неПАЦАНКА. Трансформация бой-бабы в леди
Шрифт:
Кажется, организм опомнился, что не функционирует уже слишком долго, и с глубоким выдохом, будто вынырнул со дна Марианской впадины, сквозь толщи медуз, вонзивших свои заостренные ядом щупальца в мышцы, я буквально вскочила со стула, выронив из руки застопоренную «Бригаду» с зельем внутри. Как в замедленной съемке, на самых эпичных слоу-мо со времен многострадальной «Матрицы» под воздействием многомиллионных импульсов к действию я, словно кроманьонец, завидевший последнюю в долине лань, бросила дамоклов меч тела в пространство
Культуристские пальцы, не от слова «культурный», а от состояния «культуриста» (смотри значение «Культуризм» и «Бодибилдинг» в Google), буквально продавливают в дышащей на ладан клавиатуре клавиши F R I D A Y. R U, и вот оно: долгожданный метеорит падает прямиком в экран старенького монитора «эЛЖи», прорубая нору в новый портал реальности неведомого мира телевидения. Кастинги?! Реалити-шоу?! Боже, я, человек, ничего, кроме «Дома-2» в юные школьные годы на ниве мейнстрима, не смотревший, испытывала сейчас будоражащее чувство «что я, черт побери, делаю?!» Руки не слушались, но в черепной коробке, как в пещере, ударяясь о стены, сталактиты и сталагмиты, упругим шаром металась фраза «ШАНС».
После стандартных вопросов ФИО, дата рождения, e-mail, следовали традиционные для собеседования и призванные раскрыть «суть» личности пункты раздела «Расскажите о себе», основные из которых:
Вопрос 1: «Имя, псевдоним».
Торможу, думаю, что за псевдоним? Как у Пешкова, Ленина или моя кличка по жизни? Так у меня по жизни и не было псевдонима, все обходилось обоюдоострым, как у Маяковского, монументальным угрожающим Юлек. Никто и не называл меня «Юля», ибо весь образ, поведение и жизненное кредо «Пришла. Увидела. Юлек» склоняли окружающих к использованию мужской формы имени, и так образованного от великого Ave Caesar Юлия S.P.Q.R. Так и запишем – «Юлек».
Вопрос 2: «Чем занимаешься? Работаешь/Учишься?»
Пишу, что работаю помощником директора у Альфа и Бета, ранее – чиновник, ныне – несостоявшийся бодибилдер, нещадно пропивающий здоровье и пашущий на двух работах. На этих строках усмехнулась, подумав, надо же было дожить до такого парадоксального состояния. Видели бы меня сейчас мои учителя, лившие на родительских собраниях другим семьям для сравнения с их детьми дифирамбы обо мне и моей потрясающей работоспособности. Знали бы они, какой просроченный корж из упреков «ты должна» и «позорище» в случае неудачи с оценками лежит в основе этого дурно пахнущего кондитерского изделия.
Вопрос 3: «Ссылки на аккаунты в соцсетях, контакты друзей».
Превосходный минимализм в виде одной ссылки на единственный аккаунт ВК с аватаркой в лучших традициях «Бандитского Петербурга», где я в костюме-тройке с сигаретой, едва сдерживаю забитые железом мускулы и агрессию скул в мимолетном позировании на камеру. Снимок, сделанный будто на мыльницу, сразу же взывает к такой цепочке стереотипов, что случайно задержавшийся на странице прохожий всемирной паутины, перекрестившись, едва ли станет листать вниз, дабы увидеть вкусовые предпочтения носителя. А ведь среди них были не «МДК», «Приколы на каждый день» и «Пацанские цитаты», а «МХК», «Лентач», «Пикабу», куча политики, зацепившей в силу профессии чиновника и тонна музыки Ambient, Vocal Trance, trip-hop, Piano Voice энд соу он, как принято говорить в Высшей школе экономики, чей паблик был во главе всего этого неожиданного локомотива на платформе 9 и 3/4. Как говорил великий и могучий (нет, не русский язык) Александр Македонский, вторили ему люберецкие культуристы, а до моих сведений довели отец и наши местные качки, «Лучшая защита, Юлек, – это нападение». Поэтому бей первой, режь воздух резче, помещай на аватарку фото столь устрашающее, чтобы и палец никто не смел поднять в твою сторону. Этот принцип был во главе моей жизни, действовал во всех сферах: от учебы до карьеры и личной жизни – по причине многочисленных нападений, совершенных на меня за 24 года. Все и сразу должны были понять, кто Альфа и чем грозит насильственное поползновение на помеченную мной территорию.
Вопрос 4: «Образование, специальность».
Вновь пишу и усмехаюсь степени сюрреализма, что человек с золотой медалью, высшим образованием одного из лучших вузов страны, получением второго высшего настолько заблудился, что света белого не видит, кроме работы, качалки, на кухне хлещет водку, озираясь на входную дверь в ожидании пришествия санитаров после двух попыток суицида и ежевечерних стендапов перед двумя котами.
