Не прикасайся!
Шрифт:
- Ты можешь хоть раз в жизни поговорить с отцом нормально?
- Вот когда перестанешь обращаться со мной как с ребенком, тогда и поговорим. Спокойной ночи, папа.
Я поднимаюсь в комнату, чтобы принять душ и улечься в постель. Послушать музыку или какую-нибудь книгу. Очень не хватает типично девичьего ритуала перед зеркалом: нанести косметику, расчесать волосы, заплести косу, чтобы во сне волосы не превратились в мочалку. Точнее, ритуал-то есть, но теперь выполняется технически, воспринимается примерно так же, как чистка зубов и не приносит никакого
В ванной я долго прокручиваю в голове события минувшего дня. Когда была ребенком, часто представляла себе первое свидание и первые отношения с парнем. Даже в самом жутком кошмаре я вряд ли представила бы себя слепой. В фантазиях я была идеальной, чемпионкой с мировой известностью, а парень - непременно успешным красавцем, в которого я влюблялась со всей отдачей.
Мне кажется, будто я должна влюбиться в Никиту. Почти обязана, потому что за воротами не стоит очередь из парней, жаждущих со мной встречаться. Мысленно я повторяю его имя десятки раз, убеждая себя, что нельзя ждать неведомого принца. Вот он, мой шанс, взять у жизни ощущения, которые запомнятся. Я не настолько наивна, чтобы верить в свадьбу, счастливую семью или долгие отношения. Жизнь научила ко всему подходить прагматично.
Никита - мой шанс почувствовать себя симпатичной девушкой. Пообщаться, погулять, открыть новые ощущения. Услышать парочку комплиментов, искупаться в теплоте, которая исходит от парня. Лишиться, наконец, невинности... разве это несбыточные мечты?
Когда я думаю о Никите, мне становится тепло и весело. Я представляю, куда мы пойдем в следующий раз и непременно хочу привести его в свой любимый парк, к пруду с утками. Чтобы он описал, как там сейчас все выглядит и проникся неуловимой атмосферой уютного уголочка посреди буйства красок, музыки и аттракционов.
А когда в мысли без спроса врывается Крестовский, никакого тепла и веселья нет. Низ живота болезненно сводит, и сердце готово, кажется, выпрыгнуть из грудной клетки. Я делаю воду прохладнее, но контрастный душ мало помогает: мне кажется, будто кожа становится в тысячу раз чувствительнее обычного.
И не прогнать его из головы, не вытравить! Я слышу голос словно наяву, вижу образ, знакомую улыбку. Так странно... вокруг темнота, а в ней - один-единственный образ, и он, в отличие от прочих, с годами не тускнеет.
В сердцах я бью по стенке душевой кабинки, и та отвечает мне противным громким звоном.
- Настасья? - тут же в комнату заглядывает отец.
Я выхожу из душа, облачаясь в длинный махровый халат.
- Все в порядке? Что за шум?
- Просто поскользнулась.
- Хорошо. Тут Ксения прислала посылку. Оставлю у тебя на постели.
- А что в ней?
- Да какая-то ерунда: сладости, игрушки. Все подписано, разберешься.
- Хорошо. Пап...
Шаги затихают - отец останавливается где-то у порога.
- Да?
- Оплати, пожалуйста, ОФП в «Элит». Сможешь?
- Зачем тебе ОФП? Мало льда?
- Я... хочу набрать форму.
- Настасья... я надеюсь, тебе не нужно
- Поговори об этом с тренером. Я выполняю лишь то, что он скажет. Но мне не нравится, что после часового катания по кругу у меня все болит.
- Хорошо, - после паузы отвечает отец. - Я оплачу тебе ОФП. И, возможно, бассейн.
Ну вот, очередной компромисс. Я со вздохом киваю, в бассейн отец пытается затащить меня уже очень давно. Но я безумно боюсь сочетания глубины и темноты. И остается знакомая проблема с тренером: мало кто согласится неотрывно плыть рядом с невидящей девчонкой, да еще и, в случае ее паники, тащить к бортику.
Когда папа уходит, я с нетерпением кидаюсь к коробке на кровати. Ксюха знает, чем можно меня порадовать, а еще она знает язык Брайля и всегда описывает свои подарки сама. В очередной коробке из Лондона зеленая мягкая игрушка-антистресс в виде авокадо, набор шоколада, печенье, перо из музея Гарри Поттера и куча мелких сладостей. Все это можно купить и здесь, шоколад в Англии не сказать чтобы уникальный, а уж игрушек полно и в Москве, но такие посылки - это не про уникальность и цену, это напоминание, что еще есть на свете люди, которым я не безразлична. Даже если в двух шагах от нашей калитки поставят сувенирный киоск из Вестминстерского аббатства, Ксюха не прекратит каждый месяц собирать для меня посылки.
Лежа на постели и обнимая плюшевое авокадо, я чувствую себя почти счастливой. Нет, и вправду: это был хороший день. Такие случаются нечасто.
Мышцы приятно ноют, а мокрые волосы спадают на лицо. Я всего лишь сорок минут прыгала под музыку, восстанавливая в памяти упражнения, и двадцать минут растягивалась, а чувствую себя так, словно все тело разобрали на части, каждую смазали и поставили обратно. Но мне нравится эта абсолютная усталость. Не нравится только что ОФП назначили на утро и теперь остаток дня я буду мечтать свернуться клубочком под одеялом и немного поспать.
Но папа параноик, он снова выкупил зал, как и тренера, поэтому «Элит» выделили единственные свободные часы. У меня еще есть немного времени в запасе до приема у врача, поэтому я решаю принять душ здесь и пообедать в итальянском ресторанчике в центре. В ранний час посетителей немного, в основном мужчины. Специфика «Элит» такова, что утро и вечер в залах заняты преимущественно мужчинами: они стараются успеть до или после работы. А днем подтягиваются их жены и дети, которые, как правило, не работают.
Я с наслаждением смываю усталость, долго стою под горячими струями, и с явным сожалением выхожу в прохладу раздевалки. По шебуршанию где-то вдалеке понимаю, что в раздевалке не одна, и слегка напрягаюсь, вспоминая встречу с Гавриловой. Но Света сейчас на шоу в Швейцарии, я специально погуглила ее расписание. Значит, поводов для беспокойства нет, и в раздевалке просто посетительница...
Которая плачет. Я хмурюсь. Часть меня не хочет лезть в чужие проблемы. Другая ругает первую за черствость и в итоге побеждает.