Не матом единым
Шрифт:
После уроков она попросила Петрова остаться в классе и когда все дети вышли, строго спросила:
– Петров, кто тебя научил такому плохому слову?
– Какому?
– удивленно спросил Петров.
– Тому, которым ты меня назвал перед уроком.
Петров потупил глаза.
– Ну? Я жду...
И тогда Петров набрал в грудь побольше воздуха и выпалил:
– Вы, Елена Даниловна...
– Я?
– у преподавателя русской словесности брови поползли на макушку.
– Это когда же я могла такое произнеси?
– Когда "Республику ШКИД" читали.
–
– А Викниксор? А Косталмед? А Эланлюм?
– показал Петров свое прекрасное знание произведения.
– Причем здесь Викниксор? Не вижу связи с этим некрасивым словом...
– Ел-ена Да-ниловна...
– чуть слышно сказал Петров.
И тут учительница поняла, какой просчет она допустила, познакомив своих учеников с произведением "Республика ШКИД"...
– Завтра приведешь родителей, - сказала она Петрову.
– За что?
– Если б я знала, - тихим голосом себе под нос пробурчала Елена Даниловна.
1997 г.
ГОЛОВАЧ ЛЕНА
С товарищем мы договорились встретиться около входа в метро. Я пришел раньше времени, облокотился на мраморную колонну и огляделся. Народ дисциплинированно просачивался между турникетами. Дежурные исправно проверяли на фальшивость различные льготные удостоверения и месячные единые билеты, да незлобно ругались на пассажиров, если чей-то жетон или магнитная карта застревали в щелке турникета. Около касс очаровательная девчонка с распущенными густыми волосами, спадавшими на воротник дорогой дубленки, планомерно обходила молодых мужчин, слезно извинялась, что забыла деньги на работе и просила выручить рублем-другим. Никто и не отказывал.
Я ещё раз полюбовался её волосами и уткнулся в газету. Но уже через несколько секунд кто-то легко дернул меня за рукав. Я оглянулся. Передо мной стояла она.
Вы не одолжите мне на жетончик? Кошелек забыла...
– Бывает, - улыбнулся я и достал бумажник. Но купюр меньше пятидесяти рублей не оказалось, - А хотите я вам дам жетон?
– Я была бы вам очень благодарна...
– мне даже показалось, что она, покраснела от неловкости. Но взяла жетон и, распуская запах дорогих духов, грациозно направилась к турникету. Неуловимым движением опустила жетон в щелку и тут...
Два тинэйджера, один из которых, поджав ноги, крепко держался за плечи товарища, оттолкнули девчонку и проскочили турникет. Всадник, спрыгнув с закарпаток "своей лошади", приставил обе руки к носу и сделал девчонке дразнящий жест. А она, оторопев от такой наглости несколько секунд не могла вымолвить ни слова. Но затем, видимо сообразив, что её нагло надули, переходя на визг закричала в направлении наглецов:
– Козлы вонючие. Задолбанцы сраные...
И к удивлению всей честной публики она перешла на отборный мат. Да такой, какому бы позавидовал опытный боцман. А пацаны, напоследок ещё раз скорчив рожи, запрыгнули на лестницу-чудесницу и были таковы.
К изрыгающей ругательства девчонке подошел милиционер. Та, не прекращая многоэтажного мата, выложила ему свою обиду.
– Как вас зовут?
– спросил он, то ли по долгу службы, то ли желая познакомиться.
– Ну, допустим, голова члена.
– все ещё не теряя ругательского запала, но с подвохом в голосе ответила она.
Лицо молодого стража правопорядка заметно покраснело и он постарался отразить на лице строгость:
– Как? Не понял?
Девчонка впервые от души засмеялась:
– Ну, Лена Головач. Что в имени тебе моем?
Работник правопорядка улыбнулся и больше не стал задавать никаких вопросов, лишь взял матерщинницу под руку и провел мимо пожилой дежурной.
Женщина, освобождая проход, почтительно сделала полшага назад, словно отдавала должное искусству русской ненормативной лексики.
1999 г.
ГРУБЕЙШАЯ ОПЛОШНОСТЬ
В России Мишка Захаров развлекался по-разному. Потому что благодаря не только родителям, но и собственным наклонностям, был очень богатым человеком. Впрочем, оставим в стороне его профессию...
По молодости лет на каждой вечеринке стрелял из пятизарядного помпового "ружжа" 12-го калибра. С прикладом с золотыми изразцами. Кто-то скажет: ну и что? Так Мишка по гостям стрелял. Конечно, дело, так сказать, уголовно наказуемое. Но на него никто не обижался. Потому что все патроны были заряжены стодолларовыми купюрами.
Но это так - мелочи. Кто, скажите, из нормальных людей мог позволить себе слетать на Таймыр, чтобы в местном чукотском ресторане заказать себе бифштекс из самого мамонта? Даже чукчи, веками рождаясь и умирая в вечной мерзлоте на естественных захоронениях мамонтов, не додумались до изготовления таких экзотических бифштексов. Под ногами горы мяса, а они кричат: "Кроме юколы и оленины жрать нечего!" Темнота!
Может быть после Мишкиных изысков и зачастили на Чукотку и в Якутию богатые иностранцы.
Вся Мишкина беда была в том, что не мог он себе подобрать даму сердца. Конечно, не сказать, что женщина в его жизни не было. Очень много было. Он, Мишка со товарищи устроили для пяти десятков разных мисс и миссок всяких рангов настоящие олимпийские игры. С выездом на родину, где зародилось это движение. Девушки соревновались, естественно, в чем мать родила. Каждая могла сама себе выбрать вид спорта. Одни плавали, другие бегали, третьи прыгали в высоту - а Мишка сидел на трибуне и хлопал в ладоши.
Так вот, достойной невесты, которой бы он спокойно на день бракосочетания мог подарить кровать площадью 20 квадратных метров, пока не находилось.
И тогда от тоски Мишка решил съездить в Англию, купить себе виллу известнейшем месте, за что и получить автоматически звание пэра. Дело тут, вообще-то было, даже не в звании. В современной России, Михаил Захаров без особых проблем мог обеспечить званиями отечественных баронов, князей или графов целый строительный или мотострелковый батальон. А кто служит в стройбатах - даже догадываться не стоит. А вот звание пэра может получить только тот, кто приобретет хотя бы небольшой особнячок в знаменитом районе. Но разве Мишка станет возиться с особняком, если денег на дворец хватит.