Немецкий брульон
Шрифт:
Парламентскую власть – феминисткам! Не тем дурам, что на площадях сиськами машут, а тем, которые рельсы укладывают, и тем, что носят на плечах кувалды.
По записям в ежедневнике Карловны составлен раздел «Справочника современного чекиста» с грифом секретности второй степени.
Сдача квартиры в краткосручную аренду транзитникам – второй негласный бизнес Ядвиги Карловны.
Минское ЧК любит Ядвигу Карловну. Мальчики из ЧК продырявили гоголь–хату Ядвиги в каждом углу.
Ядвига по собственному почину пишет отчёты. В случае дипломатических недоразумений, каковых покамест не случалось, а будущее покажет, кроме видеозаписей, которые снимаются помимо неё, готова
Наши «4ЕТВЕРО» клоунов – парни рисковые, да неумные: клюнули на объявление в первые же сутки. А когда им выбирать?
Гоголь два.
Ядвига Карловна, несмотря на «крышу родины», по инерции советской доперестройки побаивается поэтажных дверных глазков.
Страшится вездесущих старушек – лавочных надзирательниц.
Случаются перебранки с бабульками в связи с нарушением Ядвигой неписаных правил дворовой нравственности: «Сдать квартиру неизвестным людям? Ты что, Ядвига, с пупа сдвинулась!»
Роскошь в стране не приветствуется: батько не велит. А старушки уверены: деньжата у Ядвиги есть.
Имеются и правила конспирации. Ядвига Карловна немедля изложила их путешественникам.
Согласно правил Ядвиги, кратковременным съёмщикам передвигаться по подъезду полагается поодиночке (правило пяти «п»).
Хлопанье дверьми наказывается – процентами от арендной платы за каждый нелицеприятный соседский доклад.
С некоторой натяжкой можно сказать, что соседи пребывают в некотором сговоре с Ядвигой: за их молчание как бы само–собой предполагается некий платёж.
А за превышение шумового лимита с арендаторов взимается штраф.
– Согласны с такими бытовыми условиями?
– Согласны, конечно. Вы бесконечно правы.
Распитие спиртных напитков Карловной в виде исключения допускается. Будучи предпринимателем, она понимает важность алкомероприятий, но «чтобы в рамках цивиля».
Степень распития в контексте с беларуськультурой определяется лично ей самой, и об этом докладывается каждому новичку–арендатору, в начале каждой сделки.
– Да–да, конечно. Мы не против. Понимаем.
– Вы мне симпатичны, господа русские. (Судя по лицам, не совсем конченые. И, вроде не злые шпионы. И не добрые разведчики. Такие простачки не бывают шпионами и разведчиками 22 ). Но у меня есть ещё одно правило. Оно может вам не понравиться, но…
– Что за правило? – наклонил голову Ксан Иваныч. Ему доверено возглавлять переговоры.
Ядвига с воодушевлением принялась рассказывать:
– как воспитывали её,
22
Тут прозрачный намёк от 1/2Эктова на известные фамилии Петрова и Боширова. Но в описываемый в романе период (2009 год) никаких П. и Б. быть не могло. Петров, Боширов и «дело Скрипалей» проявятся лишь в 2018 году.
– как родители капали ей на донышко столовой ложки кагору,
– как она, в свою очередь, передала эту традицию дочке…
– И…
– Короче, пить что ли совсем нельзя? – перешёл к делу Ксан Иваныч.
– Отчего же нельзя… Водку нельзя. А коньяк можно: культурненько, осторожно, рюмочкой–рюмашечкой. Виски – напиток для меня дорогой. Вы же тоже его не пьёте? (Как сказать! 23 )
– Но я к чему это клоню, – сказала Ядвига, – я вот, к примеру, выпиваю бокал вина, и мне этого хватает. Я не буяню, не пою песен…
23
И тут Ядвига Карловна обнаружила невиданные познания в области бочково–кукурузной продукции с фильтрацией, назвав несколько сортов крепких напитков, некоторые из которых Егорыч за всю свою жизнь не только не нюхивал, но и слыхом не слыхивал. В тот ряд вошли Джек Дэниелс, Чивас Регал, Джонни Уокер и ещё парочка названий, которые Егорыч, само собой, не записывал, а нам тем более знать не полагается. Ибо мы (читатели с читательницами) тут не в музее–подвале–винокурне, а вообще транзитом, и в любой момент можем книжку захлопнуть.
– Мы не знаем песен, – отчеканил Ксан Иваныч, – только гимн.
– Гимн – это похвально. Вот у нас, так никто не знает гимн Беларуси.
– А он разве есть? – не выдержал малец.
– А куда ему нафиг деться? – удивилась Ядвига, – разумеется, есть.
– И музыка к нему?
– И музыка.
– Вау! – изумился Малёха. (Он же композитор модных музык.)
– Я бы с удовольствием поглядел ваш гимн, – томно вымолвил Егорыч, продюссерски изогнувшись.
Он по пьяни может сбацать на фортепиано кошачий вальс, а если бабахнет вискарьку – раз в пять лет, то может и рок–н–ролл.
«И я», – сказал Малёха. Он любит драмм–энд–бэйс и прочие нужные квартеты, вставленные в компьютер.
Ксан Иваныч покачал головой (ну дают подлизы, предатели Руси!).
– Мы никогда не буяним, – сказал Егорыч. – Мы, как–никак, интеллигенты.
– Архитекторы, – подсобил Ксан Иваныч.
«Но не стал рассказывать Ядвиге о проектировании казино на Алтае. И про то, как весело, с топором, гонялся за Бимом по Монголии. И не стал вспоминать, как метал в него, будто играя в городки, жерди от овечьей загородки в Хакассии.
– Архитекторы – это каста, жрецы от искусства, – искренне считает он. – Городки сродни бильярду. Гонки по степи со ржавыми лезвиями – невинный пейнтбол.
Ядвига в шоке. Таких архитекторов – жрецов и касту, она «не поняла». Потому как не сумасшедшая».
– Мы только Rose et Route употребляем, – пошутил Егорыч, ни разу не покраснев.
(Скорей бы ушла, а там посмотрим!)
– Максимум бокал. Как и вы.
Ядвига зарделась, будто ей признались в любви.
Тут бессловесная сценка в трёх действиях без антракта. Представьте:
а) Малёха дёрнул Егорыча за рукав. Хотел добавить компании шансов, сообщив через Егорыча, что он вообще не пьёт.
б) Читающий мысли Малёхи как свои собственные Егорыч обозначил ответ гримасой и жестами каркочи 24 , мол: «я что тебе переводчик? сам возьми, да скажи».
в) Папа расшифровал оба движения и захотел озвучить их, выдав нечто умное, вроде того, что «он готовит сына в дипломаты философического типа, а дипломаты, как известно, в юношестве вообще не пили, а посол «N», добившись успеха в Персии, пил напиток той страны, в которой предотвратил войну и о которой написал знаменитый очерк…, правда, там его и грохнули… и так далее». Но вместо глубокомысленной тирады, имеющей целью завоевать расположение хозяйки, смог сформулировать только глухонемое «э–э–э».
24
Karkocha – известный испаноязычный уличный артист мим.