Неизбежная могила
Шрифт:
Таша приближалась к тупику. Когда она проходила под фонарем, Страйк услышал, как открываются двери фургона.
Навстречу им выбежали мужчины в балаклавах, у ближнего к ним — большой молоток, а руки в перчатках. Перейдя на бег, Страйк услышал возглас Барклая «Эй!» и крик Таши.
Услышав окрик Барклая, человек с молотком попятился — руки Страйка сомкнулись на плечах Таши — и, когда он толкнул ее в сторону, громоздкое оружие пронеслось менее чем в метре от нее. Страйк тоже успел увернуться, его левая рука уже сжалась в кулак и с такой силой ударила
— Лежать, — прорычал Страйк, снова ударив своего противника, пытавшегося подняться на ноги. Другой мужчина обхватил Барклая вокруг пояса в бесплодной попытке уклониться от ударов шотландца, но на глазах у Страйка ноги Фрэнка Второго подкосились.
— Обыщи фургон, — крикнул Страйк Мидж, которая выскочила из своего укрытия, не выпуская из рук мобильный телефон и снимая происходящее на камеру, — посмотри, нет ли там наручников, — лежи смирно, мать твою, — добавил он, снова ударив первого брата по голове.
— ТЫ ТОЖЕ, — заорал Барклай, которого второй Фрэнк только что пытался ударить по яйцам и в ответ получил ботинком под ребра.
— Боже мой, — пробормотала Таша, поднимая молоток. Она перевела взгляд со стонущей жертвы Барклая, лежавшей в позе эмбриона, на неподвижную фигуру в ногах Страйка. — Он что, потерял сознание?
— Нет, — ответил Страйк, заметив, как мужчина в балаклаве слегка изменил свое положение. — Притворяется, тупой ублюдок. Это называется разумное применение силы, идиот, — добавил он, обращаясь к лежащему человеку, когда Мидж прибежала с несколькими черными пластиковыми наручниками.
— Может, и не придется вызывать полицию, — заметил Барклай, бросив взгляд через дорогу на собачника с кокер-спаниелем, который стоял неподвижно, застыв на месте.
— Тем лучше, — ответил Страйк, сжимая запястья сопротивляющегося Фрэнка, который уже перестал притворяться, что потерял сознание. Сняв балаклаву, Страйк увидел знакомый высокий лоб, прищур и редеющие волосы.
— Ну что, — сказал Страйк, — все пошло не так, как вы предполагали, да?
Неожиданно высоким голосом мужчина произнес:
— Мне нужен мой социальный работник! — что вызвало у Страйка взрыв хохота.
— Вот так, кретин, — Барклай успешно надел наручники на своего Фрэнка и снял с него балаклаву, в этот момент младший брат начал плакать:
— Я ничего не сделал. Я не понимаю.
— Пошел на хрен, — рявкнул Барклай и, посмотрев на Страйка, добавил, — быстро ты скачешь. Особенно для парня, у которого только одна нога.
— Спасибо, — ответил Страйк. — Давайте... — снова зазвонил его мобильный, — Да твою ж мать. Кто-то пытается... Что? — раздраженно ответил он на звонок с неизвестного номера.
Барклай, Мидж и Таша смотрели, как лицо Страйка побледнело.
— Где? — спросил он. — Хорошо... Выезжаю.
— Что случилось? — спросила Мидж, когда Страйк завершил разговор.
— Это был отец Робин. Ее забрали на допрос.
—
— Вы сможете разобраться с этими двумя без меня, пока не приедет полиция?
— Да, конечно. У нас есть молоток, — ответила Мидж, выхватывая молоток из рук Таши.
— Верно замечено, — согласился Страйк. — Я сообщу вам, что происходит, как только узнаю.
Он повернулся и быстро, насколько позволяло его пульсирующее от боли правое колено, ушел.
94
Воссоединение может наступить и при пассивности одной из соединяющихся сторон. Она может быть лишь увлечена. Хулы не будет.
«И цзин, или Книга перемен»
Перевод Ю. К. Щуцкого
Страйку потребовался час, чтобы добраться до полицейского участка, в который отвезли Робин. Сбавив скорость в поисках места для парковки, он проехал мимо трех человек, которые, казалось, спорили около квадратного каменного здания. Как только он нашел место для парковки и направился к участку, он узнал в этой троице Робин и ее родителей.
— Страйк, — с облегчением произнесла Робин, когда заметила его.
— Добрый день, — Страйк протянул руку Майклу Эллакотту, высокому мужчине в очках в роговой оправе. — Извините, что не взял трубку раньше. У меня было дело, которое не бросишь на полпути.
— Что случилось? — спросила Робин.
— Фрэнки перешли к активным действиям. Что происходит?
— Мы собираемся отвезти Робин домой, — сказала Линда. — Ей так много пришлось испытать...
— Ради бога, мам, — Робин стряхнула руку Линды с своего плеча, — мне нужно рассказать Корморану, что произошло.
— Он может вернуться с нами в квартиру, — сказала Линда, как будто это была услуга, которой Страйк не заслуживал.
— Я знаю, что он может вернуться в мою квартиру, — ответила Робин, у которой отношения с матерью быстро подходили к критической точке, — но этого не произойдет. Мы с ним поедем в паб. Возьми мои ключи.
Она сунула их в руки отца.
— Вы можете взять такси, а Корморан подвезет меня до дома позже. Смотрите, вон уже подъехало такси.
Робин подняла руку, и черное такси замедлило ход.
— Я бы хотела... — начала Линда.
— Я собираюсь выпить с Кормораном. Я знаю, ты волнуешься, мама, но сейчас ты не можешь ничего сделать. Я должна со всем разобраться.
— Ты не можешь винить свою маму за то, что она беспокоится, — заметил Страйк, но, судя по каменному выражению лица Линды, эта попытка снискать ее расположение не увенчалась успехом. Как только ее родители наконец-то сели в такси, Робин подождала, пока машина отъедет, и с облегчением выдохнула:
— Охренеть можно.