Не мир
Шрифт:
Длинноволосая кивнула и подвела итог:
— Тебя нашёл, от ударов уклонялся, о том, что ты его убить хочешь — знал. Это всё было невозможно, тем не менее — имеет место быть.
Раздалось лёгкое шуршание по волосам, это костлявый почесал затылок, а девушка продолжила, обращаясь уже к безымянному:
— Прежде чем я нашла тебя с простреленной головой, ты явился во сне и просил быстро к тебе прибыть, после чего наша связь оборвалась и я больше не смогла тебя чувствовать. — она усмехнулась. — Ну хорошо хоть лежал там, где я тебя чувствовала в последний раз. И, кроме всего прочего, я уже говорила, что ты просил ни в коем случае не называть ни тебя, ни нас и избегать любой конкретики и подробностей, опять-таки, о нас всех. Это должно быть как-то связанно с миссией. — все трое погрузились в раздумья, то и дело переглядываясь.
Никому ничего не приходило на ум.
Отойдя от внезапной боли в груди, старик решил оживить вялые дебаты советом:
— Ребят, а вы логически подумайте, может этот город быть родным местом того, кого вы ищите? Возможно Вы, — он обратился к костлявому, — каким-то образом связаны с ним или можете быть ему интересны в силу конкретно чего-то связанного только с Вами. Это объяснило бы, неожиданную встречу.
Лицо костлявого замерло в незавершённой ухмылке. Он медленно кивал и, наконец, махнул рукой:
— Сами знаем! — сначала огрызнулся, но всё же сгладил свою резкость, — Слишком мало известно. Гадать приходится. — на последок развёл руками в бессильном жесте.
— Хм… Хорошо, раз так — давайте отталкиваться от того, до чего сами дошли. — загремел бас безымянного. — Это руины родного города наследника создателя мира и его с ними что-то связывает. Ты, как я понял, существуешь бесконечное множество эр, уж точно дольше города, а значит ему интересна не твоя связь с развалинами, а что-то, что ты знаешь или умеешь. Что это может быть? С чем справишься или чем обладаешь только ты?
На бледном лице появился тусклый горделивый румянец, а неопределённая гримаса переросла в самодовольную улыбку.
— Думаем дальше. Допустим, что он знал, где ты, кто ты и как ты будешь бить, в таком случае он может быть осведомлён обо всём. Ну… То есть совсем обо всем! Но тогда почему я остался жив после встречи с ним? Вообще, встречался ли я с ним? Он должен был знать, что я выживу и добил бы!
Перебила длинноволосая:
— Нас нельзя взять и убить, не получится. У тебя пол головы не было, а сейчас ни одного шрама и всё на месте, даже волосы отросли, быстрее положенного. Если он это знал, то просто не стал утруждаться и отстрелил тебе отдел мозга отвечающий за память, потому что ты, что-то знал, а именно — как его убить, это мы уже поняли.
В нескольких шагах позади остановился с открытым ртом Юрий:
— О Боже… Я думал Борисовна глумилась на счёт вас.
Костлявый зашипел, не оборачиваясь, а девушка поспешила заткнуть оторопевшего выжившего:
— Цыц! Не упомяни всуе имя его! — надула губки и выпучила глаза, подчёркивая свою серьёзность.
Андрея с Алиной сумасшедшие байки и реакция на них людей откровенно забавляли. Вряд ли бредни могли их удивить даже раньше, а после минувшей недели — и подавно. Даша молча пила воду из своей металлической кружки, лишь изредка посматривая на безымянного, старательно избегая ревностного взгляда его подруги. Всё это время, медик сидела рядом со стариком и нахмурившись слушала вялотекущий спор. Всё выглядело и звучало как какой-то сюр, как детская попытка обмануть взрослых с использованием совсем уже неправдоподобных отговорок. Тем не менее, беседа, с виду, шла серьёзная, да и участники дурачками не выглядели.
— Всё бы хорошо, но тогда он бы устроил склероз не только тебе, но и нам! — шелестящий голос в раз обрушил всю теорию. — А пока восстановится память — хозяин мира двести раз успеет свои дела поделать.
Гиганта такой очевидный вывод расстроил, он выровнял спину и напряжённо уставился в окно.
— Не на долго мы из тупика вышли… — протянул стальной бас. — В следующий раз, прежде чем нападать — поговори с ним! Может это прояснит ситуацию. — подведя итог совещания, парень встал, но не двинулся дальше, поймав удивлённый взгляд собеседника.
— Это ты то предлагаешь мне поговорить перед дракой?! Сестрица, я не ослышался? — он в шутку обратился к длинноволосой и, наконец, добился первой улыбки. Девушка обнажила белоснежные зубы и растеряно пожала плечами, поддерживая сарказм.
— Кстати, я вчера заходил к святому отцу, с ним всё в порядке.
Костлявый оживился:
— Ты в часовню заходил? — и получив в ответ кивок, расширил глаза на столько, что его лицо окончательно стало походить на череп.
Медленно, как-бы не до конца уверенный в своих действиях, мужчина встал со стула и, нахмурившись, устремил свой взгляд сверху вниз сквозь светлое лицо здоровяка.
Меньше минуты тишины спустя, последнему надоело переливание «из пустого в порожнее», к тому же — приправленное нездорово большой толикой бреда. Вздохнув, он направился к лестнице. А перед самым спуском, отгремел:
— Думайте. Пойду пока людей проверю.
Отвернувшись от прохода, где скрылась могучая спина парня, костлявый уставился в дотлевающие угли, что-то тщательно обдумывая и взвешивая.
— Иконы… — и без того бледный, он, кажется, совсем побелел, — Они только сегодня… — уже привычно внезапно осёкся и продолжил говорить обращаясь только к длинноволосой. — Только когда я туда зашёл!
Девушка скептически покачнула головой. Неуверенная ни в словах старшего, ни в каких бы то ни было знаках, даже если они действительно имели место, она, хоть и одним только взглядом, но всё же потребовала завершить мысль. Костлявый поспешил подкрепить свои слова взбалмошным жестом всплеснув перед собой тощими кистями:
— Когда я туда заходил! Да! Я уверен! — отчеканил он по чуть не слогам, после чего закатил глаза к потолку и громко хрипло вздохнул.
Вместе с рассеивающимся недоверием, разглаживались и морщинки на лбу девушки, она понимала, что именно произошло во время зрительной дуэли. А вот безымянный — ничего не понял. И даже не почувствовал.
В довершение картины Юрий перекрестился. Даша потупилась в пол не менее широкими глазами, чем у худого гостя. Рядом с ней судорожно натирал себе грудь старик.
Неведомое напряжение распространилось волной по всему этажу. Волосы встали дыбом, даже у тех, кто не слышал беседы и даже ещё не покинул своего спального места. Присутствие странного мужчины породило неосязаемый холод, невыносимые тоску и одиночество, и без того, властвующие на этих землях, опустошённых последней войной.
В то утро депрессия, витающая в серости бытия, стала ещё безнадёжнее.