Неожиданный поворот

Уэверли Шеннон

Она заставила себя встать и пойти в ванную. Приняла сильный освежающий душ. Двигаться по-прежнему не хотелось, но, вытершись насухо, она почувствовала себя гораздо лучше.

Вытаскивая из занимающего всю стену гардероба джинсы и белую блузку, она ощутила любимый запах — запах одежды Эйдена, висевшей в углу. Поддавшись искушению, она прижалась щекой к рукаву серого шерстяного пиджака и долго поглаживала его пальцами, вкладывая в это движение все свое чувство. Но, спохватившись — опять нюни распустила! — быстро захлопнула дверцу.

Эйден не шел у нее из головы. Проклятие! Она не допустит, чтобы их отношения прервались из-за непонимания и взаимных обид. Да и вообще она не хочет, чтобы они прерывались.

В зеркале она увидела, что в ее широко распахнутых глазах притаился испуг. Боже правый, о чем она думает?

О том, что Эйден может измениться к лучшему,ответила она себе. А почему бы и нет? Он так мил и заботлив с Мэдди сейчас; что мешает ему остаться таким и впредь? Это потребует известных усилий и помощи со стороны, и ее может оказать доктор Грогэн. Лишь бы Эйден сам того захотел.

Никогда он не захочет. Характер не позволит.

К чему, однако, ставить под сомнение свои надежды? Конечно, нет уверенности, что они сбудутся, но ее задача — сделать все, что возможно, для Эйдена и для сохранения их брака.

Но как исправить возникшую вчера вечером ситуацию? Что делать?

Да мало ли что можно предпринять в данных условиях! Прежде всего надо снять джинсы и простую белую блузку и надеть что-нибудь более нарядное, к примеру облегающий костюм светло-кремового цвета — он всегда нравился Эйдену. Затем она наложит на лицо грим и сделает прическу. Впрочем, нет, волосы лучше оставить распущенными.

Дальше. Что же дальше? Ах да, они собирались в поездку на Кейп-Код сразу после визита к доктору Грогэну. Эйден, возможно, сейчас уже не захочет ехать, но она предложит. Предложит даже поехать вдвоем, только она и он, а ребенка оставить на попечение миссис О'Брайен. При таком тесном общении напряженность между ними, скорее всего, спадет. А может, вновь возгорится пламя любви и нежности, пылавшее между ними вчера.

Сделав все, как она замыслила, и придирчиво оглядев себя в зеркале, Джилл пришла к выводу, что выглядит достаточно привлекательной. Беда в том, что они с Эйденом давно миновали тот период, когда внешняя привлекательность заслоняла все проблемы, даже такие серьезные, как теперешние.

Ночью она удивлялась — как это Эйден мог хоть на миг подумать, что у нее с Эриком роман?! Но утром, на свежую голову, поняла, что к чему: предположим, она бы подслушала подобный разговор Эйдена с другой женщиной, в первую очередь рассуждения об адвокате-людоедке. Она бы тоже прониклась подозрениями.

Следует немедленно, не откладывая в долгий ящик, рассеять все его сомнения. У нее с Эйденом и без того столько реальных проблем, что уж воображаемые им не нужны абсолютно. Да и не может она допустить, чтобы Эйден считал, будто она его обманывает.

Едва она вышла из спальни, как услышала хныканье Мэдди. Джилл вздохнула. Она-то собиралась спуститься в кухню до ее пробуждения и приготовить на завтрак что-нибудь из ряда вон выходящее. Ну ничего. Эйден вообще-то не очень привередлив в еде.

Спускаясь по ступеням с Мэдди на руках, она старалась шагать бесшумно — чтобы не разбудить мужа. Он, однако, уже сидел на кухне и читал. При появлении Джилл он опустил газету ровно настолько, что она смогла увидеть, как вместо приветствия он кивнул головой, и заметила, что он в костюме.

— Ты собираешься на работу? — обмерла она.

— Да! — От холода, исходившего от его голоса, могла бы появиться изморозь на окнах.

Сердце Джилл ухнуло вниз.

— Но ты же не можешь!

— Это почему же? — Он снова обратился к газете, даже не обратив внимания на то, что жена принарядилась.

— Тебе еще рано ходить на работу!

— Я так не думаю.

Потрясенная Джилл посадила Мэдди на высокий стульчик, а сама принялась готовить для нее кашу.

— Привет, золотко! — Эйден поздоровался с Мэдди как ни в чем не бывало.

Помешивая кашу ложкой, Джилл наблюдала за ними. К Мэдди Эйден относился по-прежнему — и то хорошо. Если бы и дальше так было!

Она поставила перед стульчиком стул — кормить Мэдди.

— Я ее покормлю. — Эйден поднялся со своего места.

Он, конечно, с легкостью мог испачкать свой роскошный костюм, и Джилл уже открыла рот, чтобы отговорить его от этой затеи, но передумала. Чем больше времени он будет проводить с Мэдди, тем труднее ему будет расстаться с ней.

— Ладно, корми. А я приготовлю ей фрукты.

Жизнь, казалось, вернулась в свою нормальную колею. Или, напротив, — в ненормальную: Джилл теперь уже и не знала, как оценивать интерлюдию в их отношениях с Эйденом после авиакатастрофы. Он накормил девочку. С помощью кухонного полотенца поиграл с ней в прятки, повертел в руках плюшевого мишку, изображая танец.

Но в остальном все было иначе. С Мэдди-то он возился, но на нее — на Джилл — не обращал никакого внимания. И был холоден как лед.

И к тому же это его стремление пойти на работу!

— Постой! — воскликнула она, идя следом за ним в гостевую, и попыталась улыбнуться.

Но он не поднял головы, продолжая что-то искать в портфеле. Только вздохнул, как бы говоря «оставь меня в покое».

— Эйден, я только хотела спросить… — Она стояла у письменного стола, стараясь казаться спокойной. — Мы вот собирались завтра на Кейп-Код, так я…

— Не беспокойся, я уже отказался от номера.