Ненавистный брак
Шрифт:
Когда Дмитрий с князем вошли в кабак, до угодливости любезный кабатчик раболепно склонился перед ними, поднимая красную штору, открывающую вход в маленький полуприватный зал, в центре которого под люстрой стоял игровой стол. Через боковую арку полностью просматривалась небольшая сцена. Этот уголок кабачка предназначался только для знатных гостей. По выразительному взгляду Дмитрия к ним подскочил половой, неся бокалы и шампанское. К неописуемой радости приятеля Карелин согласился сыграть в карты. Лемм воспользовался этим обстоятельством и предложил сыграть вместе с ним. Князь отодвинул от себя бокал с шампанским
– Браво, Дмитрий Иванович, браво... – весело воскликнул князь. – Полагаю, нам пора уходить.
– Когда только начало везти? – возразил Керлов-младший. – Еще водки! И испытаем удачу по новой. Я проигрываю в этом доме ночь за ночью, и сейчас самое время отыграться.
– Или увеличить свои долги, – с улыбкой закончил Лемм.
– Я выплачу тебе все до последнего гроша, Лемм, и я не намерен терпеть твои шутки о моих долгах, – гневно выкрикнул Дмитрий. – Ты стараешься оскорбить меня или покрасоваться?
– Успокойтесь, Дмитрий Иванович, – посоветовал Карелин.
– Лемм думает, что перед Вами я буду сдерживаться, но он ошибается. Ставлю весь свой выигрыш против того, что должен. – Дмитрий высокомерно швырнул деньги в центр стола.
– Вы должны мне почти десять тысяч рублей, – возразил Лемм и, улыбнувшись, повернулся к князю, – но, в конце концов, у нас есть важный свидетель... На остальные деньги я согласен сыграть под честное слово, если Вы проиграете. Здесь почти восемь тысяч рублей... проигравший теряет двадцать тысяч... По рукам?
– Согласен! – крикнул Дмитрий.
Кто-то оставил дверь открытой, и теперь из основной залы в этот закуток начали приходить любопытствующие зеваки. Заинтересованные происходящим, они окружили стол, чтобы поглазеть на игру. Александр Карелин поднялся из-за стола, желая прекратить игру, но не двинулся с места, загипнотизированный картами, одна за другой выпавшими из рук Дмитрия.
– Три короля! Я выиграл! – в дикой радости воскликнул Лемм. – Теперь Вы должны мне двадцать тысяч рублей. Вам не расплатиться со мной, даже продав свою развалюху.
Вконец опьяневший Дмитрий ухватился за стол и с трудом выпрямился.
– У меня есть на что купить твой мерзкий, вонючий кабак. Дай мне реванш!
– А под какой залог?
– Сестра!.. – начал Дмитрий, но не успел договорить.
– Что ты говоришь, подлец? – со всей силой тряхнул его взбешенный Карелин. – Тебя не оправдывает даже то, что ты пьян! Идем немедленно отсюда!
– Минуточку! – в свою очередь запротестовал Лемм, тоже вставая. – Дмитрий Иванович должен мне сорок тысяч рублей, и я хочу получить честно выигранный должок.
– Негодяй! – гаркнул Карелин и ударил кабатчика прямо в челюсть. Лемм охнул и мешком рухнул на пол.
– Я убью Вас! – кое-как поднявшись, заорал он, вне себя от злости.
– А я – тебя, мерзавец! Елизавета Ивановна – моя невеста! Получи свои грязные деньги! – Карелин швырнул ему в лицо пригоршню купюр и монет, а потом подхватил Дмитрия и поволок его, как тряпичную куклу, к выходу. Люди, молча, расступались перед ним, давая дорогу...
На следующий день грустный,
– Карелин оплатил твой долг? – недоверчиво переспросила она. – Он сказал, что Лиза его невеста? Ты уверен, что все правильно расслышал?
– Да, маман... Вы же знаете, что я никогда не теряю разум.
– Однако вчера тебя тащили, как мешок, и Борис на руках поднял тебя сюда и уложил в постель.
– Клянусь, все было так, как я сказал... только, думаю, князь никогда больше не вернется сюда, разве что в порыве благородства.
В это самое время в дверь тактично постучал Борис и, услышав разрешение войти, возвестил:
– Барыня, Его Сиятельство, князь Карелин ожидают в прихожей. Они спрашивали о барине Дмитрии.
Мать с сыном коротко переглянулись.
– Передай князю, – Павла Петровна повернулась к Борису, – пусть он будет так любезен подождать минутку!
Борис вышел. Дмитрий наотрез отказывался встретиться с Карелиным. Впервые в жизни ему было стыдно, но Павла Петровна живо напомнила ему их положение. К тому же, приход Александра свидетельствовал о том, что он тоже хотел извиниться. Ничто не позволяло ему прилюдно говорить в кабаке, что Лиза была его невестой. Пока Дмитрий бодро умывался, стараясь смыть следы вчерашнего пьянства, и переодевался, Павла Петровна продолжала наставлять сына.
– Ты должен заставить Карелина поверить, что никто в доме не знает о происшествии в кабаке, – втолковывала она, – и попроси его, чтобы он никому ничего не говорил.
Дмитрию напустил на себя смиренный вид человека, ждущего помощи и защиты. Павла Петровна слегка подтолкнула сына к лестнице, и когда он уже собрался спускаться, поцеловала его в лоб.
– Я буду ждать тебя в своей комнате, – сказала она напоследок.
Павла Петровна, не торопясь, шла по широкому коридору, на ходу обдумывая каждое слово сына и внимательно прислушиваясь к голосам, доносящимся снизу. Неожиданно выражение ее лица изменилось, будто она вспомнила нечто очень важное. Павла Петровна направилась прямиком в спальню Лизы. Когда она вошла, Лиза сонно приподняла голову с подушки.
– Лизонька, милая, как ты себя чувствуешь? – войдя в комнату заботливо спросила она.
– Не знаю, – сонно ответила Лиза, приподнимая голову с подушки. – Я только что проснулась. Даже не знаю, сколько я спала.
– Это всё, что тебе было нужно, доченька. Ты спала со вчерашнего вечера. Ты очень устала, Лизонька, и была расстроена. Успокоительное пошло тебе на пользу.
– Поручик Лаврецкий не приходил?
– Никто не приходил, кроме врача и князя Карелина. Князь справлялся о здоровье Ивана Петровича, а сейчас он разговаривает с твоим братом.