Небо падает
Шрифт:
— Нет, — сказал Римо. — Я просто делаю свою работу. Так где эти парни?
— Этих парней называют “Ишточник”. Это — лучшие из нас.
— Может, вам это и неизвестно, — сказал Римо, — но мы с вами по одну сторону баррикад. Так было уже сто лет, и, надеюсь, так будет и впредь. Так где находится этот “Источник”?
— Вам до них никогда не добраться. Это не какая-то лавчонка у Пиккадилли, охраняемая дюжиной штрелков. “Ишточник” — штука английская нашквозь, вам ближе чем на што ярдов прошто не подойти.
Место, в которое, как предполагалось, Римо не сможет проникнуть, располагалось по дороге из Малдена в Лондон, милях
Неприступная крепость стояла на пригорке посреди огромной лужайки. Но лужайка эта была не для красоты. Римо знал, что много веков назад деревья спилили — крестьяне, пленники или рабы. Местность вокруг крепостей всегда расчищали, чтобы видеть врага издалека. Эта крепость была выложена из отполированного, чтобы враги не могли забраться, камня футов двадцати толщиной. Был там и широченный крепостной ров. И парапеты. И узкие бойницы для знаменитых английских луков.
— Вот это? Это оно считается неприступным? — поинтересовался Римо.
— Да. А теперь попробуйте-ка применить ваши новомодные приемчики, штарина.
— Это — ваша типичная норманнская крепость, отлично подходит для борьбы с англосаксонскими повстанцами и другими лордами-норманнами. В наличии имеются крепостной ров, подъемный мост, проход на стены с внутренней стороны — чтобы поливать врагов кипящим маслом. А также здесь обязательно имеется подземный ход подо рвом, который обычно используют, если все остальные средства не помогают.
Римо оттарабанил все это на едином дыхании, как школьник, отвечающий наизусть урок, а так он это все и учил в свое время. На тех давнишних уроках по традициям он и представить не мог, что это ему пригодится. Все эти норманнские крепости, римские форты, японские дворцы, французские замки — казалось, что это совершенно ненужная информация, ну кто это теперь использует?
Римо остановил машину в двухстах ярдах от подъемного моста.
— Сдаетесь? — спросил шеф разведки.
— Нет. По подъемному мосту в норманнскую крепость не входят. Можно было бы забраться по стене, но я люблю появляться неожиданно.
Римо мило улыбнулся и вышел из машины. То, что его интересовало, должно было быть ярдах в двухстах-двухстах пятидесяти от рва. Наверное, он уже почти разрушен, но эти выходы всегда маскировали камнями. И находились они обычно к западу от крепости — чтобы восходящее солнце было сзади. Подземные ходы часто использовали при свете дня, потому что ночью враги чутко прислушивались к посторонним звукам. О подземном ходе обычно было известно только лорду. Японцы давным-давно отказались от таких ходов — ведь их могли использовать и наемные убийцы. У британцев подобных проблем не возникало, и потайные туннели у них сохранились.
Самым приятным было то, что эти ходы вели в самое безопасное место — спальню лорда, которая как раз и интересовала наемных убийц. Владелец замка произносил прекрасную речь о том, что крепость будет держаться до последнего воина, потом в тиши своей спальни переодевался в одежду врага и вместе с ближайшими родственниками отправлялся в стан врага или уже за его пределы. Отличный способ сбежать от саксов или норманнов, сражения с которыми было не выиграть.
В такую крепость Римо мог бы проникнуть еще в первый месяц обучения дыхательным упражнениям. Он прислушался к земле под ногами, чтобы определить, где под ней какие-то другие камни. Он стоял, не шелохнувшись, вдыхая запах молодой
Римо продвигался вперед, закрыв глаза, потому что то, что он искал, нельзя было увидеть.
В машине оставшиеся в сознании британцы обсуждали этого странного американца.
— Что он делает?
— Черт его знает, может, танцует вальс.
— Он ничего не делает. Скользит туда-сюда. У него даже глаза закрыты.
— Ненормальный какой-то.
— Диковат, да?
— Не знаю. Мы вроде как союзники. Так почему мы от него все скрываем?
— Мы ничего не шкрываем.
— Мы не совсем добровольно выдаем ему информацию.
— Да, но ничего не шкрываем.
— Наверное, нам с самого начала не надо было ничего утаивать, так мне кажется. Американцы наши друзья. Кого и от кого мы защищаем? — спросил военный.
— Не штоит так волноваться. Не задавайте лишних вопрошов. Будете и дальше так шебя вешти, это начнет раздражать окружающих, — сказал начальник отдела.
— Тихо! Он остановился. Вон там. Что это он делает?
— Господи, вы только посмотрите!
Тощий американец с широкими запястьями замер, потом чуть дернулся, потом медленно, будто вступив на зыбучие пески, стал уходить под землю и наконец скрылся из виду.
Римо обнаружил потайной ход.
Кто-то слышал о Гае Филлистоне, кто-то говорил даже, что знает его лично, и еще были его близкие-близкие друзья.
Близкие-близкие друзья Гая Филлистона правили Англией. Почти так же, как правили ею со времен индустриальной революции. Но это не был какой-то бесовской синдикат, защищавший права акул капитализма в ущерб правам простого человека. Многие из них сами любили называть себя простыми людьми. Близкие-близкие друзья Гая Филлистона были из тех, от кого зависело многое. Они вместе обедали, вместе ходили в театр, время от времени соблазняли жен друг друга, ну, а уж если были особенно близки, водили друзей к своему портному. Они занимали посты в любом правительстве, а когда один из постов освобождался, пристраивали на него кого-то из своих. Могло смениться правительство, могла умереть королева, но близкие-близкие друзья Гая Филлистона пребывали вовеки, при империи и при анархии, в годину побед и в годину поражений.
Таким образом, когда секретная служба Ее Величества спуталась с русскими агентами, и начальники отделов один за другим доверяли Москве самые потаенные британские секреты, эта группа обратилась к одному из своих.
Произошло это на скачках, в правой ложе. Мужчины были в серых перчатках и серых цилиндрах и безукоризненных костюмах для скачек. Вошла королева. Они почтительно встали.
— Гай, — сказал лорду Филлистону один из его друзей, — в МИ-5 что-то подванивает.
— Пожалуй, — согласился Гай Филлистон. За день до этого он слышал за ланчем, что Россия не только заполучила список всех британских агентов на Ближнем Востоке, но сам-список был столь ценен, что никто не осмелился сделать с него дубликат. И теперь лишь Россия знала, кто из англичан причастен к контролю за нефтяными сокровищами Запада.