Неизвестный Сталин
Шрифт:
Архив Тифлисской семинарии сохранился, и он был довольно обстоятельно изучен. В «Журнале поведения» за 1896 год есть несколько записей о чтении семинаристом Джугашвили «запрещенных книг», в частности, романов Виктора Гюго «93-й год» и «Труженики моря». Сталин был наказан длительным карцером. В марте 1897 года инспектор Гермоген записывал в «Журнале поведения»: «Джугашвили уже 13-й раз замечен за чтением книг из „Дешевой библиотеки“ и у него отобрана книга „Литературное развитие народных рас“» [662] . В карцере за чтение книг Сталин пробыл немало дней и ночей.
662
Такер Р. Сталин. Путь к власти. 1879–1929. М., 1990. С. 88.
В шестнадцать лет Сталин прочел и первые брошюры
До революции
В первые годы XX века активная работа Сталина в нелегальных социал-демократических группах и в рабочих организациях Тифлиса, Батума и Баку сопровождалась и интенсивным самообразованием. Сталин принадлежал к тому поколению российских революционеров, которые любили и умели читать книги. В Закавказье, как и во всех центрах революционного брожения в России, шла острая дискуссия между марксистами, народниками и анархистами, а также между теми группами социал-демократов, которые позднее образуют партии большевиков и меньшевиков. В это время Сталин прочитал «Что делать?» Ленина и другие его работы. В Грузии среди социал-демократов доминировали меньшевики, но Сталин оказался на стороне большевиков. Он много писал и печатался, но в грузинской печати и на грузинском языке. Эти работы Сталина, которые сам он называл работами «начинающего марксиста», были переведены на русский язык только в 1945–1946 гг. и составили содержание тт. 1 и 2 его Собрания сочинений. Статьи и очерки молодого Сталина показывают его немалые амбиции, но также его большую начитанность. Он достаточно хорошо знает не только современную ему социалистическую литературу, он знаком с популярными книгами по естествознанию, а также с философскими работами Авенариуса Дицгена, Маха. Он хорошо знает почти всю русскую классику: Л. Толстого, Достоевского, Салтыкова-Щедрина, Гоголя и Чехова, а также европейскую классику: Шекспира, Сервантеса, Доде, Шиллера, Гюго, Гейне, Бальзака.
В своей первой ссылке в селе Новая Уда Иркутской области Сталин пробыл всего несколько месяцев. По нескольку месяцев он провел тогда и в разных тюрьмах — в Батуме, Кутаиси, Баку. Режим в этих тюрьмах был суров, но чтение книг не запрещалось. Находившийся вместе со Сталиным в Баиловской тюрьме в Баку Семен Верещак писал еще в 1928 году в одной из эмигрантских газет, что у Джугашвили всегда в руках была книга, и он был самым знающим марксистом среди закавказских социал-демократов. «Марксизм был его стихией, в нем он был непобедим. На непросвещенных в политике молодых партийцев Коба производил сильное впечатление» [663] .
663
Такер Р. Указ. соч. С. 116.
Ссылки в Сольвычегодск Архангельской губернии и в Вологду были более продолжительными, и главным занятием Сталина, как и других социал-демократов, было чтение книг и их обсуждение в кружках по самообразованию. Сталин отличался тогда не только особым пристрастием к чтению. У него была очень хорошая память, и быстрота, с которой он читал книги и журналы, удивляла его товарищей. Сталин очень рано овладел навыками быстрочтения, хотя возможно, это был у него природный дар. Он мог читать и запоминать книги как бы отдельными страницами. Известно, что сходным даром обладал Ленин, а позднее Ю. Андропов. В Сольвычегодске Сталин прочел только что изданный курс по истории России Василия Ключевского. К нему в руки попали и другие новинки: роман А. Богданова «Красная звезда» и роман В. Ропшина (Б. Савинкова) «Конь Бледный». Роман А. Богданова был интересной социальной утопией. Действие происходит на Марсе, где марсиане борются за социализм и строят гуманное социалистическое общество. Роман Бориса Савинкова был посвящен судьбе террористов в России и имел у публики громкий успех. Автор сам был организатором и участником многих террористических
В Сольвычегодск и Вологду приходили все главные российские газеты и журналы, и ссыльные часто собирались вместе для их обсуждения. Проводились здесь и своеобразные семинары, или политзанятия, главным образом по истории немецкой социал-демократии. В Вологде Сталин записался в городскую библиотеку, и его посещения этой библиотеки фиксировались даже губернским жандармским управлением. За Сталиным и в ссылке велось постоянное наблюдение. Согласно донесениям филеров, за три месяца и двадцать два дня пребывания в городе поднадзорный (по кличке «Кавказец») 17 раз посетил библиотеку. Своей вологодской знакомой Полине Онуфриевой Сталин подарил летом 1911 года книгу П. Когана «Очерки по истории западноевропейских литератур», которая вышла в свет в Москве в 1909 году. Есть много и других свидетельств того, что Сталин весьма основательно знакомился не только с литературой, но и с литературоведением [664] ; ему было важно знать — как пишутся книги, как собирается и изучается материал к ним.
