Не называя фамилий
Шрифт:
За окном вдруг раздается дикий выкрик, который переходит в пьяную хоровую песню.
Ф е д ь. Это у тракториста Кучерявого. Сегодня праздник святого Ануфрия!
Л о б (зажав уши). Начинается очередной концерт. Предлагаю, Танас Карпович, поставить вопрос о Кучерявом на первом же заседании правления. У него всегда то именины, то поминки, то праздник святого Прокопия или Козьмы-Демьяна.
Будто
Ф е д ь. А это поют у Светланы Разлыганой.
Л о б. Ты, видать, изучил всю пьяную географию.
Ф е д ь. По голосу узнаю: выводит лучшая клубная хористка.
Л о б. Чем хвастаешь? Распустил свои кадры, теперь пожинай лавры!
Ф е д ь. Танас Карпович, умоляю: прогоните меня из клуба! Чем я виноват, что хор разбежался и теперь Светлана проявляет свой талант на гулянках?
Я в о р. Давай без истерик, Федь. Садись, будем заканчивать статью.
Л о б (закрывает окно). Если б моя власть, я бы всех этих пьянчуг!..
Я в о р. Что?.. Расстрелял или повесил?
Л о б. Немедленно в вытрезвитель!
Р о м а н. Очень большой вытрезвитель понадобится. Разве что новый коровник переоборудуем…
Л о б. Танас Карпович, он снова насмехается!
Я в о р. Баста, точка! (Федю.) На чем мы остановились?
Ф е д ь. На газетах и журналах.
Я в о р. Выкладывай, Лоб, что там у тебя дальше?
Л о б (обиженно). Я больше не могу. (Жест в сторону Романа.) Пускай он, этот ученый остряк.
Р о м а н. Берусь написать раздел: почему у нас так много пьют? (Лобу.) По вашему методу, я сейчас прикинул: если бы все бутылки из-под водки, самогона и вина, выпитого в нашем колхозе за год, положить в одну линию, то она, эта линия, протянулась бы до нашего областного центра…
Входят Г р и ц ь С о б ц а б э к а л о и Л е с я. Оба молодые, хорошо одетые.
Г р и ц ь. Можно?
Л е с я. Добрый вечер!
Я в о р. Добрый вечер, Гриць и Леся! (Ласково.) Часом, не на свадьбу ли пришли приглашать?
Г р и ц ь. Заявление вот… (Подает.)
Л е с я. И мое… (Тоже подает.)
Л о б. А мы тут про тебя вспоминали, Собцабэкало. Самый культурный шофер в колхозе и механизатор.
Я в о р (пробежал глазами заявление). Что такое? Да вы… ты думал, Гриць, когда писал?
Г р и ц ь. Думал, Танас Карпович.
Я в о р. Садитесь.
Л е с я. Спасибо. Мы и постоим.
Я в о р. Садитесь, вам сказано! (А сам, взволнованный, ходит по комнате. Внезапно останавливается около Леси.)
Л е с я. Спасибо! Получила.
Я в о р. Что ж ты будешь делать в том Киеве? Там сахарная свекла не растет.
Л е с я (встает). Буду работать в типографии. Моя родная тетка там бригадиршей.
Г р и ц ь (тоже поднялся). А я — шофером. Уже договорился.
Я в о р. Чего встали, сядьте!.. Кто вас научил низкопоклонству? Человек звучит гордо! Знаете, кто это сказал?
Л е с я. Максим Горький.
Л о б. И тебе не стыдно, Леся? Горького знаешь, а из колхоза удираешь? Да еще из какого — самого богатого в области! (Грицю.) Сколько ты в прошлом месяце заработал на свою душу?
Г р и ц ь. Сто восемьдесят.
Л о б. А в горячую пору получал и больше?
Г р и ц ь. Получал и больше.
Л о б. И мотоцикл с коляской приобрел. И собственную «Ладу» можешь купить, как твой напарник Коваленко. А в Киеве что будешь иметь?
Я в о р. Чего молчишь?
Л о б (Лесе). Сколько у тебя шелковых платьев, нейлоновых блузок, кофточек? Полтора десятка наберется?
Л е с я. Как у всех…
Л о б. И бежишь из колхоза: себе на погибель, а Танасу Карповичу — на позор! Весь район завопит — от дважды Героя уже удирают.
Я в о р (грохнул кулаком по столу). Ты замолчишь наконец, пастор! (Ласково к молодежи.) Вот что, Гриць, и ты, Леся. Ступайте домой и подумайте. Хорошенько подумайте.
Г р и ц ь. Мы уже думали. Дайте нам справки.
Л е с я. Отпустите нас из колхоза.
Я в о р. Требуете?
Г р и ц ь. Просим, Танас Карпович…
Я в о р. Сам не имею права… На правлении поставлю. А сейчас идите… (Повысил голос.) Уходите, вам сказано!
Г р и ц ь и Л е с я. До свидания. (Уходят.)
Я в о р (тяжело опускается на стул, обхватив руками голову). Вот и дожил! Догероился!
Л о б. Успокойтесь, Танас Карпович!
Я в о р. Отойди, диаграмма!.. Первый в области! Наибогатейший!.. Ты скажи, почему люди бегут из наибогатейшего колхоза?
Л о б. Несознательные… Карл Маркс учил… (Достает из кармана распухшую от закладок книжку — ищет цитату.) Вот, слушайте…
Я в о р. Заткнись! А то возьму сейчас эту книжку и трахну тебя по твоей сознательной башке! (Роману.) А ты, духовный комсомольский пастырь! Почему сейчас молчал, почему даже слова не проронил этим ребятам?
Р о м а н. Растерялся. Честно. Это так неожиданно…
Я в о р. Брешешь! Вижу, сердцем чувствую — ты их духовный наставник! Кто здесь сейчас говорил: человеку нужно не только хлеб и сало? Кто говорил, что эти показатели — на брюхо населения?
Р о м а н. Я говорил.