Не подарочки для полковника. Воронцовы
Шрифт:
Высокая подтянутая фигура в темном костюме стоит ко мне спиной. Но мне и не надо видеть его лица. По выправке сразу понятно, что человек Григория Павловича — военный.
— Степан? — окликаю здорового мужика, разглядывающего прохожих, мельтешащих перед ним.
Мужчина резко разворачивается, открывает рот, чтобы отчитать меня как мальчишку.
— Стёпка? — недоуменно тру глаза руками.
— Мишаня? — молодой мужчина моих лет набрасывается на меня, душит в крепких объятьях.
— Не может быть! Какими судьбами? — обнимаю сослуживца, с которым отслужили в Сибири от звонка до звонка. Прошли с ним огонь, и воду, и медные трубы, и девчонок. Вместе ходили в увольнительные, в один день ушли в дембель, когда пришел срок.
— Отправили служить в горячую точку, в Москве проездом.
— На службу? Военный?
Кивает темной головой, смотрит с прищуром.
— После армии поступил в Рязанское высшее воздушно-десантное училище. Подполковник ВДВ. Вот такие дела!
Хлопаю товарища по плечу.
— Хоть бы позвонил! Или написал!
— Замотался, прости — семья, две дочки, — Степан достает из нагрудного кармана кошелек, выуживает оттуда фото, показывает, уточняя:
— Красивая?
— Очень! — Я даже не лукавлю, потому что женщина реально очень приятная с пышными формами и теплыми глазами.
— А ты как?
— Звание полковника МЧС только получил. Вот, обмываю погоны! — показываю рукой на немного помятое лицо.
— Жена, дети?
— Нет, у меня никого. Волк-одиночка! Ты же знаешь, едва женщины узнают, что я тот самый Воронцов, сразу хотят денег.
— Тебе жалко денег для красивой женщины? — друг бросает на меня недоуменный взгляд. — Ты же у нас из семьи миллионера.
— Миллиардера, — поправляю с усмешкой, — не в этом суть! Женщины прилипчивые, вечно не довольны моими внезапными отлучками, дальними командировками, пытаются сломать привычный образ жизни!
— И-и? Честно, не понимаю. Найди такую, чтобы чувствовала тебя, поддерживала во всём! Как моя Надька, — Степка морщится, и тонкие темные брови ползут вверх. — Так нельзя! Жить бобылем для нашего военного брата — хуже нелепой смерти на гражданке. Семья нужна, кто как не ты должен это понимать.
— ?.. — бросаю вопросительный взгляд.
— Ты же сам из многодетной семьи, — мужчина чиркает по мне недовольным взглядом.
— Степ, давай отложим этот разговор до лучших времен!
— Хозяин — барин! Сменим тему. Ну, что, Воронцов! Предлагаю рвануть в хороший московский ресторан, отметить нашу встречу?..
— Ой, не знаю я! Начальник сказал, я за тебя головой отвечаю, — мнусь в нерешительности.
— Я что — ребенок? — Степан полоснул по мне темным взглядом.
Вспоминаю, как крепко выпивает Степан по праздникам. Ежусь. Если он и сейчас такой же, то плохи мои дела. Огребу завтра проблем с Гошей.
В памяти всплывает еще одна важная деталь — спорить с Калядиным бесполезно, только себе нервы портить.
Садимся в машину.
— В «Седьмое небо», — называю водителю крайнюю точку маршрута. Парень удивленно округляет глаза, но молчит. Видно, привык выполнять приказы беспрекословно.
Везет нас в ресторан. Через час уже заходим в уютное помещение, где негромко играет приятная музыка и пахнет парфюмом и едой.
После двух стопок, Степкин язык становится острее, а глаз мечет заинтересованные горячие взгляды по сторонам.
Как назло справа обнаруживаются две красивые дамочки. И как назло обе заинтересованно разглядывают наш столик.
— Почему ты решил, что я пошел в военные? — интересует Калядин.
— По твоей выправке сразу видно, что военный. Спину держишь так, будто, на тебе китель со звездами на погонах, — ухмыляюсь.
На суровое лицо друга разливается лилейная улыбка. Он тянется к огромному нелепому портфелю, который притащил с собой в ресторан. Открывает замок, долго копается, выуживает три пузырька с духами.
— Зазноба есть?
Стыдно признаться, что даже постоянной девушки нет. Киваю.
— Пригодится! — Степан вскрывает золотистую упаковку, достает из нее золотистый флакон с крышкой в форме королевской шапки. — Пшикает на меня, громко смеется, в ответ на мое чихание. — Клайв Кристиан номер Один, цена пять с половиной тысяч долларов. Бери, подаришь своей! — толкает мне флакон с упаковкой.
— Сколько?..
— А чего ты думал? Уход за женщиной требует, чтобы мы — мужики хорошо зарабатывали и всё спускали на них. А уж они расплескаются душевно в наше удовольствие!
— За что пять тысяч зеленых? — верчу в руках пузырек, думаю о Полине. Понравится ли ей запах.
— Ну, не знаю. Я в этом деле профан. Флакон с бриллиантом аромат из иланг-иланга, сандалового дерева, бергамота, всё что известно. Но ни о чем не говорит, — хохочет. Переводит сальный взгляд на девчонок за соседним столиком, расправляет плечи, потирает пальцами стол:
— Пойду знакомиться!
— У тебя же жена! — в ужасе гляжу на захмелевшего друга.
— Я же не собираюсь с ними спать! Твою мать, этого всего лишь флирт, чтобы кровь разогнать! Ты меня за кого принимаешь? — грозный взгляд ложится на мое лицо тяжелой ношей.
— Прости, — злюсь на себя. — Если любишь женщину, если благодарен ей за дочерей, тогда и флирт не уместен?..
— Не тебе судить, ты еще щенок в отношениях с женщинами. Сначала женись, роди детей…
— Уже… — выплевываю гордо.
— Чего уже?..
— Детей родил. Двух пацанов! Лешка и Тошка! Им десять лет. Близнецы.
— Кто мать? Я знаю? Если ты замутил с их матерью одиннадцать лет назад, получается, тебе было…
— Двадцать один, уже посчитал.
— Тогда мы служили в армии. Значит, точно знаю, — глаза друга загораются неподдельным интересом. — Серафима? — с придыханием произносит Степан.
— Серафима? — повторяю за ним еле слышно. Я думал, что уже забыл это имя и женщину, которая за ним стоит.