Не имея звезды

Droi

16 декабря 1991 г., Хогвартс

Сегодня в понедельник последней учебной недели семестра в Хогвартсе начало творится полное безумие. Причем, это самое безумие каким-то причудливым образом затрагивало лишь первый курс Слизерина. Началось все за завтраком, который был успешно сорван тем, что волосы Драко Малфоя неизвестным образом превратились в кактус, а Дафна Гринграсс обзавелась пышным коровьим выменем. Дети, визжа (очевидцы не могут вспомнить, кто визжал сильнее — Гринграсс или Малфой) и толкая друг друга, поспешили к мадам Помфри, которая за пять минут свела на нет последствия каких-то мудреных зелий. Слизеринцы грешили на отнекивающихся Близнецов, даже не подозревая виновника сего деяния — отрывшего топор войны бледнолицего предводителя несуществующей организации «Власть Мангустам», великого вождя Серое Перо, Герберта Ланса.

Ровно неделя и почти сто

восемьдесят часов работы ушли на то, чтобы на приличном уровне овладеть простейшими бытовыми заклинаниями. Вообще-то мальчик хотел потратить на них куда как больше времени, желательно все рождественские каникулы и месяц после них, но змеи реально достали. Каждый день, каждый божий день эти рафинированные псевдо-аристократы пытались как-то насолить своему одногруппнику. Чаще у них ничего не выходило — того спасала поддонная чуйка, но иногда Геб все же попадался на их уловки. Самое безобидное, что он пережил за эту неделю, — висение вниз головой в течение часа, пока не ослабли чары. После этого у него часа три болела голова. Но вот настал тот день, когда каждое из двадцати пяти заклинаний было отработанно в достаточной мере, чтобы с их помощью устроить горячо обожаемым одногруппникам веселую житуху.

— Герберт, ты готов к контрольной? — улыбнулась мальчику МакДугал, одевшая сегодня под мантию какую-то кофточку бешеной расцветки.

— Конечно же — нет! — завопил в притворном испуге голубоглазый парнишка. — А у нас сегодня контрольная?

— Ага, — посмеивалась Лаванда. — Итоговая за семестр.

— Мерлин! — всхлипнул мальчик. — МакГи меня съест.

Не самое золотое трио — Браун, Парвати и МакДугал — рассмеялись и прошли в класс, где уже собрались ученики двух факультетов. На их лицах, ну, на лицах почти всех присутствующих, было написано одно — «не виноватый я, отпустите, пожалуйста, к маме». Да, контрольная у Железной Леди — это та еще пытка. Сложнейшие вопросы плюс весьма суровая проверка. А если получишь меньше «У», то можешь распрощаться с десятью баллами и готовиться к вечерней отработке. А уж от вечерней отработки с МакГонагалл даже черти бы зарыдали в голос и покаялись во всех своих грехах.

Герберт, наудачу сплюнув через плечо, как учил славянский священник, зашел в класс. Его предстоящая миссия осложнялась тем, что мальчик все так же сидел на первой парте, а это все равно что прямо под оком Саурона, смотрящего тебе в душу. Да и еще и эта заучка Дэнжер, голум местного разлива: не знаешь, чего ожидать, но подспудно рассчитываешь на худшее. Но босота с решимостью камикадзе двинулся к дислокации своей ссылки (или подсылки — это еще как посмотреть). Грейнджер окинула слизеринца непривычно неприязненным взглядом и даже слегка отодвинулась. Это было неприятно. Видимо, вечные вопли Уизерби о подлости и прочих пороках всех зеленых в целом и Ланса в частности могут повлиять на мировоззрение не только человека, но даже ... памятника. И все же доброе сердце парнишки было радо тому, что бесконечно одинокая Дэнжер, нашла себя в сформировавшимся Золотом Трио. Друзья — это важно.

Когда прозвенел колокол, трещащий, словно сигналка гробовщика, МакГи отлевитировала каждому на парту свой список вопросов. Герберт, открыв заклеенную скотчем чернильницу и обнажив, словно шпагу, помятое истерзанное перо, стал внимательно вчитываться в вопросы. Декан алых, видимо, не забыла выкрутасы паренька, и поэтому среди семи заданий, он нашел и «дайте определение трансмутации». Что ж, надо было держать марку не получающего ниже «П», поэтому парень тут же начал отвечать, как положено. А положено у Геба еще с магловской школьной скамьи было так — двадцать процентов на факты из учебного пособия по предмету, двадцать процентов на факты из дополнительной литературы, сорок процентов на анализ и свои выводы, пять процентов на самые смелые домыслы и пятнадцать процентов отборной «воды». «Вода» нужна была для того, чтобы ответ получился живым и интересным, а не сухим цитированием книг, как у той же Грейнджер. Из отведенных на работу полутора часов Геб потратил ровно час, а последующие тридцать минут тщательно разрабатывал план. По задумке Ланса месть должна быть изящной, красивой и не иметь никакого отношения к членовредительству. Терять хорошие отношения с Флитвиком Герберту не хотелось.

