Ненавижу тебя, Розали Прайс

LilaVon

– Тебе недостаточно того, что ты сделал со мной? – не выдержав, я срыву приближаюсь к нему. – Почему ты не хочешь видеть то, что я тебе даю? Почему ты тянешь меня в низ, постоянно требуя невозможного взамен? Сколько можно издеваться надо мной? – меня поглощает обида, которая накопилась внутри. Это словно выплеск бушующих волн из огромного озера, что внутри меня. Нильс отводит взгляд, конечно же, не желая слушать меня. Но я хочу, чтобы он слушал!

– Ты вцепился в мою душу так, как этого не смог бы сделать сам Дьявол! – я попыталась говорить с ним, донести то, что ситуация между нами не для жизни двоих. Кто-то умрет изнутри, и это окажусь я. – Будь у нас доверие, будь у нас нормальная жизнь, которая не сложилась

бы таким сложным образом, я бы отдала все, что пожелаешь. Но я не хочу отправляться с тобой в ад, Нильс! Только подняв на меня руку, ты уже показал свое отношение ко мне, а твои слова были хуже, чем лезвие! – захлебнувшись в этот момент слезами, я с дрожью в теле стояла перед ним, не смея прекращать. – Но я не могу понять, для чего это все было. Зачем ты создал круг тепла и оберегал так, как в действительности ребенка? Зачем ты заставил чувствовать к тебе… это? – я смотрю на него, и то, как резко он поворачивает голову в мою сторону, опустив свои глаза в мои. Безразличен и холоден. – Я ненавижу тебя! – прорычала я, когда он, не говоря не слова, усмехался взглядом. – Ненавижу! Ненавижу тебя, Веркоохен! – толкнула я его в грудь. – Сколько можно это делать? Оставь меня в покое! – ткань атласа начала сползать с меня, ведь мои порывы ярости вымещались дикими зверскими и резкими движениями. Я пыталась ударить, показать, что я не хочу больше нечего чувствовать. Но я чувствовала, очень много чувствовала.

– Успокойся, – только и гаркнул он, но так зло, что я онемела. – Прекрати это сумасшествие, – продолжил он, быстро опустив руки за мою спину. Я, было, начала отходить, но Нильс поднял атлас с моих бедер, накинув на плечи. Я отстранилась, горько всхлипывая и не зная, почему его безразличие рвало меня на части.

– Все зашло слишком далеко! Открой глаза и посмотри то, что ты предлагаешь мне! Оглянись и посмотри, как ты убиваешь меня такими словами, Нильс! Я никогда не чувствовала столько злобы и… счастья в одно время… Но ты приносишь только боль в мою жизнь! Я устала от тебя. Я больше не могу! – я его не трогала, не касалась больше руками, но кричала из самой души, пытаясь донести ему ту боль, которая вселилась, как только Нильс был близок со мной. Его стальной взгляд вновь взирает в меня, и я понимаю, что все мои старания, как об стенку горохом!

– Подчинись мне, Роуз, – он не просил. Но как же мое согласие? Как же моя жизнь? Почему он позволяет себе врываться, метать все вокруг и терзать меня? Он чудовище, монстр, Дьявол, воплощение зла. Но я не как не чувствую опасность. Страшно – еще бы! – но я его не боюсь, нет.

– Отпусти меня, – в ответ прошу я. Внутри все замирает. Время словно остановилось и все, что могло двигаться вокруг нас – тоже.

Его глаза, что наполнены мерцающей синевой душат меня. Его скулы напрягаются, а кулаки по воле сжимаются. Не могу разглядеть то, что вижу. Раньше такого не было. Он не злой, но весьма огорчен. Чем? Тем, что я жажду свободы и до последнего вздоха тянусь к ней? Мы ведь можем начать все с начала, просто жить по новым правилам, или вовсе без них. Мы ведь можем быть вместе, он же сам мне это показал.

Нильс выпускает тяжелый выдох, а я ожидаю важного ответа. Возможно даже того именно ответа, который может изменить мою жизнь. Но я все еще не знаю, где польза будет большей: когда я уйду, или останусь.

– Нет, – холодно говорит он, резко перекинув взгляд сквозь меня. Тело вздрагивает, когда его единственное слово окатывает меня, как ведро холодной воды. Я опустошенно смотрю на парня, который непроницаемо глядит в стену. Понимая, что это настоящая безвыходность, я невольно захлебываюсь слезами, но тихо, почти безгласно.

