Назад дороги нет
Шрифт:
Мужчины входят в здание больницы, а я места себе не нахожу: встаю с выкрашенной в белый цвет лавочки и принимаюсь ходить туда-сюда, потому что мерещится: сейчас они схватят Викинга и начнут пытать, заставлять признаваться во всех смертных грехах. Ну, вот откуда такие мысли в моей дурной голове? Внезапная мысль пронзает: это Саша их навёл! Точно! Вдруг Викинг всё-таки избил муженька моего? Вдруг сломал ему что-то или вообще… убил. Ой, мамочки! Ужас какой!
Нервы натягиваются стальными канатами — того и гляди, порвутся в любой момент, и я жмурюсь, потираю
Широкими шагами преодолеваю расстояние, отделяющее меня от входа в больницу, рывком распахиваю дверь и сталкиваюсь нос к носу с Витей.
— Слава богу, — выдыхаю и обнимаю его за шею так крепко, как только могу. Пусть задушу, зато ничего другого с ним не случится.
Он жив, даже не под конвоем, а всё остальное — сущая ерунда, со всем остальным мы справимся. Это вообще нормально, что мне хочется прыгать до облаков от радости и целовать, целовать этого сильного мужчину, пока конец света не наступит?
— Господи ты, боже мой, что стряслось-то? — спрашивает, когда отпускаю его, и мы выходим в залитый солнцем двор, и я чувствую, как напряжение, не отпускающее всё то время, что Викинг беседовал с другом, постепенно сходит на нет.
— Я испугалась за тебя, — говорю тихо, отводя взгляд.
Мне вдруг становится так стыдно за свой порыв. Кажется, вот сейчас он поймёт, какая я дурочка истеричная, но он поддевает пальцем мой подбородок и удерживает мой взгляд.
— А что со мной случиться могло? — искренне удивляется, а я отмахиваюсь, потому что понимаю, какой дурой буду выглядеть, если расскажу об истинной причине своих страхов. Да и вообще, устроила тут детский сад, тьфу на меня! — Ася? Отвечай, давай!
В тоне сквозят властные ноты, которым не умею сопротивляться, а жёсткие пальцы фиксируют подбородок, вынуждая смотреть неотрывно в свои грозовые глаза, переливающиеся на солнце потоками жидкого олова и расплавленного серебра.
— Я думала, они за тобой приехали, — выдавливаю из себя, а щёки горят невыносимо. — Думала, заберут тебя.
— Меня? Зачем я им нужен?
Он, в самом деле, не понимает, а я не могу понять, как найти слова, чтобы объяснить.
— Не знаю… думала, это мой муж их прислал…
— Так я ж ему не сделал ничего, даже по морде ни разу не съездил. Чего ему к ментам бежать? Написал заявление, что я трусы ему порвал, что ли?
— Ну... — неопределённо пожимаю плечами, а Викинг хмурится.
— Я его точно не бил, ты же видела.
— Даже потом, когда из домика вышел?
— Нет, конечно. Я ему просто вещи его кинул и уехал.
На душе становится легче, потому что знаю — не врёт. Я так отчаянно верю Викингу, что порой пугаю сама себя, но не могу иначе.
— Поехали за вещами? — спрашивает Викинг, обнимая за плечи и целуя шею под волосами. — Пора возвращаться.
Только сейчас замечаю, что он бледный и сосредоточенный больше обычного. Что-то случилось?
— Витя, всё в порядке? Ты расстроенный чем-то, я же вижу.
Он бросает на меня быстрый взгляд — острый,
— Проблемы кое-какие, в клубе.
— Серьёзные?
— Достаточно.
— Тогда поехали быстрее, — улыбаюсь, и взгляд Викинга немного теплеет.
Кладу руки на широкие плечи, будто отлитые из стали, и тянусь к нему губами, телом, всей душой, изрядно потрёпанной за жизнь. Да, пора возвращаться — теперь я не одинока, теперь уже можно. И даже если наша сказка растает по возвращении, во мне достаточно сил, чтобы справиться с этим.
***
— Ася, не выдумывай, — говорит Викинг и снимает мой чемодан с мотоцикла. — У меня слишком мало времени для того, чтобы всякие фокусы терпеть.
На лице написано чистое упрямство, а сам переполнен чувством собственной правоты по макушку, аж огнём дышит. Серьёзный такой, решительный, посмотрите на него, дракон прямо.
— Витя, я к родителям лучше поеду, правда, — ещё пытаюсь переубедить его, изо всех сил причём, да только кто бы меня слушал, так не Викинг. — Тебе сейчас не до меня, в самом деле.
— Сама же говорила, что в твоём почти пенсионерском возрасте негоже с родителями жить. Помнишь?
Мне кажется, или для него действительно важно, чтобы я осталась рядом?
— Да, но квартиры-то никакой у меня ещё нет, в дом я не вернусь, значит, остаётся только к ним ехать. На время.
— Ещё раз повторяю: не выдумывай. Мне работать нужно, проблемы с Волком и клубом решать, а не думать о том, ворвался к тебе муж под покровом темноты или на этот раз пронесло.
Чёрт, и зачем я только рассказала ему о том, что Саша тогда приезжал? Язык нужно себе вырвать, чтобы на будущее чего не вышло, но я же не знала, что Викинг так остро к этому отнесётся. Теперь вот тащит мой чемодан к подъездной двери, и никаким тараном его с намеченной цели не сшибёшь.
— Идёшь? — спрашивает, останавливаясь у открытой двери, а на губах лукавая улыбка играет, против которой бессильна.
— Я всё равно найду себе квартиру с маленьким балкончиком на последнем этаже и буду там жить, — бухчу, когда Викинг нажимает кнопку вызова лифта. — Не буду на шее у тебя сидеть, ни за что. Ясно?!
Мне хочется, чтобы он понимал — я не из тех, кто прячется за спину мужика. Я взрослая самостоятельная женщина, а не кисейная барышня, которую нужно оберегать сутки напролёт. Вот ещё, нашёлся тут командир.
— Я тебе что, запрещаю? — удивлённо смотрит на меня, а дверь лифта медленно закрывается. — Ищи, конечно, кто же против? Но пока ничего не нашла, побудешь у меня.
— Ну-ну, — возмущённо фыркаю.
Викинг смеётся, а у меня уши от нервов закладывает. Всё меняется так стремительно, словно мы сидим в гоночном автомобиле и несёмся на полной скорости в пропасть. Страшно безумно, но я бросаю быстрый взгляд на своего пилота и понимаю, что в этом водовороте готова кружиться вечно. До изнеможения и боли под рёбрами. Главное, чтобы в этой суете обновляющейся жизни он не отпускал мою руку.