— Сдаем работы! — резко обрубила МакГонагалл, когда последняя песчинка в её часах, стоявших на левом углу стола, переползла из верхнего отделения в нижнее.

В этот самый момент народ, кто грустно, а кто и с облегчением, поднялся со своих мест и, собрав вещи, выстроился в несколько колонн, сдавая листы. С левой

стороны, где стояла колонна Слизерина, первыми были горячая (вернее, она такой станет лет через пять) латинос Забини и Пэнси Паркинсон — страхолюдина с бульдожьим лицом, которую, если встретишь ночью в темной подворотне, в лучшем случае примешь за банши. Что ж, цели зафиксированы, осталось только исполнить предначертанное. Геб повернул голову, незаметно для остальных осматривая обстановку. Гермиона читала нотацию покрасневшим Поттеру и Уизерби. Наверняка половину вопросов завалили. Остальные тихонько перешептывались, опасливо поглядывая на профессорскую кафедру. Лучшего шанса и быть не может. Мальчик собрался, уже даже не обращая внимания на поднявшийся в сердце жар, и сосредоточился. Он владел бытовыми чарами не настолько виртуозно, как заклятием левитации, поэтому множественные чары в данном случае были довольно тяжелой задачей. Но парень не собирался отступать. Он, держа палочку у бедра так, чтобы она не выглядывала из-под парты, сделал волнистый взмах, будто пытаясь что-то затереть.

— Maculus, — прошептал мальчик, накладывая простейшие чары удаления клякс. Вся фишка чар была в том, что, если вложить в них сил больше, чем требуется, вместо клякс начнут исчезать ...

— Мисс Забини! Мисс Паркинсон! Почему вы сдаете мне пустые листы? — кажется, МакГи от возмущения и недоумения была готова задохнуться.

— Что?

— Не может быть!

Девушки заверещали и стали поспешно вглядываться в свои листы, но там действительно, кроме вопросов, не было больше ни строчки. Герберт утер выступивший пот. Сделать так, чтобы исчезли только недавние записи, а старые, то бишь вопросы, остались, было непросто и потребовало многих часов упорных тренировок. Да уж, наверняка, Близнецы просто гениальные волшебники (только шифруются), если могут устраивать такое количество проделок.

— Что за вызывающая наглость?! — распалялась профессор. — Минус тридцать баллов... с каждой! И по неделе вечерних отработок!

— Но, профессор, — взмолилась растерянная Забини, — через неделю каникулы...

— Значит, будете работать до каникул! И я еще поговорю о вашем поведении с профессором Снейпом. Нет, ну что за хамство...

Гриффидорцы активно зубоскалили, а Уизерби распалялся на тему «так им, гадюкам, и надо». Революционер, что б его, на дух аристократов не переносит, хотя сам из чистокровных. Небось, скоро начнет ратовать за «власть рабочим и колхозникам». Дальше процесс пошел спокойно, и мальчик с чувством выполненного долга сдал свою работу. Забини и Бульдогомордая выходили из класса, сдерживая слезы из последних сил: беседа со Снейпом — это вам не падре исповедоваться, а скорее с дьяволом сделку заключать. Их придерживала за плечи Гринграсс, сверкая глазами по коридору, где уже растекалась основная масса народа, ручейками уходя во всевозможные ответвления. На миг взгляд красивой девчонки, задержался на Герберте, но вскоре троица уже ушла. В целом в Хогвартсе было много троиц: Золотые детки у грифов, потом трио охотниц у них же, Малфой со своими дуболомами, Лаванда и Ко, Диггори с прихлебателями... Боже, можно перечислять до бесконечности. На этой почве можно подумать, что святая троица — это тоже какие-то бедокуры из древней школы магии. Вон как маглов подкололи — те в них уже почти две тысячи лет верят.

— Ланс, — чья-то мягкая ручка решительно схватила парня за ладонь и дернула по направлению к темному повороту.

— Да-да Грейнджер, — лицо слизеринца украсила улыбочка, обычно вгоняющая в краску всех девочек его возраста, но на заучку подобные трюки не действовали. Непрошибаемая леди. Хотя, если у неё на виду порвать Историю Хогвартса, то, может, и припадок случится.

Позади девушки стояли очкарик с рыжим, и если девочка была явно разозлена, то парни выглядели абсолютно индифферентными по отношению к какой-то проблеме. Основной поток студентов уже скрылся, а МакГонагалл ушла на верхние этажи, левитируя за собой стопку пергаментных листов, спеша в свой кабинет. Так что было немного непонятно, зачем Геба так нагло задержали. Впрочем, некоторые не самые радужные догадки все же были.

— Я видела, что это ты, — четко произнесла девочка.

— Я... что?

— Это ты испортил ответы Забини и Паркинсон!

«Король Артур — нас спалили» — билась отчаянная мысль в голове проколовшегося мошенника.

— Не понимаю, о чем ты, — пожал плечами Ланс, сохраняя отточенный за годы игры на еду покер-фэйс.

— Не лги, — девочка все так же держала его за руку. — Мы прекрасно видели, как ты внимательно смотрел на девочек, а твоя рука дергалась, будто ты чем-то двигал, еще и губы шевелились.