Вопрос 5: «Кем хотела быть (профессия)?»
Тут без зазрения совести и стеснения перед учителями четко и ясно пишу «Президентом». Уровень амбиций при мониторинге вакансий всегда зашкаливал, и степень ответственности за дела и судьбы других всегда замахивалась на Эверест.
Вопрос 6: «Семейное положение/дети».
«Ой, все», или «прочно разочаровавшийся пользователь сайтов знакомств». Все мои одноклассники и знакомые давно вышли замуж/женились, родили детей, предварительно заведя собак для отработки навыка «фу, выплюнь это немедленно», построили дома или взяли ипотеку (хотя Гендальф в голове кричал им в отделении банка: «Бегите, глупцы!»), заказали срубы бревенчатых бань и сидели ждали пенсии, а я… Ну а у меня было 3 непродолжительные попытки построить личную жизнь, проездной на канатную дорогу, абонемент в качалку и тонна нереализованной заботы, отразившаяся на постоянно подбираемых на улице брошенных животных: от чилийской кустарниковой белки Дегу до собак. Все это можно назвать одним словом, но не тем, о котором можно подумать сперва, а «ценности». Мои бицепсы – мои дети, на воспитание которых я не жалела времени, средств и поцелуев, отдав их сначала в детский сад легких гантелей по 3 кг, а затем – в университет настоящей качалки с EZ-образными грифами, штангой и скамьей Скотта. Ох уж эти субкультурные фишки и словечки – заполоняют свободные борозды мозга, словно шелуха от семечек, небрежно разбросанная зажравшимися голубями на рынке подсолнухов.
Вопрос 7: «Родители – кто они? Чем занимаются, где живут? Отношения с ними?»
Здесь мои руки остановились, а глаза в растерянности уставились в синий экран, разбитый напополам лопнувшими от напряжения в них капиллярами. О нет, если начать все сейчас описывать, то это будет эссе по философии на тему «Категорический императив Канта на примере военной диктатуры в социальном институте семьи», а мне незачем пугать граждан, проводящих кастинг слишком большим шагом в глубину недр ботвы своего семейного ада. Напишу так, как писала при приеме на государственную службу, где требовали не только все явки, пароли и номера счетов в рамках «антикоррупционной политики», но и полиграф, прохождение психиатра и автобиографию с данными на всю семью – от даты рождения, года прививки от кори и до номера счета в банке, куда они направляют накопительную часть формируемой пенсии. Чувствуете слог? Понимаете, что вас ждет дальше? Присаживайтесь поудобнее, это будет незабываемый трип.
Итак, мама – безработная, а-ля домохозяйка, роботизированно и на автомате обслуживающая потребности диктатуры отца и культа личности младшей сестры. Отец – пенсионер, майор в отставке, настигшей его по выслуге в возрасте 37 лет и расслабившей в необходимости трудиться, поскольку «у меня пенсия, я ее заслужил». Прописан в нашей квартире, фактически проживает в гараже, оборудованном настолько по-холостяцки комфортно, что «всяк туда вошедшей» и впервые увидевший не сможет и догадаться о наличии семьи. Одним словом, диктатор-отщепенец. Сестра – 14-летняя блондинка, потрясно владеющая навыками манипулирования и НЛП с момента рождения. Всегда и в больших объемах болела, прочно обосновавшись в нише неведомых неврологических проблем, по причине которых все младенчество кричала, не давала спать и заставляла родителей мотаться по больницам в областной центр. Всегда была в их центре внимания, любой ее запрос и потребность удовлетворялись немедленно во избежание состояния сродни эпилептическим припадкам с пеной у рта, кровью из носа и остановки дыхания от непрекращающегося крика.
Останавливаюсь, так как сердце заходится опоясывающей болью на левую лопатку. В горле ком боли, а глаза наполняются солоноватой рекой – роскошью, изредка позволяемой себе пару раз в месяц вечером после 0,7 прозрачного «зелья от всех проблем» под Земфиру. И что это я так растрогалась, будто первый раз думаю о них, а в сердце словно проворачивается ледяной тесак со словами «за что?» Смотрю на грудь, странно, что из-под левой половины ненавистного женского признака не сочится черно-багровая масса из лоскутов четырехкамерного рефрижератора чувств. Почему ненавистная грудь? Потому что мешала заниматься спортом, свободно и безболезненно бегать, заявляла о себе раз в месяц, хотя это давно прекратилось из-за преобладания гормона тестостерона, бережно мною повышенного тяжелыми анаэробными упражнениями с огромным весом. Главное – она не давала жестко, могуче по-мужски отбивать от груди штангу с таким криком и звуком столкновения, будто сломал себе несколько ребер. К слову, о птичках, к слову, о семье.