664
Громов Е. Сталин. Власть и искусство. С. 32.
Когда Сталин осенью 1913 года приехал в Краков к Ленину, тот был приятно удивлен как общим уровнем образованности Кобы, так и его хорошей осведомленностью в тех проблемах и спорах, которые волновали и раскалывали тогда российскую социал-демократию. Многие подробности закавказских дискуссий по национальным проблемам Ленин узнал именно от Сталина. Поэтому просьба Ленина о написании для журнала «Просвещение» очерка по национальному вопросу была обращена к Сталину неслучайно. Сталин работал над этим очерком в Вене. Он не знал западных языков, и ему помогал 24-летний Николай Бухарин. Бухарин хорошо разбирался тогда в концепциях австро-марксизма, но в российских проблемах Сталин, несомненно, превосходил Бухарина.
В самой долгой и трудной Туруханской ссылке, где Сталин провел около четырех лет, чтение книг, журналов и газет также было его главным занятием. Ссыльные имели право выписывать книги и журналы почти в неограниченном количестве, и они переходили от одного поколения ссыльных к другому. Поэтому и в селе Монастырском Туруханского края, и в далекой Курейке книг было много. Но случались из-за них и конфликты. В 1913 году в селе Монастырском покончил жизнь самоубийством известный тогда профессиональный революционер и друг Ленина Иосиф Дубровинский («Иннокентий»). Он находился в ссылке уже четвертый год и был болен туберкулезом. Для побега, к которому он готовился, у Дубровинского уже не было сил, и он потерял надежду. От погибшего товарища осталась большая личная библиотека, которая по обычаям ссылки должна была перейти в общее пользование — как передвижка. Но Сталин, прибыв в ссылку, забрал всю библиотеку Дубровинского в свое полное владение, что вызвало протесты других ссыльных [665] . Конфликт, конечно, уладился, и обмен книгами между ссыльными возобновился. Так, например, Яков Свердлов давал Сталину прочесть большую монографию французского автора А. Олара «Политическая история Французской революции». Эта книга считалась тогда в России наиболее полным пособием по ее истории. А. Олара Сталин знал и раньше, но теперь было время перечитать книгу более внимательно.
665
Трифонов Ю. Отблеск костра. М., 1966. С. 47–48.
У Свердлова было особенно много книг, и он попытался организовать в Туруханском крае систематическое изучение трудов Маркса и Энгельса, а также истории международного рабочего движения. Наибольшую трудность для всех представляло изучение «Капитала», который Сталин читал несколько раз, но на который он никогда не ссылался. Проще было с изучением работ Розы Люксембург, которые Сталин читал на немецком языке. Немецкие тексты Сталин читал в то время довольно свободно, но не владел навыками немецкой разговорной речи.
Много позднее Л. Троцкий писал о «творческом бесплодии» Сталина в годы Первой русской революции, а также в годы войны. По утверждению Троцкого, Сталин не использовал время своих ссылок для теоретической работы, как это делали другие большевики. Но эти упреки были несправедливы. Конечно, Сталин писал и печатался до революции много меньше, чем Троцкий и Бухарин. Но и теоретических амбиций у него в ту пору было много меньше. Однако как читатель и как знаток Маркса и Энгельса Сталин до революции ничем не уступал своим будущим соперникам. Работы же Ленина Сталин, пожалуй, знал даже лучше других российских социал-демократов.