Нильс обходит меня, ступая к выходу, а я в этот же момент без сил рухнула на пол. Это кажется таким ненастоящим. Я бы сделала все, лишь избавиться от парня. Заявила

бы в полицию, улетела бы, переехала и я бы оказалась на другом конце света. Одна. Но без его воли, он меня не отпустит. Он не даст осуществиться ни одному моему плану, потому что не хочет этого. А иначе не могу я.

– Мне казалось, что Дьявола нельзя любить, – тихо, почти шепча, говорю я, натягивая атласное одеяла на себя. Я знаю, что он никуда не ушел, и я чувствую взгляд на себе. – Мне казалось, что я держусь от тебя далеко, но почему тогда так сильно обожглась? – наверное, я спрашиваю саму себя. У меня никогда в кармане нет ответов.

Я слышу, как его шаги приблизились, и он стаял совсем близко.

– Зачем было это все, если ты хочешь от меня только одно – покорность? – продолжаю я, а голос мне не позволяет большего, чем этого жалкого дрожания губ и шепоты. – Твой день. Сожаления, сочувствия. Я позабыла страх о касаниях, поверив тебе. Я отдала тебе часть меня, рассказала то, из-за чего я год вскрикивала ночью, с ужасом просыпаясь. Я хотела помочь тебе, но теперь сама оказалась с тобой в кромешной тьме, – я не могу нечего с собой поделать. Но я хочу понять, во что я верила столько времени, если он так легко уходит от меня.

– Роуз, – он обхватывает мои плечи, медленно и бережно поднимая меня, поставив на ноги.

– Значит, люди нечего не знают о Дьяволе и любви, верно? – вопрос выплескивается наружу, а он разворачивает меня к себе лицом. Я устало смотрю в его обеспокоенные глаза, которые с непониманием и растерянностью ищут что-то в моих. – Значит, они даже не были так близко с ним. Значит, они не чувствовали то, что чувствую я, – я поясняла себе только одну вещь, и она оказалась самой болезненной. Мой монстр – Нильс. И я понимала, что была не права, когда предположила, что никакой любви нет между разными сторонами, берегами, светом и тьмой, небом и землей не существует.

Но, я, кажется, вновь ошиблась.

Я испускаю смешок, опустив голову. Мой нервный смех вырывается на обозрение, и я позволяю себе захлебнуться слезами. Снова.

– Роуз, я прошу тебя, не говори так, – просит он, а я толи всхлипываю, толи вновь смеюсь с его слов. Его руки резко притягивает меня к своему телу, и я, оказавшись в крепких объятиях, начинаю дрожать.

– Я не справляюсь, и я не справлюсь с этим. Я больше не могу, не могу так! – я кладу руки на его крепкую грудь, попытавшись оттолкнуться, но у меня нечего не вышло. Его руки крепко хватились за меня, не выпуская из хватки. – Не тронь! – кричу я. – Оставь меня!

– Ты должна стать моей, Роуз. Я тебе дам все, что ты хочешь. Я подарю тебе все, что пожелаешь, но ты достойна большего. Ты будешь моей, всегда, – проговаривает он, как только насильно и плотно прижал меня к себе.

– Нет… я умоляю тебя, пожалуйста, Нильс. Я не выживу рядом с тобой, – взмолилась я.

– Я тебя не отпущу. Я никогда не оставлю тебя в покое, слышишь? Рано или поздно, ты сдашься! Будешь со мной, будешь рядом, будешь вечно моей и ничей больше, – говорит и говорит он без остановки, а я верчу головой, нехотя слушать эти слова. – Никогда не убежишь от меня, не спрячешься. Я найду тебя, отовсюду. И заставлю снова принадлежать мне, и только мне. ТЫ слышишь меня? – прорычал он, отпрянув, и вонзил свои глаза, почти диктаторски приказав смотреть в его очи.

– Мне незачем убегать. Я знаю, что найдешь, – через силу выговариваю я, словно подставив шею волку, подвергая кончины только себя.

– Сегодня, после заезда, ты скажешь мне ответ, Роуз. Это неизбежно, и может, ты воспротивишься мне, но все равно будешь моей. После семи вечера все изменишь ты, а не я, –проговаривает он. Его лицо приблизилось к моему, и я только с нервным дыханием наблюдаю за ним. – Согласие иногда может дорого стоить, но и я не огорчу тебя, Розали. Поверь мне, – говорит он в мои губы.