Не бойся, тебе понравится
Шрифт:
– Откуда ты...
– Слышал звук входящего сообщения. Ты что, уже успела обзавестись кавалером?
– Кавалером? Боже, где ты откопал это допотопное слово?
– Там же, где пейджер, кнопочный телефон и комсорг.
Нервно хихикаю, снова косясь на иконку.
– Так кто это?
– Так... подруга.
– Да-да, старый отец готов носить любую лапшу на ушах от повзрослевшей дочери. Ладно, мне пора писать новую главу, а ты пока поболтай с женихом. Или как там - бойфрендом?
– дразнит.
– Всё, отключаюсь. Созвонимся на днях. Береги себя, - помахав рукой в камеру ноутбука, тянется к мышке и вырубает связь.
Всё-таки нет на свете более деликатного мужчины, чем мой папа. Он всегда чувствует эту грань, когда нужно прийти на помощь, а когда не мешать. Вот и сейчас он с лёгкостью разгадал, что у меня на уме, сразу понял, что никакая это не подруга. И уж точно не друг.
По-хорошему, добавить бы его в чёрный список, удалить сообщение не читая - после его утренней выходки это было бы лучшим решением. Но как перебороть плещущее через край любопытство?!
Никак.
Какой прок обманывать себя, делать вид, что мне всё равно, если мне не всё равно и содержимое серого прямоугольника внизу экрана меня волнует сейчас больше, чем что-либо другое.
Больше не раздумывая, перевожу стрелку мышки вниз и кликаю на сообщение.
Первые секунды я так волнуюсь, что взгляд прыгает по знакомым буквам, но взбудораженный мозг никак не хочет придавать увиденному даже толики смысла. Лишь с третьей попытки мне удаётся спокойно прочитать то, что он написал:
"Извини, что нагрубил утром. Я не хотел"
И всё. Ни скобочек, ни смайликов, ни даже элементарной точки в конце предложения. Сухо. Как это на него похоже. Но... чёрт возьми, он мне написал! Значит, ему всё-таки не всё равно!
Отец часто повторяет, что очень важно, чтобы человек, которого я выберу для того, чтобы идти рука об руку по жизни умел просить прощения за свои проступки. Умел осознавать свою вину, признавать, что был не прав. Именно это отличает мальчика от мужчины.
Эмиль повёл себя утром как последний козёл, он довёл меня до слёз. Меня! Которая практически никогда не плачет! Но он осознал свою вину и извинился. И это накидывает ему несколько баллов.
На эмоциях вскакиваю с места и делаю несколько хаотичных бесцельных кругов по комнате, с глупейшей улыбкой на лице. Ещё недавно испорченное настроение уже не такое уж и дерьмовое.
В какой-то момент решаю, что нужно что-то ему ответить. Что-то нейтральное в его духе. Что-то типа: "принято". Взросло. Взвешенно. Да, именно так я ему и отвечу.
Падаю обратно на кровать перед включенным ноутбуком и открываю вкладку диалогов, состоящую всего лишь из одного его короткого сообщения.
Как только моё "взрослое" "принято" улетает адресату, значок с офлайн тут же меняется на онлайн. Он снова в сети и сразу же читает мой ответ. Я думала, что на этом наш диалог будет завершён - ну что ещё нам говорить друг другу? Но нет, на экране мелькает обнадёживающее "Эмиль набирает сообщение" и три мигающих точки.
Кажется, так пристально я не смотрела ни на что в своей жизни, как на эти крошечные точки...
"Ты сейчас дома?"
Зачем-то озираюсь по сторонам.
"Да"
"Не найдёшь для меня ещё кое-что?"
Зависаю. Он хочет, чтобы я оказала ему какую-то помощь?
По большому счёту, я могу отказать. За его необоснованную грубость я вообще могу отправить его куда подальше и буду права, но с другой стороны - он спас меня когда-то от обкуренного невменяемого придурка в клубе. Если бы не Эмиль... всё могло бы закончиться плачевно.
"Что именно?"
"Чёрная спортивная сумка, в ней то, что мне нужно. Принеси её"
"И где мне её искать? В комнате ничего такого нет"
"Она на чердаке"
Думаю несколько секунд и быстро набираю:
"Хорошо"
Признаюсь, он меня заинтриговал.
Захлопнув крышку ноутбука выхожу из комнаты и, дойдя до конца коридора, забираюсь наверх по шаткой приставной лестнице.
На чердаке темно и очень пыльно - в носу сильно щекочет и я несколько раз чихаю, затем врезаюсь во что-то головой и больно ударяюсь бедром о что-то твёрдое. Только лишь потом, подсветив себе фонариком телефона, нахожу на стене выключатель и захламленный чердак озаряется тусклым светом одинокой лампочки. Чердак как чердак - гладильная доска, лестница-стремянка, какие-то пыльные ящики, банки с краской, стопки газет. И только потом замечаю в углу, на куче составленных друг на друга коробок, современную спортивную сумку.
Воровато оборачиваюсь и, преодолев расстояние, без зазрения совести тяну на себя "молнию". Сейчас мы выясним, что же такого важного я должна ему отнести.
Может, там деньги? Пачки долларов, как в кино про гангстеров!
Травка?
Боже, хоть бы не расфасованный по пакетам труп!
Когда я наконец заглядываю внутрь, настроение хихикать пропадает. Я разочарована. Я думала, там будет что-то ценное, может, даже незаконное, но это...
На первый взгляд один хлам: какой-то потускневший кубок аж за 2015 год, полопавшиеся видавшие виды боксёрские перчатки, коробка нард. Пожалуй, это единственное, что действительно представляет хоть какой-то интерес - нарды ручной работы, явно не дешёвые, но если они ему так дороги, почему он не забрал их при переезде? С сумке лежат ещё какие-то принадлежности типа допотопного МП3 плеера, огромных наушников, ещё какие-то безделушки. Решаю, что не произойдёт ничего страшного, если я рассмотрю всё подробнее в своей комнате, поэтому вешаю ручку сумки на плечо и уже собираюсь покинуть этот пыльный островок, как вдруг замечаю под небольшим круглым окном необычный сундук. Добротный, деревянный, с нарисованными выцветшими цирковыми слониками на потрескавшихся стенках.
Опустив сумку обратно на пол, подхожу к сундуку и тяну на себя довольно тяжёлую крышку, а там...
...настоящий привет из далёкого детства. Пожелтевшие от времени альбомные листы с рисунками и самодельными открытками, потрёпанный плюшевый заяц без одного глаза, деревянный паровозик и маленькие вязаные детские пинетки.
Ясно одно - это мамины сокровища. Только мамы хранят такие милые сердцу вещицы.
Вынимаю открытку из цветной бумаги из кучки почти таких же. Ближе к центру криво прилепленный так же криво вырезанный цветок и надпись: "С 8 мартом мамачка. Эмиль" и огромное количество восклицательных знаков.