Не вместо
Шрифт:
Варианты того, что они могли делать вместе, устраивают в моей голове настоящую вакханалию из фрагментов той же самой вакханалии.
Я сажусь только из-за понимания, что отправиться ловить другое такси, лишь бы не ехать с Шерил, будет выглядеть слабостью. Я и так оказался в удивительно идиотском положении. Вчерашнее прощание выглядело логичным, но я его запорол так же виртуозно, как многое другое в своей жизни.
Мы сидим сзади вместе, Звездочка вроде как зависает в своем телефоне, но регулярно на меня косится. Будто опасается, что сбегу. Когда мы сворачиваем в противоположную от моего дома сторону, я все-таки мрачно
— Что, обескураживает, когда кто-то вмешивается и рушит все планы?
Это она меня здорово уделала. Но я еще не вполне отошел от вчерашнего. Что это она задумала? И ведь не скажет, пока не задам прямой вопрос! Зараза.
— И куда ты меня везешь? — пытаюсь придать голосу максимально скучающие интонации.
— В Бостон, — легко отвечает она, явно только и ждавшая этого вопроса.
— Это мы, конечно, быстро доедем. Или Бостон — название нового модного заведения, где днюет и ночует твой Докери?
— Мы едем в аэропорт, Стеф, — говорит она, раздраженно распахивая ежедневник, где лежат две распечатки билетов. — Ночью я связалась с твоим братом, и он сказал, что сегодня последняя возможность оспорить сделку твоего отца. Так что мы едем и… оспариваем, раз уж сам ты не в состоянии. Тебе, конечно, придется дать показания, общаться с адвокатами, продумать линию поведения. В университете никто не будет в восторге из-за нашего отсутствия, но… это все неважно. Переживешь как-нибудь. Твой отец делал ужасные вещи, он должен получить причитающееся. И ты должен тоже получить причитающееся: справедливость. И Тиффани эта ваша тоже. — На упоминании Тифф Шерил болезненно закрывает глаза. — Поэтому ты заткнешься и молча сядешь в самолет.
— Я не полечу.
— Норт передал, что больше никогда не заговорит с тобой, если не полетишь.
Скотина! Знает, чем меня пронять!
— Ох ты ж заразы. И впрямь спелись! Он назвал тебя стервой, если хочешь знать. И не в качестве комплимента. Когда вы успели спеться?
— Спасибо. Я безумно рада, что взаимно не понравилась твоему брату. Стервой он назвал меня не первый и даже не последний. Тебе должно быть стыдно за то, что я тебя, как маленького, везу в аэропорт, хотя ты прекрасно знаешь, что должен там быть. Иначе с чего бы ты мне об этом вчера плакался? Чтобы я посочувствовала? Мог бы догадаться, что с сочувствием — не ко мне. В этом ведь была суть вчерашнего наезда? Короче, заткнись и смотри в окошко.
Я действительно отворачиваюсь к окну, раздраженно ероша пальцами волосы. Ни хрена она не поняла. Вот вообще.
47. Аэропорт и прочие причуды
Шерил
Разговаривать с ним у меня нет никакого желания. Подумать только, глубокой ночью брат позвонил мне из участка, чтобы сообщить, что Стефана заперли потому, что они с Докери, как два недоумка, подрались прямо на парковке перед офисом. В итоге Фейрстаха вычислили и нашли. Не быстро, но нашли. Потому что не найти такой дорогущий мотоцикл невозможно. Собственно, именно по этой отличительной особенности Стефана нашел сам Джеймс. Для разговора. Разговора, после которого их обоих увезли в участок. И… с днем рождения, Шерил!
Я опасалась, что буду долго и упорно уговаривать Стефана сесть в такси, но, к счастью, отпираться он посчитал ниже своего достоинства. А о дальнейших планах я благоразумно умолчала.
Итак, пока я плакала дома из-за слов Стефана, этот придурок скрыл от меня драку с моим другом, напился, слил копам моего и без того бедового брата. А я его еще и выкупала. Его! Не брата! А ведь если бы двумя часами ранее я не купила парочку билетов до Бостона, у меня были бы деньги на залог за Джеймса. Короче, чувство вины, которое довлело надо мной еще с вечера, испарилось без следа. Какой же Стефан придурок! Вот за какие такие прегрешения я в него, очевидно, влюбилась?
Прозрение настало, когда я нажала кнопку запроса в друзья Норта Фейрстаха на «Фейсбуке». Шестнадцать человек в друзьях, у меня не было сомнений, что он меня отклонит, даже если каким-то чудом вспомнит и узнает. А он взял и принял заявку. И тогда я поняла, что ломиться в друзья к законченному интроверту и по совместительству брату парня, который меня только что отшил, — антинорма. Значит, что-то со мной не так. Не нужно было много времени, чтобы поставить себе диагноз.
И что мне со всем этим делать? Такое впечатление, будто Стефан не просто злится, а за один день успел меня возненавидеть. С какой стати — не очень понятно. Как ни крути, реакция на то, что я его не впустила в свой дом, — слишком острая. И сейчас он ведет себя так, будто я наехала на его любимый мотоцикл.
— Бортовое время только через полчаса. Так и будешь пялиться в планшет, на котором ты пятнадцать минут читаешь одну и ту же страницу любовного романа? Даже я ее наизусть уже выучил. И, кстати, это какая-то редкостная дрянь.
Я выключаю дисплей и раздраженно пихаю планшет в сумку.
— Я калифорнийская блондинка-чирлидерша, по выходным катающая на серфборде. Я люблю попсовую музыку, сериалы и любовные романы. — И, видимо, курящих красавчиков-мотоциклистов, о горе мне! — Если тебе что-то из этого списка претит, советую поискать для компании брюнетку! Они менее клишированные.
Стефан отворачивается, явно силясь скрыть от меня улыбку.
— Поправка. И чирлидершей, и серфингисткой ты была. А сейчас ты просто надменная задница, стоящая в бесконечной очереди в постель самого богатого дебила во всей Калифорнии.
— Помнится, ты сказал, что переживешь тот поцелуй, — рявкаю я раздраженно. Ничего не понимаю, но очень похоже, что его настроение как-то связано с Докери.
— Я и пережил. Но не говорил, что не дам ему за слюнявые игры в челюсть.
— Тогда, может, объяснишь, с какой стати ты завел эту тему?
— С той, что был не только поцелуй.
У меня, должно быть, делается удивительно беспомощное выражение лица. Потому что, хоть убивай, я не в курсе, о чем он. Разве что разувание считать за стриптиз.
— Ты о чем вообще говоришь? — уточняю. А потом, скорее для себя, пытаюсь разложить события по полочкам. — Майлз привез меня к себе домой — было. Не знаю, с какой стати, но подозреваю, что это не очень круто, да. Затем он взялся варить кофе. Было. Но мы его не выпили, потому что я расплакалась и Майлз меня поцеловал. А потом позвонил его отец и рассказал, что решил совет по поводу моего отца. Задерживаться смысла не было. Я уехала, даже кофе не выпила. Майлз… он что, сказал что-то другое? — У меня оскорбленно взлетают брови. Я никогда бы не подумала, что он может меня оклеветать! Никогда. И если это так… — Лучше скажи мне, чтобы я с этим сразу разобралась, — мрачнею.