Небесный Путь в Россию. Дневник Военкора
Шрифт:
Но наконец нам говорят взбодриться – долгий, нудный перелёт этого дня почти завершён. Мы вот-вот прибудем в аэропорт Вади-Сейдна в пятнадцати милях 70 к северу от Хартума, который мы уже видим вдали, снижаясь к его лётному полю.
Вади-Сейдна раньше был английским сельскохозяйственным институтом, а нынче используется как один из крупнейших американских лагерей в Африке. Как только мы приземляемся, нас везут туда на автобусе (на этот раз я тоже еду со всеми) и кормят отменной едой в огромной столовой.
70
От переводчика: Около 25 километров.
Затем меня отводят в один из многочисленных домиков, из которых состоит лагерь, – в моём случае это №12, окружённый низенькой глинобитной стеной.
Двое скудно одетых туземцев встречают меня у входа и ведут в предназначенную для меня комнату. В ней четыре армейские койки, стол в центре, четыре стула, комод и маленькое зеркало. За соседней дверью находится санузел. Там я радостно начинаю отмывать своё пыльное лицо и руки, однако с ужасом вижу, что, хотя я и вставила пробку в слив раковины, вода хлещет откуда-то прямо на пол, создавая страшный потоп, будто пробки нет и в помине.
При звуке льющейся воды один из бдительных туземцев (который, очевидно, был начеку, ожидая, что произойдёт именно такая катастрофа) вбегает с тряпкой и начинает вытирать пол. И эта процедура происходит всякий раз, когда я пытаюсь помыться. Сначала я с надеждой вставляю пробку, затем вода со свистом исторгается через какую-то таинственную щель, которую я не могу обнаружить, и сразу же врывается служитель, начинающий собирать её в таз. Это обескураживающее занятие, и после третьей попытки я переношу своё внимание на ванну, но, увы, с ещё более худшим итогом, поскольку там вода из кранов не льётся вообще, ни единой капли. Итак, я возвращаюсь к умывальнику, но больше не затыкаю его пробкой и позволяю воде хлестать оттуда, ловя её обеими руками и брызгая на себя. Такой вот оригинальный способ принять душ, и главная трудность заключается в том, что я стараюсь не впускать своих помощников, пока не закончу. Как только я опять приступаю к омовению, а те слышат всплески воды, они вбегают, громко что-то восклицая и размахивая швабрами, и выглядят очень изумлёнными и обиженными, пока я их выталкиваю. Так как их женщины ходят почти без одежды, мой вид с небольшим полотенцем, кое-как обёрнутым вокруг диафрагмы, вероятно, нисколько их не смущает. В конце концов с большим количеством жестов и ненужных слов с обеих сторон, которые всё равно никто не понимает, мы приходим к системе со стульями, которыми я подпираю дверь изнутри. В первый раз стулья падают, и беднягам удаётся протиснуться внутрь, но потом, уловив общую идею, они решают-таки остаться снаружи.
Конец ознакомительного фрагмента.