Не подозревая о себе. Космогония II

Станишевский Кирилл

Задумка сокращения населения или попытка прикрыться ей для сокрытия других преступлений, это глупость, поскольку сокращение должно содержать в себе цель увеличения, гормонального в виде впечатления или итогового, но раз цель ориентируется на сокращение, то не имеет цели роста. Во первых, сокращение не может быть точно дифференцированным в результатах последствий, ущерб не бывает односторонним и однозначным формально, а конкуренция удерживает ущербность в определяющих параметрах, во вторых, сокращение не может иметь итогового значения в результате сокращения, мол, мы сократились, теперь всё окончено, будет всегда так, дальше рост, итоговой константы здесь нет, придётся поддерживать сокращаемость, в том числе себя, в конкурентной среде только ущерб может быть во главе, но это ограничение возможностей всеобще.

А раз должна быть цель роста даже под целью сокращения, то наиболее продуктивным подходом будет тратить энергию именно на развитие, оберегая при этом его от ущерба. Поэтому имея возможность искать источники роста результатов не тратя энергию на убыль, опережение будет иметь

большее значение, так дифференцируется максима, исходя из чего наибольшая результативность следует путём исключения и обхождения ущерба, нежели его нанесения, то есть путём правовых норм, а значит путём реализации навыков конструктивным образом. Поэтому свобода действий играет решающую роль, где именно ущербность составляет все преграды, ведь былые времена с лесами и степями преисполненными живностью, морями и реками полными рыбы, давали простор и профицит, теперь же социальный фактор полностью определяет реализуемость навыков и житейские нормы, поэтому каждое ограничение ваших здоровых стремлений и нормальной реализации способностей не только является ущербом в отношении вас, но и напрямую связано с правонарушением в социальных отношениях или со стороны институциональной системы в целом на том или ином этапе. Только обхождение всех форм ущерба правовым образом может быть максимальным результатом, иначе некая форма антагонистического сокращения или агрессивной монополизации приводит к тому, что повышенная эффективность может сформироваться исключительно отличительным методом от монотонной среды. Так не стоит ли сразу искать максиму результативности в отличительных методах именно в векторе наибольшей эффективности, иначе отличаться будет только ущербность, поскольку антагонизм сдерживает развитие, но не сдерживает провалы и ущерб от них? Именно об этом элементе правовых норм идёт речь, антагонизм приводящий к ущербу должен расцениваться как нарушение, поскольку выступает ограничением нормы, следовательно сокращает её.

Что же может явиться миру при систематическом сокращении норм?

Рост патологизации всех форм идущий к разрушению существующей цивилизации.

Ошибки и нестыковки в обстоятельствах стали орудием убийства, в человека не нужно стрелять, просто нестыковки в трудоустройстве, в образовании, в социальных отношениях, в быту, уничтожают необратимо.

Выживаемость цивилизации сводится к тому, что человек должен преодолеть результатами своих действий то, чем он является, включая уровень мышления. Выживаемость цивилизации гораздо больше того, что представляет из себя человек формально и в результате на сегодня.

Социальный антагонизм ограничивает позитив/лояльность и копит психическое напряжение снимающее данное ограничение инертно, агрессивно, негативно, то есть увеличивает в социальной среде долю агонистических поступков, так формируются социальные фейерверки и даже мировые войны, поэтому если в вас живёт хоть доля вредительства, много раз подумайте, – не последняя ли это капля для существования цивилизации на этой планете, включая вашу жизнь? Это невозможно точно просчитать сегодня, пределы и параметры градаций социума, но последовательность общего порядка такова, – если ограничения не преодолеваются конструктивно, они преодолеваются деструктивно или любым доступным способом, вплоть до распада на атомы, у атомов больше свободы и меньше сложностей. Лёгкий путь траекторией наименьшего сопротивления, это путь бездушной инерции, так ведёт себя вся материя, даже органика жизни, но жизнь может быть сложнее в результатах, она наделена творчеством.

Ограничения бывают физическими (каждое действие имеет встречное действие, поэтому у нашей вселенной есть что-то крупное, чтоб она могла действовать), а бывают биогенными (от химии до социальных отношений). Физические пределы повсеместны и неотлучны, они первичны/фундаментальны, атмосферное давление, сопротивление каждого атома, давление света, а биогенные начинаются от химии процессов, заканчиваются социумом, социальные ограничения самые противоестественные, они как и физика, идут по наименьшему сопротивлению, хотя инерция приводит к столкновениям высокой сопротивляемости, но социальные градации способны уходить и в сторону большего сопротивления, тем дополняя себя новой компонентой, творчеством или деформацией. Жизнь прорастая химически и запоминая химически окружающий мир в ходе филогенеза не нуждается в социальном сопротивлении, достаточно физического и биогенного, социум это уже фаза переходящая от химии к информационному усвоению, здесь требуется соблюление наиболее благоприятных траекторий, включая повышенное физическое сопротивление требующее когнитивной адаптации и труда (нейромоторика). Социум же, как и любая информация усваивается на уровне физики и химии, социальная теснота и конкуренция не нужны в цивильных отношениях, разве что в отдельных поведенческих средах, поэтому социальные ограничения самые вариабельные и допускают наибольшие спады в соотношении ёмкости содержания форм, если идут в преобладании антагонизма.

Длительность построения цивилизации позволяет дополнить и пересмотреть основы в пользу эффективности как это будет допустимо, поэтому полезные начинания не требуют промедлений.

Психическое посягание, первый признак необузданного разумом зверства.

