Неистовый голод

Райт Сюзанна

Фрэнки опёрлась руками о внедорожник, насаживаясь на его член снова и снова. Боже, он был таким толстым. Растягивал её слишком сильно. Но она не обращала внимания на укол боли. В тот момент ей даже нравилось это.

— Сильнее, Фрэнки. Да, вот так.

Она трахалась с ним так, словно обезумела, желая так глубоко, насколько он мог проникнуть. Ей нужно почувствовать его член внутри, как он заполняет каждый её дюйм. Её мир перевернулся с ног на голову, а в голове царил хаос. Трик был единственной стабильностью в её жизни. Казалось, все чего-то от неё хотели. Ньюманы хотели полного повиновения; стая хотела, чтобы она была с ними, будь прокляты Ньюманы; Трик хотел её тело, сердце и душу. По

сравнению с другими, он хотел от неё чертовски многого — и это справедливо, учитывая, что они истинная пара. Но лишь он ничего от неё не требовал, хотя, вероятно, единственный имел на это право. Он не давил на неё, был терпеливым. Позволял событиям развиваться в её темпе и, как и обещал, был на её стороне. Только за это она, чёрт возьми, обожала его.

Чувствуя, как к нему подкрадывается освобождение, Трик схватил её за плечи и взял контроль. Он входил в неё, врезаясь так глубоко, что с каждым жестоким толчком задевал матку. Она не поморщилась, не просила его остановиться. А лишь сильнее двигала бёдрами, будто нуждаясь в этой небольшой боли. Внутренние стенки сжались, становясь всё горячее и плотнее.

— Подожди меня.

— Я не могу, — прохрипела она.

— Ты дашь мне то, что я хочу. Так что подожди. — Он вошёл в неё, не сводя глаз с точки на плече. Его зубы зудели укусить там, ещё раз заклеймить плоть.

— Трик, я…

— Подожди. — Схватив её за бёдра, он наклонился и лизнул маленькое местечко, которое выбрал. — Кончай.

Он с силой вонзил зубы, зарычав, когда она сжалась вокруг него, и взорвалась гортанным криком. Трик набух и взорвался в ней, когда его охватило освобождение, и он прорычал её имя. Когда они оба задрожали, он оставил новую отметку. Его волку нравился вид его клейма на её коже. Он хотел оставить ещё. И ещё. И ещё.

Как только вышел из неё, Трик обнял её за талию и выпрямил. Уткнувшись в неё носом, он запечатлел поцелуй на шее. Она была подобна расплавленному воску в его объятиях.

— Ты в порядке?

— Лучше, чем в порядке. — Она огляделась по сторонам. — Что это за место?

— Гараж. Мы держим здесь несколько машин на случай, если понадобится воспользоваться запасным выходом поблизости.

— А, поняла.

Он повернул её лицом к себе и откинул назад волосы, прилипшие к её лбу.

— Похоже, дождь прекратился.

— Тогда, я предлагаю, вернуться и принять горячий душ.

Он нежно и лениво поцеловал её.

— Звучит отлично.

Снова превратившись в животных, они побежали через лес к тому месту, где оставили одежду. Они изменили облик и завернули остальную одежду в футболки, чтобы волки могли легко пронести одежду в пещеры. Они не перекинулись, пока не оказались в комнате Трика. Когда принимали душ, он снова трахнул её на холодной плитке, оставив ещё больше следов на теле. Она никогда не жаловалась, разве что для того, чтобы подразнить, будто чувствовала, что ему нужно тщательно пометить её. В то время как желание заявить права преследовало его днём и ночью.

Позже, они направились по туннелям на кухню. Услышав звонок сотового, Трик выудил его из кармана. Пришло текстовое сообщение от Альфы.

— Трей хочет видеть меня в кабинете, — сказал Трик. — Ты помнишь дорогу на кухню, верно? — Когда она кивнула, он сказал: — Встретимся там, через десять минут.

