да не стал бы Волк из-за бабы вообще напрягаться. Каков его девиз?
— “Я за бабами не бегаю, пусть сами прибегают”, — хором скандируют эти великовозрастные придурки, и оба хохочут.
Прямо смехопанорама какая-то.
— Вот именно, потому этот вариант сразу вычёркиваем. Да и не бросил бы он клуб, когда у нас конец сезона.
— Да уж, ещё тот фанатик.
Молчим, каждый погружённый в свои мысли, а Карл вдруг говорит:
— Я вспомнил кое-что. — Даже очки снимает и вперивает в меня свой жуткий взгляд. — Мы с ним пару недель назад в «Магнолии» встретились.
Говорит и замолкает. Чёрт, ненавижу эту его привычку.
— И? Дальше что?
— В общем, он дёргался всё время и на телефон смотрел.
— Звонка, что ли, ждал? — спрашивает Роджер.
— Вроде того, — кивает Карл и принимается высекать огонь из стальной зажигалки.
— Волк дёргался? — удивляемся с Роджером чуть не хором, а я ещё добавляю пару непечатных выражений, от которых приличные девушки краснеют и в обморок хлопаются.
— Ага, Волк дёргался, — подтверждает Карл и снова надевает очки. — Потом я закрутился, вылетело совсем из головы, но всё-таки он тогда дождался этого звонка, вылетел из клуба как на пожар.
— Странно как-то…
— Да, очень. Я тогда подумал, что это ты его на работу вызвал.
— Вряд ли, не помню я такого.
От напряжения у меня, кажется, все мышцы разом свело, а за столиком воцаряется тишина, нарушаемая лишь приглушённым щебетанием невидимой птицы и далёким шумом автомагистрали.
— Надо, значит, Волка телефон пробить, — говорит Роджер, допивая свой кофе. — Кому звонил, с кем трепался. Авось и найдём что-нибудь интересное.
— Думаешь, уже не сделал? — фыркает и усмехается Карл, и любому, кто знает его не очень близко, захотелось бы съёжиться от этой улыбки. — Когда он пропал, я всех на уши поставил, но так ничего подозрительного не обнаружил. Все звонки, в основном, по работе. Так, пара шалав залётных, с кем он напряжение снимает, и всё.
— Прям никого-никого подозрительного? — переспрашивает Роджер, будто в словах Карла было хоть что-то непонятное.
— Ни-ко-го, — чеканит Чёрный ангел и нервно поводит плечами.
— Ладно, не психуй, — просит Роджер и выставляет ладони в примирительном жесте. —
Они расходятся по ментальным углам, внутренне закипая и одновременно туша пожар. Лёд и пламя, не иначе, и я в центре этой бушующей энергии, затягиваю их внезапный негатив в водоворот. Гончие псы всё-таки слишком символичны.
Когда они, вроде как, успокаиваются и снова готовы внимать здравому смыслу, говорю:
— Вывод только один: искать нужно кого-то из близкого окружения — того, кто рядом постоянно тёрся.
Гена, твою мать. Почему-то имя этого утырка первым приходит на ум. Слишком он мельтешил после пропажи Волка, выслуживался, вёл себя так, точно был уверен — место начальника охраны «Бразерса» вакантно навсегда. И это, мать его, нравится мне меньше всего. Особенно, учитывая, что он был моим личным охранником, а если так, то я профукал и не разглядел самого настоящего подонка.
Да уж, Витя, стареешь ты, хватку теряешь.
— Слышь, Вик, может, это тот упырёныш, которого ты недавно из клуба попёр? — ловит отголоски моих мыслей Роджер, собирая мусор после нашего завтрака в пакет. — Ты сам говорил, что он очень активно метил на место начальника охраны. Может, он, того — выманил Волка в эту глухомань, тюк по башке сосновым бревном и побежал повышения ждать? А чё, идея-то дельная, ты подумай над этим.
— Да я уж минуту как об этом думаю.
Сцепляю руки в замок за головой и смотрю в небо. Неужели сыкун Гена? Молодой же пацан, ещё молоко толком на губах не обсохло… мог ли он справиться с Волком, имеющим боевого опыта целый вагон? И почему Волк дёргался тогда, чего ждал?
Миллионы вопросов, ответы на которые, при всём желании, пока найти не смогу. Нужно дождаться звонка из больницы, увидеться с нашим страдальцем, а уже тогда думать, что делать дальше. Всему своё время.
— Вик, послушай, — говорит Карл, наклонившись ко мне, — давай, пока ты тут загораешь, я своих ребят в клуб поставлю. Усилим охрану, так сказать.
Лишним, наверное, не будет, потому что сердце не на месте, когда не могу контролировать работу “Бразерса” лично. Тем более, в свете последних событий, надёжные люди мне совсем не помешают, потому что, если Волк пострадал от кого-то из ближнего окружения, то херня творится внутри клуба, а не где-то там вдалеке.
— Ладно, пришли кого-нибудь. Только кого-нибудь, на кого можно смотреть, не икая с перепугу.
Карл смеётся и медленно кивает.
— Всего на день-два, всё равно скоро обратно поеду.
— Наотдыхался, трудоголик? — спрашивает вернувшийся Роджер. — Правильно, а то “Бразерс” без тебя пуст и неуютен.
— Льстец чёртов, — смеюсь, поднимаясь на ноги.
— Оставишь свою блондиночку одну в лесу? — ухмыляется Карл, подкидывая связку ключей на ладони. — Вдруг тот, в трусишках, уведёт её, пока ты будешь на балконе тёлок рассматривать?