Не взывай к справедливости Господа
Шрифт:
Древоточцы изъели древо России, соря золотыми опилками на заграничных островах, куда рука закона не дотянется. Да и руки у нашего закона коротки и все в дерьме.
Дума и правительство – эти две потатчицы короедам, наверное, навсегда оглохли и не слышат гласа русского Иова. Да и не хотят они слушать голос страдальца-народа, на который они со смехом плюют и мочатся с высоты кремлёвских башен…
Нужен ли сегодня глумящемуся Плуту Христос? Если придёт «кроткий и смиренный сердцем», то неузнанный будет побит камнями, как тогда в Галилее. «Христос, прости меня, я болен, я богохульствую,
Сон Назарова был чист и светел, как бывает только в детстве.
С утра, наскоро перекусив, Кирилл Семёнович, отправился в юридическую фирму для составления бумаг на частную предпринимательскую деятельность. Зачем откладывать дело в долгий ящик? «Куй железо, не отходя от кассы!» – как говорил цыганский отпрыск по прозвищу Карамба, а ныне павший в классовом бою мироед и депутат областной Думы.
Вольные юристы встретили Назарова, как отца родного. Усадили в уютное кресло.
Молоденькая с многообещающей фигурой секретарша принесла ему в крохотной чашке настоящий кофе. Велела подождать одного из сотрудников, который вот теперь, в эту самую минуту оформляет бизнес одному очень почётному деятелю. «И даже судимость с него снял!» – сказала заговорчески улыбнувшись, канцелярская девушка.
«Во, чёрт! И я вроде как с судимостью… Надо же, какое совпадение!» – промелькнуло у него в голове.
Пока он с удовольствием прихлёбывал ароматный напиток, который пришёлся, как раз, кстати, после его холостяцкого, убогого завтрака.
Из двери показался молодой человек, одетый не то, чтобы неряшливо, а как-то не по случаю пребывания в анналах юстиции. Весь обвешанный фенечками, с нарочито спущенными рукавами замшевой курточки, в штанах раздутых на бёдрах, он был бы более уместен где-нибудь на корпоративной вечеринке, чем здесь.
Несмотря на это, он оказался довольно деловым парнем.
Наскоро обговорив, – в чём фишка, он попросил паспорт и свидетельство ИНН, обозначив цену успеха в одну тысячу долларов. «Всего одна тонна зелени!» – сказал он небрежно.
Назаров запамятовал, что паспорт надо выручать заново, да и ИНН у него никогда не было. Работал по чёрной схеме: тебе результат, а мне деньги в конверте.
Кирилл, на всякий случай, чтобы потянуть время, прикинулся простачком:
– Где ж я тебе зелени накошу? Ещё снег не совсем съехал!
– Мужик, ты лохом-то не прикидывайся! Баксы! – сказал, как одёрнул воротник на Кирилле.
Назаров достал плотненькую пачку наших синеньких:
– Долларов нет, вот деревянные!
– Пойдёт, если считать по курсу! – И уже протянул ладонь.
– Кирилл хлопнул своей ладонью о его ладонь так, что парень отшатнулся.
– Давай! Стольник сброшу!
– Дал бы я тебе, да документы в машине оставил… – протянул Назаров, чем несколько преувеличил своё положение.
– Давай под расписку, а документы потом подкинешь! – оживился тот, и протянул Кириллу, оттиснутую серебром на чёрном бархатистом бланке, визитку.
Кирилл взял плотную «корочку», а деньги спрятал в карман:
– Утром стулья, а баксы вечером! – И вышел на улицу.
Как же это он так позабыл
Там всё поняли быстро и предложили за некоторую мзду тут же оформить документы, – только фотографию давай, да чтобы в прикиде!
«Ладно, сфотографируюсь завтра…» – подумал Назаров, у которого костюма, как не было, так и нет, – всё свитера да курточки.
И пошёл он в местный универмаг покупать какой-никакой «прикид».
Глава третья
1
…Кирилла исповедовал священнослужитель в чёрном одеянии и в такой же чёрной и горестной шапке-шеломке, что подчёркивало бренность всего в этом мире. И лишь тяжёлый серебряный крест на груди святого отца весело поигрывал светлыми бликами, отражая трепещущие огоньки плачущих воском свечей.
Священник вовсе не был похож на православного батюшку: красное обветренное лицо, широкие ладони с толстыми красными пальцами узловатыми и твёрдыми, как корневище старого дерева.
Весь его вид и белая короткая шкиперская бородка делали его схожим с портовым биндюжником или с морским бродягой, много повидавшим на своём веку.
Может быть, поэтому Кирилл Назаров чувствовал перед ним зыбкую неуверенность в себе и такую виноватость, что хотелось повалиться ему в ноги и просить прощения, не зная за что, но просить.
С этим священником он встречался ещё вчера, но батюшка вряд ли помнил его.
Тогда, для принятия Святых Таинств Причастия пришло столько народа, что за чередой этих лиц, ничем не примечательное лицо Кирилла не должно задержать внимание этого представителя рода Аронов.
Хотя, как сказать…
Кирилл, если не считать нескольких случаев из далёкого детства, попал в Божий Храм впервые. Шёл покупать костюм для фотографии на документы, а попал в церковь.
Внутренний вид церкви Иоанна Предтечи по престолу был настолько необычен, песнопения, летящие к высокому своду, были настолько гармоничны и крылаты, что он, очарованный увиденным, решил остаться здесь до конца литургии.
Близилось время Светлого Воскресенья Христова, время Великого Всепрощения, и Назаров больше из любопытства, чем из христианских побуждений, вместе с причастниками решил приобщиться к принятию Божьих Даров.
Священник со шкиперской бородкой по случаю Великого Поста в чёрной, а не как обычно, в шитой серебром и золотом рясе, с двумя служками, ещё мальчиками, принимали причастников. Батюшка окунал крохотную серебряную ложечку с крестообразной ручкой – лжицу в большой отливающий золотом кубок – Святую Чашу и подносил её, то есть лжицу, к губам очередного причащающегося. А служки тут же поспешно вытирали губы небольшим сакральным платом из красного шёлка.
«И взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся: сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается» – (Ев. от Луки 22–19, 20)