Фрэнки проводила его взглядом, а затем направилась по туннелю, который, как она думала, приведёт на кухню, но не могла быть абсолютно уверена. Вскоре до неё донеслись запахи еды, и она поняла, что выбрала верный путь. Она услышала приближающиеся шаги как раз перед тем, как волк завернул за угол. Маркус. Её волчица замерла, наблюдая за ним. Знание того, что у него было прошлое с Триком, заставило Фрэнки почувствовать

неловкость. И немного ревность, хотя она и знала, что это нелепо. Что-то в выражении лица, должно быть, выдало её, потому что осознание озарило лицо Маркуса, и он остановился.

Маркус почесал подбородок.

— Трик сказал тебе?

Притормозив, она кивнула, а затем слегка пожала плечами, изображая беспечность. Она не хотела показать, что всё это беспокоит её, особенно с учётом знания о бессмысленности.

— Он не хотел, чтобы Грета застала меня врасплох.

— Думаю, сначала Рони показалось это немного странным. Возможно, она даже почувствовала угрозу, будто Трик мог быть конкуренцией. Она ошибалась. — Маркус потёр подбородок. — Он, скорее всего, уже говорил тебе, но, возможно, будет лучше, если услышишь то же самое от меня. Мы с Триком никогда не были парой. Никогда не хотели быть. Мы были близкими друзьями и доверяли друг другу, так что было… комфортно, думаю, можно так сказать, предаваться случайным связям на одну ночь. Без осложнений и нетребовательным. Между нами не было ничего большего.

Чувствуя себя немного комфортно от разговора, она просто сказала:

— Хорошо.

Она надеялась, что на этом он закончит. Но нет.

— Даже если бы я хотел большего — абсолютно, нет, — он бы мне этого не дал. Он всегда был настолько уверен, что узнает свою пару с первого взгляда, что держал своих сексуальных партнёров на расстоянии, полагая, что, подпустив их ближе, они могут подумать, что он хочет большего. Он делал это из верности паре, которую ещё не нашёл — или, как оказалось, сознательно не подозревал, что нашёл. Для Трика всегда существовала только ты. Больше никого.

Немного тронутая его кажущейся решимостью успокоить её, она кивнула.

— Спасибо, что сказал мне это.

— Ты ему подходишь. В течение долгого времени у Трика была привычка издевательски дразнить других. Но прошло, по меньшей мере, четыре месяца с тех пор, как он в последний раз это делал. Я знал, что что-то не так, и гадал, может, он и его волк становились беспокойными и угрюмыми, наблюдая, как другие находят пару, в то время как он оставался один. Он не хотел говорить об этом. Даже не признался бы, что теряет надежду найти тебя. Видишь ли, Трик производит впечатление человека, которого легко понять, но это не так. У него в голове много чего происходит, он просто держит это при себе. Он делает это по той же причине, по которой давит, или давил, на красные кнопки людей и намеренно нагнетает обстановку.

— Чтобы держать часть себя отдельно от других. — Она наклонила голову, когда ей что-то пришло в голову. — Это из-за Яны?

Маркус покачнулся.

— Он рассказывал тебе о ней? Хорошо. Это показывает, что он ничего от тебя не скрывает. — Похоже, он искренне доволен. — Это не тот человек, который ревновал или смущался из-за её связи с Триком, размышляла она. Напряжение, сковавшее мышцы, начало спадать. Даже волчица начала немного расслабляться. — Отвечая на твой вопрос, да, я думаю, это из-за Яны. Никто не давил бы сильно на человека, который подшучивает и насмехается над ними и намеренно заставляет их чувствовать себя некомфортно — даже если делает это не со зла. Он не был таким до Яны.

— Каким он был? — с любопытством спросила она.

— Более чуткий, ранимый и незащищённый. О, он так и дразнил людей, но делал это беззаботно, чтобы поднять им настроение или рассмешить, а не для того, чтобы задеть. Я видел, как он ведёт себя так с тобой и задумывался, осталось ли в нём что-нибудь от прежней хитрости. Приятно знать, что, да; и наблюдать, как это выходит на поверхность. Я рад, что ты вернулась к нему.

Фрэнки почувствовала, как её губы изогнулись в улыбке. Этот волк нравился всем.