Немтырь
Шрифт:
— Есть у меня подруга, — холодно ответил Янис.
— А-а-а… Ну коли так, тогда другое дело, настаивать не стану, — закончил Дмитрий и, как всегда, не задавая лишних вопросов, переключился на другую тему разговора.
Обедали вместе, хоть и из разной посуды. За трапезой поговорили о лошадях, рыбалке, охоте. Янис рассказал о своем огороде, небольших успехах и планах. Дмитрий и Андрей были немало удивлены тому, какой получился прошлогодний урожай зерновых.
— Пойдемте в гости, все покажу, — предложил Янис, но те скромно отказались.
— Может,
— Всю жизнь пасеку держали, отец с детства приучил.
— Вот и ладо, тогда не нам тебе подсказывать, сам управишься. Думаю, скоро один улей привезем.
Янис вывалил из мешка добытую пушнину. В этот раз кроме белок и колонков под ногами лежали три шкурки соболей цвета кедрового ореха. Дмитрий не полез за словом в карман:
— Ох, и удачлив ты, парень! Мы с братом в редкий год так добываем.
— Это ее заслуга! — не без гордости, обращая внимание на примерно лежавшую под деревом Елку, похвалил соболятницу Янис. — Если бы не она…
— Хорошая собака! — похвалил лайку Андрей. — Щенки были?
— Какие щенки? Мужика-то ей нет!
— Может, когда гуляться будет, повяжем? — предложил Дмитрий. — У нас хороший кобель есть, зверовой! Медведя держит, сохатого крутит.
— Было бы неплохо, мне самому щенок нужен. Две собаки всегда лучше одной.
— На том и сговорились, — обрадовались братья.
— Повязать-то договорились, — усмехнулся Янис. — А как мне с вами встретиться, когда ей время придет?
Те угрюмо переглянулись друг на друга, почесали бороды. Дмитрий сообразил:
— Ты нам дай знать. Вот тут, на елке затесь оставь. Мы увидим с той стороны, сами к тебе приедем.
— Найдете?
Братья засмеялись. Янис понял, что они давно знают, где он живет.
В тот же час Дмитрий и Андрей уехали в деревню. Он ждал их две ночи. На третий день приехал Андрей привез на лошадях продукты и улей с пчелами. Вместе поехали к Янису на зимовье.
Добрались благополучно. Андрей помог разобрать вьюки, поднять груз на лабаз. Долго, внимательно смотрел по сторонам, изучая хозяйство. Скромно похвалил:
— Справный ты хозяин, все отлажено. Жену бы тебе хорошую. Вдвоем сподручней было бы.
— Будет жена! — довольно заверил его Янис, радуясь редкому гостю. — Вот маленько обживусь, схожу за своей зазнобой! — И осекся, не поверил своим словам.
— Уверуй и воздастся! — перекрестился Андрей, стал собираться в дорогу.
— Куда же ты? — растерянно пытался задержать его парень. — Сейчас обедать будем. Ночуешь у меня, а завтра, поутру назад.
— Не можно нам, — сухо отрезал тот и, так и не заглянув в избушку, сел на коня. — Спаси Христос!
Уехал в ночь. Янис опять остался один.
Горевал недолго. Теперь у него была важная забота: пчелы. Установил улей за огородом, на большом кедровом
Пчелы требовали постоянного присмотра, отлучаться надолго и далеко от зимовья хозяин не мог. Подготавливаясь к зиме, выкопал в земле зимник, соорудил примитивную деревянную медогонку. К концу медосбора имел первый и, как он считал сам, неплохой результат. К концу лета полосатые труженицы принесли ему около пуда меда.
В конце сентября, после первого снегопада, к нему наведались Дмитрий и Андрей, привели с собой зверового кобеля. Спешившись с лошадей, объяснили цель приезда:
— Собака-то была в хотении?
Застигнутый врасплох этим вопросом Янис вспомнил договор, развел руками:
— Простите, мужики! Кажется, была течка… месяц назад. Закрутился с пчелками, упустил время.
Те угрюмо переглянулись, почесали затылки:
— Плохо дело. У нас ведь совсем хороших собак нет, выродились, а взять неоткуда. Один Туман остался, да и он через год-два состарится. Ты уж не упусти момент в другой раз. Для такого дела Никодим разрешил тебе к нам в деревню прийти, когда ей сроки подойдут. Дорогу мы тебе укажем.
Янис от счастья хотел сознаться, что знает дорогу, есть карта, но в последний момент промолчал. Пусть думают, что не знает. Своеобразный шаг старообрядцев навстречу был явным уважением к нему. Теперь, если случится беда и потребуется помощь, он может смело прийти к ним: сами позвали! А там, глядишь, найдется повод для более частых встреч. Какими бы ни были староверы скрытными и нелюдимыми, без них ему теперь прожить было тяжело. Но и в этот раз дальше разрешения дело не сдвинулось, Дмитрий и Андрей оставались такими же холодными. Янис был человек с ветру, и этим все сказано. Они не звали его к себе в гости, таежные люди жили своей, обособленной жизнью, где нет места инакомыслящим. Недолго пообщавшись, братья уехали назад, не приняли предложения остаться на ночлег или отведать мирской пищи. У каждого свои дороги. Встретиться договорились, как всегда, после Троицы, на будущий год.
К своему удивлению, Янис смирился с тем, что проведет предстоящую зиму в одиночестве, не как в прошлые годы. У него накопилось много работы, за которой не хватало времени на раздумья. В записях в дневнике уже не прослеживались боль, тоска и обида на произошедшее и происходившее. Иногда записывая наиболее важные события, не плакал, как прежде. Просто верил, что рано или поздно все будет хорошо. В строчках больше просматривалась радость успеха, чем разочарование за бесполезно прожитое в тайге время. Строил планы на будущее: «Выгнал пуд меда! Теперь у меня есть сладкое. В свободное время делаю новый улей. На будущий год хочу разделить семью. Сентябрь 20, года 1940».