Небо над дорогой
Шрифт:
— Вы врёте, — сказал я, — пусть она мне сама это скажет. Здесь.
— Она не желает вас больше видеть. Это её право.
— Я вам не верю! — сказал я, обмирая от ощущения полнейшей катастрофы.
— Ваше дело, — презрительно бросил мне Кериси. — Вы от гражданства отказались и не можете больше ничего требовать от Альтериона.
Я не знаю, чем закончились переговоры. Я ушёл. Слегка пошатываясь, как после удара по голове, ничего не видя и не слыша вокруг. Кусок времени просто выпал, я не помню, что делал
Пришёл в себя от того, что мне в руку сунули стакан. Не пустой и, кажется, не первый.
— Их заставили, — уверенно говорит мне поддатый Андрей, — я знаю альтери, те ещё сволочи. Не раскисай, наши семьи надо вытаскивать!
— Не верю, — пробормотал я, — она не могла…
— Конечно, не могла!
Мы, оказывается, сидим у костра на берегу, а я даже не могу вспомнить, откуда он взялся.
— Но представь себе ситуацию, — продолжал он, — к ней приходит такой Кериси и говорит: «Либо так, либо мы забираем детей». Что ей остаётся делать, подумай?
— Не знаю…
— Пойми, у неё наверняка не было выбора. Согласие, данное под давлением, юридически ничтожно! Она ждёт тебя! Они ждут!
— Может быть… — я засадил стакан и не почувствовал вкуса. Что-то крепкое.
— Не «может быть», а точно. Приходи в себя, ничего не кончилось. Там твоя семья, там моя семья, их надо спасать, пока не поздно! Если их вынудили принять гражданство, то твою дочь могут засунуть в мотивационную машину!
— Чёрт, да. Суки. Какие суки!
— Мы должны…
— Так. Вон пошёл.
О, Македонец. Этому-то что от меня надо?
— Мы разговариваем! — возмутился Андрей.
— С тобой не о чем разговаривать. Ты покойник. Ходячий, пока действует запрет стрельбы. Вот и уходи, раз ходячий.
Андрей молча встал и ушёл. Спорить с Македонцем — дурных нет.
— Ключ точно у Ольги? — спросил Македонец у меня.
— Я отдал ей. Что она с ним сделала дальше — без понятия.
— Твой конторский защитник сильно этим недоволен. Башню они, конечно, отжали, но толку от этого чуть. Она же закрыта. Он тебе ещё предъявит.
— Да и чёрт с ним.
— Странно, что её нет. Не в Ольгиных привычках пропускать такое веселье.
— Да и чёрт с ней.
— Не, она тётка взрослая, может о себе позаботиться, но, блин, у меня от болтовни этой уже язык устал. А потом всё равно окажется, что не то и не тем сказал.
— Да и чёрт с тобой.
— Слушай, ты точно не знаешь, куда её понесло? Может, намёки какие-то были? Что-то необычное?
— Трахнуть шефа разведки Комспаса — это достаточно для неё необычно? Или она этим постоянно занимается?
— Озадачил, — признал Македонец, — эта рыжая чёрта в жопу трахнет его собственной кочергой, но зачем? Пойду думать…
Ушёл. Мыслитель, блин, скорострельный. А мне-то что делать?
— Переживаешь?
Артём подтянулся.
— Угадай.
— Понимаю…
Чёрта
— Слушай, я тут вспомнил про паровик, что мы в ангаре бросили…
— Блин, точно! — оживился я. — Можно же на нём…
— Нет, — обломал меня штурман, — Мак сказал, что Коммуна с него резонаторы демонтировала. Будут вторую «Тачанку» строить.
— Чёрт.
— Прости.
— Я в тупике, — признался я. — Идеи кончились.
— Ничего, — неубедительно утешил меня он, — может, как-то всё образуется…
Ну да. До сих пор же всё так отлично образовывалось.
— Сергей, — с мягкой укоризной сказал Анатолий Евгеньевич, — ну зачем же вы ключ-то отдали?
Артём ушел, этот пришёл. Карусель общения у меня сегодня. Социальный марафон. Так, в бутылке что-то осталось? Молча набулькал полстакана, куратору не предложил. Он на службе, ему нельзя, наверное.
— А вам он зачем?
— А зачем может быть нужен ключ?
— Не, не ключ. Маяк.
— Имеется оперативная надобность, — ответил он уклончиво.
— Вот и у меня имелась. Оперативная. Моя недвижимость, кому хочу, тому ключ и даю.
— Единственный ключ? — прищурился Анатолий Евгеньевич.
Вот, сука, хитрый какой.
— С него копию в ларьке не снимешь, — тоже уклончиво ответил я.
Врать у меня не очень хорошо выходит, так что лучше так.
— Знаете, Сергей, — сказал он задушевно, — очень хотелось бы в ближайшее время получить отчёт о ваших приключениях. Откровенный отчёт. Раз уж мы защищаем тут ваши имущественные интересы…
— Верите, Анатолий Евгеньевич, как-то совершенно недосуг! — решил обнаглеть я. — Семейные проблемы.
— Семейные проблемы — это я понимаю. Дело молодое. Но всё же — не откладывайте. Не усугубляйте, так сказать, семейного прочим.
Ушёл. Эти с меня не слезут, надо что-то с ними решать. А как тут решишь, если энергии нет? Надо же, мне, пожалуй, не хватает Ольги. Если она заявится сюда с ключом, то все расклады немедля пойдут в жопу, это у неё запросто выходит. А мне может в процессе выпасть какой-нибудь шанс…
Допил, что там было в стакане, и понял, что хватит. Набрался. Ничего сегодня уже не надумаю.
Пошёл в каюту спать.
Глава 13. Аномия Дюркгейма
— Ну, да, пьяный. Так я и думала. Но хотя бы спишь один… Подвинься.
— Ты мне снишься?
Жена чувствительно пихнула меня в бок.
— А так?
— Ты! Ты тут! Но как? А дети?
— Тихо, тихо. Дети пока там. Криспи смогла вытащить только меня и ненадолго.
— Криспи?