Не спрашивай
Шрифт:
— и мы забрали деньги. Успех. Победа. Завершение работы. Конец истории.
— Даже не знаю, — повторил Дортмундер.
Келп покачал головой. Он начинал злиться:
— Что ты не знаешь?
Вместо ответа Дортмундер потянулся к телефону и набрал номер. Прозвучало шесть гудков, и только после этого раздался щелчок и шум, как будто медведя слишком рано вывели из зимней спячки — частично рев, частично кашель и скрежет зубов.
— Тини, это Джон, — поздоровался Дортмундер.
Рык преобразился в слова:
— Я думал, ты потерялся.
— Я нашелся, — заверил Дортмундер. — Тини, я хотел бы поговорить о…
— А ты знаешь, который сейчас час?
— Что? Нет, Я не в курсе, я… подожди, — и Джон повернулся к Келпу: — Он хочет знать время.
Пока Келп искал свои часы, Тини ревел в ухо Дортмундера:
— Плевать я хотел на время!
— Нет?
— Я узнаю, — сказал Келп, встал и пошел в кухню.
— И меня также не волнует, где ты был, — заверил Тини. — Если ты звонишь мне по этому поводу, то забудь.
— Я был в Вермонте, — вмешался Дортмундер, — но это не главное.
— Ты был в Вермонте?
— Неважно. Дело в том, что…
— Вермонт?
— Тебе ведь это не интересно, Тини, помнишь? Причина, по которой я звоню — хочу увидеться с тсерговцеми. И я подумал, что ты можешь привести меня к ним.
Тини немного поворчал, как поезд метро и произнес:
— Зачем тебе? Ты получил свою часть денег, верно?
— Хочу разобраться, Тини, — ответил Дортмундер. — Хочу знать всю историю
— Какую историю? Там нет никакой истории. Тебя наняли, ты выполнил, прокатился в Вермонт и получил награду. Деньги нормальные? Это ведь не чеки, правда?
Вернулся Келп и доложил:
— Четверть одиннадцатого.
— Четверть одиннадцатого, — повторил в трубку Дортмундер.
Наступила тишина. Она длилась и длилась. Может Тини пошел в постель? Джон решил уточнить:
— Тини?
Из трубки донесся долгий тяжелый вздох:
— Ты хочешь с ними встретиться, Дортмундер, зачем тебе те люди? Тебе нужен адрес?
— Я знаю только Грийка, — напомнил ему тот. — Ты его кузен и ты мог бы поручиться за меня.
— Мне не нравятся этакие воссоединения семьи, — возразил Тини. — Я сделал для того народа все, что мог и хватит.
— Я ведь не прошу тебе о многом, Тини, — Дортмундер сказал неправду и стал ждать реакцию собеседника.
И снова долгое молчание, еще более длительное, чем прежде. Тини не вернулся в постель, Джон был в этом уверен. Он ждал. Еще один глубокий вздох:
— Ладно, Дортмундер.
— Спасибо, Тини.
— Позвоню им и перезвоню тебе.
— Спасибо.
— Знаешь, Дортмундер, — сказал Тини, — ты можешь зайти слишком далеко.
— Постараюсь не сделать этого, Тини, — ответил Джон.
— В этом ты будешь прав, — закончил Тини.
30
— Это Зара Котор, — представил Тини, — и Драва Вотскония, а это Джон Дортмундер и Эндрю Келп.
— Привет.
— Как дела?
— Зовите меня просто Энди.
— Присаживайся, присаживайся.
Они сидели в гостиной на втором этаже посольства Тсерговии в окружении
штор с кисточками и памятных тарелок. Кресла и диваны в этой комнате были полностью обтянуты мохером, поэтому, когда них кто-нибудь садился, то начинало чесаться одно место. Зара Котор разместилась на большом диване темно-бордового цвета, над которым висела в декорированной раме картина с изображением глухой полночной и плохо освещенной улицы. Женщина, похлопала по мохеровой подушке рядом — паф паф, подняв облако ленивой пыли — пригласила Тини присесть. Тот сделал вид, что ничего не заметил и устроился на канапе напротив.
Все сидели.
Рядом с Зарой уселся Келп, но она не обратила на него внимания, так как глаз не сводила с Тини:
— Я рада, что вы, ребята, пришли. Я испугалась, что мы можем больше не увидеться, потерять связь друг с другом.
Тини принял более удобное положение на диване, в ответ тот жалобно застонал под ним.
— Дортмундер хочет поговорить с вами. Он один.
— Ах, вот как, — произнесла Зара, настороженно и одновременно с интересом разглядывая Дортмундера. — Ты тот, кого взяли в плен.
— Нда и пытались заговорить зубы.
— Но ты сбежал.
— Они обращались со мной так, как будто я деревенщина какая-то, — сказал Дортмундер.
Он был сердит и сконфужен. Да, относились к нему как к наивному простачку. И если он не предпримет ничего по этому поводу, то выходит, они были правы, так?
Она обвела взглядом его лицо и кивнула с легкой улыбкой понимания:
— Ты хочешь отомстить.
— Взять реванш, — согласился Дортмундер. — Но прежде я хочу узнать, если у вас и Вотскоэк финансы поют романсы, то как же они смогли провернуть такую сложную аферу?
— Все просто, — ответила женщина, и улыбка ее помрачнела. — Гарри Хочмен.
— Никогда не слышал о нем, — сказал Джон.
— Владелец сети отелей, — объяснила Зара. — «Гостиницы счастливого часа».
— А-а-а, они… — воскликнул радостно Келп. — У меня есть парочка полотенец из их номеров.
— А меня они выставили козлом отпущения, — добавил Дортмундер. (Грийк выглядел сбитым с толку) — Но Гарри Хочмен, — продолжил бывший пленник, — не похоже, чтобы он был родом из Вотскоэк.