Уровень возможностей и уровень потребления, это разные вещи, как собственно и их ёмкостное содержание результатов, потребители не глядя на колоссальные растраты могут быть нулевыми в результатах, а люди создающие основной уровень возможностей в научно-технической плоскости, могут вымирать в нищите. Это основная проблематика экономической организации цивилизации.

Первично интеграция органических форм друг с другом даёт рост параметров метаболически, но в скомбинированном виде этот процесс ограничивается скомбинированностью формы в органической последовательности, что играет на сокращение габаритов живых видов, поскольку сложные последовательности достигая определённых пределов имеют свойство редуцироваться тем или иным образом, где и открывается ниша неврологического роста видов, когда их соматика начинает исчерпываться или подавляться по тем или иным причинам, включая климат, где теплокровие даёт питание именно в нейроморфном направлении роста, своего рода липидизация и глюкоизация метаболизма по части энергообмена (липидизация животных видов за счёт глюкоизации растительных видов по части экспансии цветковых и плодовых культур), но что же дальше? Ведь и нервная ткань имеет свои молекулярные ограничения эволюционно, где тоже идут градации спада или сокращения, более того, после океанических интеграций органики и выходящих оттуда гигантских ящеров мы не имеем ни одного примера увеличения габаритов живых форм обладающих опорнодвигательной системой, если не брать в расчёт рост численности особей и нервной системы в отношении соматической массы, своего рода пролиферативная экспансия разной направленности и интенсивности, а по остальным показателям наблюдается спад, который в итоге перекрывается численностью особей, где видоизменение может быть только интегративным и симбиотическим, мутагенным, что не гарантирует больших эволюционных скачков, по крайней мере это невозможно точно спрогнозировать на сегодня, но это со 100% вероятностью гарантирует исчезновение цивилизации, если она не найдёт прогнозируемый способ вывести себя к продуктивным технологическим и органическим решениям, поэтому выход может быть исключительно когнитивным и неврологическим, пока этот фактор не исчерпал себя.

То есть органическая инерция природы не даст больше решений восходящего порядка сама по себе, комбинативный фактор органики достаточно низок в среде устоявшихся форм жизни комбинативно, да и следование инерционным путём органики знаменует для цивилизации исчезновение. Выход может быть только когнитивным, через тщательный поиск научных решений по преодолению ограничений биогенного и других порядков (включая социальные ограничения ментального формата), поскольку инертное изменение видов комбинативно-интегративным способом в органическом плане как минимум провоцирует патологизацию и вымирание, а только после формирование нечто нового или прорастание уже существующего в ходе освобождения пространственных ниш в мире, вероятно имеющего некоторую степень высокой адаптивности, как когда-то началась экспансия млекопитающих активно заменяющих вымирающих гигантов. У планеты на самом деле есть временной климатический запас под подобного рода сдвиги, когда одни органические формы не глядя на органическую консервативную устойчивость будут дополняться и деформироваться другими, но нельзя даже предположить, что таковым образом сформируется нечто более совершенное, чем высокий интеллект в неврологической форме или например более интенсивный метаболизм с большей интенсивностью мышления в дифференцированных тканях исполняющих роль иннервации, а может подобно появлению цветковых растений в ходе симбиотических скрещений, что сформировало масштабный экспансивный вектор в эволюции растительных форм жизни, но климатический и временной запас существенно меняется и ограничивается формально, в том числе относительно органических параметров и последовательностей.

Ведь климатический и физический диапазон сред обитания достаточно широк на нашей планете достаточно долго, ни в холодных полярных широтах, ни в засушливых пустынях, ни в тёмных глубинах океанов нет бурного развития жизни, это застойные консервативные зоны для эволюции, которые исчерпаны комбинативно и вариативно, более того, их органическая интенсивность и масштаб сокрщается. Максима органических способностей дифференцирована сегодня и это вероятно последний рубеж, поскольку нет интегративного потенциала, какой был у более архаичных форм жизни, когда один тип клеток создаёт симбиоз с другим типом клеток и это формирует вектор глобальной эволюции, то есть для подобных градиентов нужен распад или деструктивная деформация существующих форм жизни (массовое вымирание открывающее пространство и пищевые ниши другим видам и комбинативным вариациям органики появляющимся/заполоняющим это пространство в дальнейшем), для чего уже нет климатических условий и интегративных вариаций, можно сказать, что их наибольшее количество уже было реализовано на этой планете инертным образом через неоднократные массовые вымирания, поэтому градиенты эволюционных масштабов могут быть сформированы в дальнейшем исключительно научным и прогнозируемым образом, если рассматривать исключительно рост адаптивности разумной жизни и органики в целом, поскольку органические последовательности имеют свои предельные значения для существующих на сегодня вариаций органики на Земле и эти пределы в определённой степени воплощены нами.

Социальный антагонизм сводится к тактике поведения блокирующей абсолютно всё, что возможно заблокировать, и в таком случае словно плоды с дерева падают сами в корзину, но путь преобладающего антагонизма приводит к тому, что путь к процветанию идёт через увечья и не приводит к должному результату, формально это знаменует приход конформизма на замену аристократии, баласт становится тяжелее движения к росту, но конформизм рано или поздно съедает агрессия, баласт начинает пожирать насилие и патологизация, но агрессия ещё более антагонистична, то есть данная последовательность на сегодня разворачивается на глобальном уровне в виде провала наращивающего архаизацию поведения. Если таковая тенденция не будет преодолена порядком конструктивного значения, то цивилизация необратимо идёт к закату прямо на наших глазах.