Не оглядывайся вперед
Шрифт:
***
Воскресенье.
ДК железнодорожников.
«Феличита» и «Мани» – позади…
Зал – на ушах!..
…Ля начинает на клавишах проигрыш-риф.
Олик:
В бабушкином комоде,
Покрытый пылью лет,
Лежит журнал о моде,
Какой теперь уж нет.
Мы с «Яном»:
Мини! Мини! А! А! А!..
Олик, под клавишное сопровождение:
Только
Подруги в мини,
Гитары и рок-н-ролл?
Все песни спеты,
Грустят паркеты,
Сильней с каждым днем слабый пол.
Как прекрасны в мини
Тех дней богини,
Как счастлив был тогда!
А ныне мини
Нет в помине,
Счастья ушли года
Навсегда…
Полный вход в риф-проигрыш гитар, ударных и баса!..
Трио-вокал:
Даже собственной крошки
Чудо-ножки
Я стал как-то забывать.
И я боюсь,
Что вот-вот сорвусь
И начну с крошки всё срывать!
Как удобно в мини,
Почти как в бикини,
Без лишнего труда
Прыгать, бегать,
Плавать, ехать…
Но счастья ушли года…
Навсегда!..
Мини! Мини хочу!
Мини! Мини хочу!
Мини! Мини! Оу-оу, Мини!
Мини, мини, мини хочу
И кричу!..
Выдали всё, что могли… На нуле…
Есть, есть ответка зала!
Есть волна!!!
Всё отлично! Ура!..
Дальше спокойно гоним «Крепче держись», «Easy street»… И от «Алконавта Мони» Олика уже – не удержать…
Что это?.. – в обоих боковых проходах зала скапливается что-то знакомое мне по молодеченской танц-веранде: под риф всех времен и народов – три шага вперед… три шага вперед… три шага назад… два шага назад…
– Твои?.. – догадавшись, вопрошаю Олика на ухо, подставляя свое:
– Привет столичным от молодеченских!..
***
На скамеечке в парке пытаюсь представить выходящую «покурить» нашу молоденькую Яну… после стакана портвейна затягивающуюся первой в жизни затяжкой… Хорошо хоть, сигареты дамские… Эти бросаемые на нее взоры… Не было ли чего кроме взоров?.. Меня передергивает… Срочно надо заканчивать!..
– Извини… опоздала… – Светлана присаживается рядом.
– Ну, как впечатление от концерта?
– Ужасно… Ужасно… Не то ужасно… – спохватилась она… – а то, что в зале творилось! Это какой-то… средневековый шабаш… – не нашла она другого определения. – Танец рабов. Мрачных. Тупых. Что это было? Откуда?
Я промолчал.
– Я понимаю, проблема не в вас, а в них. Вы за них не в ответе. Но… если таких эмоций вы ожидаете от своего выступления, тогда-а-а…
– Видишь ли… раз уж мы на «ты»… все это – недоразумение, этого больше не повторится. Поскольку… – не дал я ей спросить «почему я так уверен?»… – Поскольку мы тоже работаем с молодежью, не только
– Тут… вопрос уже не будущего времени, а…
– Хочешь нас закрыть?
– Слава богу, вас никто еще не открывал. А то б закрыли на раз! Как раз хотела попробовать вас открыть… внести в список… Получила так – до сих пор опомниться не могу…
– Кто же этот наш «добрый зритель в четвертом ряду»?
– Мой… гражданский муж… назовем это так…
Я поежился (что-то часто в последнее время я стал ежиться).
– По совместительству и… – усмехнулась она, указав пальцем в потолок… в небо… – Веселого мало… Навязался в провожатые: «Не чрезмерно ли ты увлеклась этими своими новыми протеже? Надо глянуть». Глянул. До последнего номера еще сидел крепился. А после – таких звездюлей мне прописал в своем кабинете! Вчера.
– И что теперь делать?
– К утру подобрел. Сошлись на том, что подумает… Плохо то, – скосилась она на меня (взгляд и впрямь завораживает…), – что он подозревает.
– Что? Кого?
– Что я неравнодушна не к новым своим протеже… а к кому-то конкретному…
– К кому же?..
– К тебе… Видишь ли, он не в состоянии представить себе, что можно быть неравнодушным… неравнодушной к кому бы то ни было, кроме начальства. А начальство у вас – ты.
– Где ж ты такого сладкого подцепила?
– Не твое дело. И не я его, а он меня.
– На его месте я сделал бы то же самое. (У меня в голове начинал созревать план)… – И не сегодня, а пятнадцать лет назад в том самом подвале (логика фразы – на грани фантастики).
– А я думаю: что же такое знакомое… Так это ты тогда… по углам жался… Ничего себе пьеса… Шекспир отдыхает… Я тебе правда нравлюсь?
Я кивнул (не озвученное – не ложь… да и взгляд завораживает).
– Вот что. Приведу к нему тебя (наконец-то!). По-моему, единственный способ остаться вам на плаву – разделить тебе со мной порку.
В голове моей всплыли сцены из «Кабаре» Боба Фосса…
***
– А-а, кумир нашей Светланы Юрьевны!.. Заходи! Заходите, Светлана Юрьевна!.. Беллочка, сообрази нам (по громкой связи… и, Беллочка, вроде, с одним «л»)…
– Ну… вздрогнули…
Вздрогнули… Не портвейн – коньяк. Не печенье – салями. Ставки растут.
– А теперь – начистоту. Не возражаете, молодой человек?..
Порка!.. Я приготовился получить удовольствие… разделить, так сказать, со Светланой…
– Такие, как вы, нам нужны! (Что же у них сегодня ночью было?..) Что такое эта «Ромашка»? Рассадник сифилиса. Как там у вас?..
– Ля финита дивано пиано, пиано – поспешил подсказать я.
– Во-во… Ля финита… – с удовольствием повторил он. – Там еще что-то такое…
– Мон ами синьорина за два мандарина? – попытался угадать я.
– Точно! – ударил он себя по колену.
– Помидоро рассоло на после спектаколо, – развил я успех.
Рано радовался.
Отсмеявшись, он посерьезнел.