Небо за стёклами (сборник)
Шрифт:
Чем больше над этим думала Аня, тем тревожней становилось у нее на душе.
На кухне Ольга Эрастовна сбивала белки в сверкающей прозрачной машинке. Мария Гавриловна доглаживала белье. Два стареньких чугунных утюга поочередно калились на синем огне конфорки. Стопка тщательно выглаженного белья пестрела на табуретке.
— Гляди, — показала взглядом Мария Гавриловна. — Откуда и берется?! Ведь одна живу.
Она вздохнула. Пока в квартире была Рита, Мария Гавриловна, бывало, нет-нет да и пожалуется, что с племянницей "одно
— Вы давно дома? — спросила Аня.
— Да уже часа два буду. Ты что, о Тоне? Ну, что там. К подружке, поди, побежала.
— Возможно, в квартире напротив? Она ведь, кажется, ходит к ним, — вставила Ольга Эрастовна.
— Я ей никуда не позволила уходить, — сказала Аня.
Ольга Эрастовна ничего не сказала, только выразительно взглянула на Аню.
Аня стала снова одеваться. Нужно было сходить в школу. Тоня могла быть только там.
На лестнице все же решилась и осторожно позвонила в квартиру напротив. Дверь отворил сам доцент.
— Извините, пожалуйста, — сказала Аня. — У вас нет нашей Тони?
Большой и рыхлый Бобро удивленно смотрел на нее через очки без оправы.
— Нет, не думаю… — проговорил он. — У нас будто никого…
Из-за спины отца показался Толик.
— А где ваша Тоня? — спросил он.
— Не знаю. Куда-то ушла. Уже давно. — Аня поблагодарила и еще раз извинилась. Бобро в свою очередь раскланялся и закрыл дверь.
Аня сошла вниз. Во дворе дворничиха Люба лениво сметала в сторону мокрое снежное месиво.
— Весь день валил. Только и перестал, — сказала она.
Аня спросила, не видела ли она Тоню. Та перестала мести.
— А что, пропала?
— Ушла куда-то без спросу.
— С ними все станется, — сказала Люба и снова равнодушно засвистела метлой.
Двери школы оказались плотно закрытыми. Светилось только окошко первого этажа с цветами на подоконнике и домашней занавеской. Нет, Тони тут, конечно, не могло быть.
Аня надеялась, что по возвращении она уж обязательно найдет дочку дома. Но лишь отворила двери, как в коридор вышла Мария Гавриловна. Из дверей кухни выглянула Ольга Эрастовна.
— Ну что, нашлась?
— Нет, — покачала головой Аня. — Не знаю, что и подумать.
— Да никуда не делось твое сокровище. Гуляет где-нибудь, и все, — неуверенно произнесла Мария Гавриловна.
Аня пошла к себе. Стала вынимать покупки из сумки. Но делала она это механически.
Напряженно прислушиваясь к тому, что происходит в квартире, она не услышала, а, скорее, почувствовала, что кто-то отворяет своим ключом входную дверь. Аня торопливо вышла в коридор.
— Здра-авствуйте! Привет всем, кто дома! — чуть грассируя, весело произнесла Августа Яковлевна, внося потертый саквояж,
Оказалось, что Августа вернулась домой из Москвы на самолете.
— Какая прелесть! — стала она во всеуслышание восхищаться еще в коридоре. — Подумать только, как я могла прожить столько лет и не летать! Сидишь в кресле, как в ландо… Да какое там ландо! В экипажах трясло. А тут — дома. Что за роскошь эти ТУ. Час — и ты в Ленинграде… Просили зачем-то привязаться. Раздавали какие-то пакеты… Мне совершенно ничего не понадобилось. Я читала "Огонек".
И вдруг Августа Яковлевна оборвала свой восторженный монолог.
— Что-нибудь случилось? — спросила она, заметив неладное в лице Ани.
— Августа Яковлевна, у нас куда-то пропала Тоня.
— То есть как это пропала? Что с ней? — Августа поставила саквояж на пол.
Аня сказала, что Тони уже давно нет дома и ничего о ней не известно.
Старуха облегченно вздохнула.
— Ну зачем так волноваться? Найдется. Я уверена, напрасная паника… Жульетта непосредственный ребенок. Ну, увлеклась чем-нибудь… Чего только не видела я в жизни… Мой племянник на даче упал в колодец. Сейчас он доктор астрономических наук…
— Августа Яковлевна, — продолжала Аня, — Тоня тут у нас отличилась. Никого не было дома. Она привела мальчиков и отдала им вашу кровать. А те сдали ее на лом. Петр Васильевич потом поговорит с вами.
— О чем поговорит?! — удивленно и даже как-то строго спросила Августа. Она вытащила из сумки свои очки-лорнет и посмотрела в тот угол, где столько лет стояла старая кровать. — О чем он будет со мной говорить? Я очень благодарна Жульетте. Наконец-то!.. Столько лет я умоляла помочь мне убрать эту тяжесть, и никто… А добрый ребенок… Можно будет двигаться без риска посадить синяк.
Августа Яковлевна снова склонила голову над сумочкой и вытащила из нее ключ от своего символического запора.
Прошло еще немного времени, и раздался звонок.
— Тоня!.. Это она! Она ведь ушла без ключей. — Аня кинулась отворять дверь.
На площадке стояли Бобро с сыном. Доцент выглядел так строго, что не оставалось сомнений — он явился по серьезному делу. Он держал за руку Толика. Мальчик был взволнован. Глаза его смотрели широко и испуганно.
— Прошу прошения, — осторожно начал Бобро.
— Входите, пожалуйста, — сказала Аня.
Толик с отцом пошли в квартиру.
— Мы слышали, — продолжал уже о коридоре Бобро, — у вас потерялась дочка. Дворничиха полагает, так она сказала моей жене, что девочка убежала из дому.
Лицо Ани вспыхнуло. Она оглянулась, в коридор вышла Мария Гавриловна. Ольга Эрастовна застыла на пороге кухни.
Бобро испытывал заметное смущение.
— Мне сказали, — продолжал он, — девочка была наказана за драку во дворе.
— Была, — кивнула Аня;