Необъявленная война: Записки афганского разведчика
Шрифт:
Русские всегда были желанными гостями в любом афганском доме, их всегда встречали с улыбкой, обнимали по-братски. С ними легко было говорить любому афганцу, независимо от того, был то ученый человек или безграмотный дехканин. Не было у русских никакого высокомерия. Если они разговаривали со своими собеседниками, то на равных, уважительно относясь к нашим законам и обычаям. Они помогли нам построить в Кабуле огромный домокомбинат, хлебозавод, здание университета. Русские врачи лечили больных афганцев в госпиталях и больницах. И вот настал нелегкий час испытания на прочность советско-афганской дружбы. В ход пускаются подкупы и угрозы, организуются провокации и убийства, запугивание и шантаж… Все, лишь бы выкорчевать, подрубить прочные корни. Как ни старается ЦРУ и вся контрреволюция, а силенок не хватает, ничего не получается, все больше у простого народа становится советских друзей.
ГЛАВА XXXIII
«Осведомленные
В ЦРУ были довольны своим агентом. Абдула Бури оказался не только активным лидером новой партии «Шамшари ислами», но и незаурядным организатором военной подготовки мятежников. Будучи сугубо штатским человеком, он неожиданно проявил повышенный интерес к системам боевой подготовки в ряде армий капиталистических стран. С этой целью совершает краткосрочные поездки в Египет и Америку. Его внимание привлекают войска особого назначения. Воспитание в этих частях будущего солдата привело Абдулу прямо в восторг. Специально разработанная система позволяла в короткий срок делать из человека послушный автомат, подчиненный воле командира. Именно об этом и мечтал Бури.
С помощью иностранных специалистов была разработана новая программа военного обучения мятежников, которая во многом копировала подготовку новобранцев в войсках особого назначения США.
В расщелине, среди высоких молчаливых гор, с рассвета до поздней ночи шла нелегкая учеба сотен молодых парней, которым предстояло в совершенстве овладеть профессией убийц собственного народа. Программа была жестокой и разнообразной. Она предусматривала обучение мятежников владению всеми видами легкого стрелкового оружия. Учила мастерству подрывного дела и поджогов, убийству в открытом бою и удару ножом в спину, отравлению водоемов и распространению ложных слухов. Особое внимание уделялось методу допросов захваченного противника. Роль пленных здесь никому не приходилось играть. Они были настоящие, связанные по рукам и ногам, привезенные из-за перевала, с родной афганской стороны. Среди них нередко оказывались земляки и даже родственники тех, кто вел допрос по всем правилам бандитского изуверства. С душераздирающими криками несчастных, с тошнотворным запахом горелой человеческой кожи, со вспоротыми животами и выколотыми глазами. Те, у кого не хватало сил для таких пыток, расстреливались на месте.
«Слюнтяи мне не нужны… Мои люди должны забыть навсегда чувства жалости и сострадания. Никакой пощады неверным. Убивать, убивать и еще раз убивать! Чистоту нашей веры можно оградить только огнем и мечом!» — заявил как-то на пресс-конференции иностранным журналистам лидер партии «Шамшари ислами». За такую обнаженность мышления Абдула Бури получил хороший нагоняй от своих хозяев. Действительно, нашел с кем откровенничать. Тигру следует ходить мягко, прежде чем вонзить острые когти в спину лани.
С журналистами Бури больше не встречался, а вот от своих близких сподвижников планы кровавого террора не таит.
— Я приведу с собой на родину не просто вооруженных людей, а отряды смерти… Мои воины наведут порядок в отбившемся от рук диком стаде, именуемом афганским народом. А сейчас выжимать из каждого три пота, гнуть в дугу, чтоб злыми, как цепные псы, стали.
