Немногое о многом
Шрифт:
безобидна и проста,
но запутана по смыслу слова,
как в инструкции слова.
"В случае потери
внешнего электропитания,
проверить инерцию турбогенератора
и её возможность использования
для питания систем реактора".
Для эксперимента требовалось -
всего лишь... малость.
Перед остановкой
на плановый ремонт реактора,
заглушить реактор
и перекрыть
доступ пара.
Кстати, в Союзе от эксперимента
на атомных станциях
все из семи директоров
отказались вежливо, но твёрдо,
только директор Пузанов
согласился гордо.
В турбогенераторах
и в реакторах РБМК-1000
первого поколения
отсутствует система
реверсивного электроснабжения.
Вернее она есть,
но надо проверить, убедиться.
Эксперимент - мгновения,
уберёт недоразумения.
Если бы в работу реактора
не вмешался человек,
работал реактор 4-го блока -
много, много лет.
Кстати, непонятно?
Почему электрики решили
провести эксперимент на атомной?
Можно было бы провести
на обычной, тепловой.
ЭЛЕКТРИКИ ЭКСПЕРИМЕНТ ЯДЕРЩИКАМ НАВЯЗАЛИ,
РЕАКТОР КСЕНОНОМ ОТРАВИЛИ.
Накануне, дневная смена
получила полный инструктаж.
Подготовилась к эксперименту,
блок выбега ротора установила,
закончила его монтаж.
Боясь теплового удара
при срабатывании аварийной защиты
решили сами -
заблокировали до эксперимента
многие аварийные системы.
Телефонный звонок
диспетчера Киевэнерго
в один момент -
задержал эксперимент.
Реактор, вопреки технологии
пол суток эксперимента ждал,
на малой мощности работал -
закислялся, тормозился,
потенциал смерти набирал.
День Победы,
Первомай!
Встречай с победой -
праздник Май.
В Киеве думали, решали -
традиции ломали.
В полночь - разрешили.
Ввели поправки.
Делу время и сейчас,
ночная смена - народ бывалый,
решит проблему и без нас.
Перестройка Горбачёва
и его свобода слова
заменили все дела
на красивые слова.
ПЯТЫЙ БЛОК ГОТОВИЛИ К ЗАПУСКУ.
Между
руководство станции
спецам четвёртого блока
по устоявшейся традиции
доверило пятый.
Свои кадры со станции,
обычные энергетики,
прошли переподготовку -
заполнили четвёртый.
Пятый - готовили к запуску.
У новоиспечённых операторов
знаний еле-еле,
тем более, навыков
управления закисленными реакторами
нет их в новом деле.
И вообще, такой процесс
мало изучали.
Все ядерщики считали -
делом ясным и обычным.
Кроме того, смене Акимова
не дали времени
самостоятельно изучить
программу испытаний,
не провели инструктажа,
не провели занятий.
КОГДА ЛЮДИ МИРНО СПАЛИ.
На Спасской зазвенели колокола.
Полночь. Тишина.
Сердце часто застучало,
душу тяжестью прижало.
Процесс пошёл. Начало.
Спокойно спит страна.
Оператор реакторного цеха
по приборам режимы проверял,
один стажёр у дежурного за столом
схемы изучал,
второй с детским интересом
наблюдал за экспериментом.
Начальник смены Акимов
оператору 4-го блока,
что-то разъяснял,
зам. директора АЭС Дятлов
прохаживался вдоль щитовой
и в ожидании необычного молчал.
"Мне лично не понятно!
Зачем эксперимент?" -
спросил задумчиво
у оператора студент.
"Студент! Отстал от жизни.
Сколько можно повторять?
Безопасность на АЭС
должна быть безопасной
пора давно бы знать".
Оператор щёлкнул тумблера...
в сознании оператора
начался разогрев реактора.
При ранее умышленно-отключенной
системе локального
автоматического регулирования
реакторной мощности,
не сумел оператор
в режиме тысяча двести
удержать реактор,
несмотря на все его старания.
На пункте "Зет" -
провал мощности.
"Откуда?
В инструкции такого нет!"
Нестандартная ситуация
выветрила все знания
из мозгов и сознания.
Получилось, как у мальчишки
из его дырявой книжки.
Тили-тили!
Трали-вали!
Это мы не проходили!
Это нам не задавили!