К большому походу за кордон готовился тщательно, без всякой спешки. По его приказу был увеличен срок обучения мятежников до пяти месяцев. Соответственно следовало нести и финансовые расходы по обучению на каждую душу его воинства. Абдула был жаден, как и его отец, не любил выпускать деньги из своих рук. Но здесь, скрепя сердце, вынужден был идти на уступки военным советникам. Уж больно сложна оказалась программа обучения, взятая у «зеленых беретов», для безграмотных афганских парней. Многие из них в глаза не видели букварь или учебник арифметики, а тут военная техника с электронными приборами, химическое оружие, разные топографические карты. И еще — гордость Абдулы — уроки ислама, изучение его собственной брошюры. Но Бури верил, что все финансовые расходы вскоре окупятся, только бы перейти на ту сторону, дать вволю разгуляться молодцам, хорошенько потрясти припрятанные кубышки с драгоценностями, пошарить в чужих сундуках и карманах. Конечно, ему трудно осилить регулярные части народной армии. Но зато, пройдя специальную подготовку, его люди нагонят страх на население, устроят шум на весь мир, создадут впечатление всенародного сопротивления
Бури хорошо понимал, что успех будущей операции во многом зависит от регулярных поставок оружия и боеприпасов для отрядов мятежников, создания уже сейчас на пути их следования соответствующих баз снабжения. Одну из таких уже удалось основать на территории Афганистана, куда был доставлен караван оружия, купленного мною у фирмы «Интерармс». Абдула дважды посылал своих эмиссаров для проверки ее существования. И каждый раз получал самые утешительные сведения: база хорошо укрыта, надежно охраняется, оружие и боеприпасы в идеальном техническом состоянии, ждут молодцов Абдулы Бури. Но для задуманной операции нужна была не одна такая база. Удалось для переброски оружия и боеприпасов найти, кажется, безопасный путь по мало кому известным тропам… Создание новых баз требовало и новых поставок из-за рубежа необходимых военных грузов. Бури решил провести со мной срочные консультации по этому важному для него вопросу. Согласно присланной шифровке от Абдулы я оставил все дела своей торговой конторы на попечение Гульпачи и вылетел в Исламабад.
ГЛАВА XXXIV
…В аэропорту пакистанской столицы из телефона-автомата я позвонил по известному мне телефону. Ответил мягкий вкрадчивый баритон. После обмена паролями мне сообщили, что встреча с Бури состоится завтра, о месте и времени уведомят дополнительно, а пока любезно приглашают отдохнуть с дороги. Меня уже ждал заказанный предварительно номер в одном из дорогих отелей города. Выходя из телефонной будки, я как-то нечаянно задел стеклянной дверцей женщину, которая выросла передо мной словно из-под земли. С головы до ног ее укрывала зеленая чадра.
— Прошу прощения, ханум, — начал было извиняться перед ней, как вдруг меня прервал далеко не женский голос, от которого я застыл на месте.
— В полночь в твоем номере отеля жди встречи с Анисом и не стой, как столб, на моей дороге, грех тяжкий глазеть на чужих жен… Да хранит тебя Аллах! — сказала негромко и пошла не спеша подальше от меня, покачивая кокетливо бедрами, как это делают местные красавицы. Но я готов был поклясться всеми святыми, что под чадрой была не женщина. И голос, который услышал, хорошо был знаком мне… Надо было догнать, остановить, удостовериться, да нельзя, могу подвести своего товарища, которому для встречи со мной понадобилось облачиться в женское одеяние.
Я не мог ошибиться — это был несчастный мулла… Но откуда ему знать Аниса, как могли перекреститься их дороги? Верить или не верить всему тому, что услышал: «В полночь в твоем номере отеля…» А может, задумана провокация, очередная перепроверка?.. С тревожным чувством садился я в такси, чтобы ехать на встречу с неизвестностью.
Казалось, что стрелки электронных часов просто издеваются надо мной. Я уже успел принять ванну, сходить поужинать в ресторан, перечитать несколько вечерних местных газет, а мои часы все еще не показывали полночь. Проверил, плотно ли зашторены окна в номере, сел в кресло, закурил и стал терпеливо ожидать ночного гостя. Ровно в двенадцать мягко пошла книзу массивная медная ручка, легко подалась в сторону дверь, и на пороге я увидел действительно Аниса, а точнее подполковника службы безопасности Ахмада, моего непосредственного начальника и друга. Взволнованный и радостный, он, словно клещами, прижал меня к своей груди, и я почувствовал, какие колючие усы у Ахмада. Это был рискованный шаг — непосредственно Ахмаду выйти на связь со мной, но он сумел убедить генерала в необходимости такой встречи. Ведь именно он долго и кропотливо готовил меня для работы в тылу противника.
— Главное — ничего не выдумывать, идти непосредственно от жизни, на все случаи иметь необходимое алиби, — учил он меня.
По четко разработанному плану я становился врагом своей родины. Вспомните антиправительственные листовки в казарме училища, организацию покушения на одного из руководителей службы безопасности. Кстати, им был сам Ахмад… Накануне, в ночной операции при взятии главаря одной из террористических групп, действующих в Кабуле, Ахмад получил пулевое ранение в плечо. Его хотели немедленно отправить в военный госпиталь, но он приказал другое: