Непобедимый эллин
Шрифт:
«Что мелет этот старый дундук? – мысленно подивился жующий Софоклюс. – Ведь он явно имеет в виду не великие подвиги!»
– Ваша работа очень специфическая, не правда ли? – продолжал разглагольствовать царь. – Наверное, у вас есть определенные профессиональные методы?
– Да какие там методы! – Геракл с чувством махнул обглоданной бараньей ногой. – Мой главный метод – грубая сила! Так сказать, три великих «Н»: натиск, наглость, непобедимость!
– Довольно своеобразная концепция, – согласился Авгий. – По правде говоря, я впервые вижу таких странных золотарей. Наверное, вы большие профессионалы,
Геракл с Софоклюсом быстро переглянулись. Царь назвал их очень специфическим и, главное, совершенно непонятным словом.
«Может быть, он имел в виду то, что мы разъезжаем по Греции на золотой колеснице? – в замешательстве подумал сын Зевса, усиленно работая героическими челюстями. – На его взгляд, золотари – это те, кто мчится в сражение исключительно на золотых боевых повозках. В таком случае царь тоже золотарь, ибо и у него наверняка есть драгоценная боевая колесница».
Сия мысль могучему герою очень понравилась, и он не преминул выразить ее вслух.
– Конечно, Авгий, – улыбнулся Геракл, – мы с тобой истинные золотари, и одно это уже возвышает нас в глазах смертных, в глазах врагов на поле боя!
Подавившись куском баранины, царь несколько изменился в лице.
– Кхе-кхе… простите… вы сказали «мы истинные золотари»?
– Ну конечно же!
– Но позвольте-позвольте. Я ведь никогда… Да это просто смешно, в конце концов. Я ведь царь!
– Естественно!
– Но царь не может быть… золотарем.
– Это еще почему? – огорчился Геракл, почувствовав в накалившейся беседе некий нехороший подвох.
– Потому что, – огрызнулся Авгий, – каждый в Греции должен заниматься своим делом, тем делом, которое поручают ему всемогущие боги. У кого-то лучше выходит одно, у кого-то другое. Цари правят народами, золотари прочищают канализацию. Ведь сие очевидно!
– Что золотари делают? – Геракл медленно привстал со своего места.
«О боги», – испугался Софоклюс и на всякий случай приготовился юркнуть под стол.
Авгий тоже почувствовал нависшую (в прямом смысле) над ним угрозу и потому здорово струхнул, быстро пойдя на попятную.
– Друзья, я вижу, у нас тут возникло маленькое недоразумение?
– Маленькое?! – Сын Зевса гневно сверкнул глазами.
– Ну, если вы не золотари… – всплеснул руками царь, – то кто же вы?
– Я великий Геракл, – тяжело, словно ворочал языком камни, произнес могучий герой, – сын божественного Зевса. А это мой личный хронист, заносящий мои грандиозные подвиги на бессмертные скрижали истории.
Смысл нелепой ситуации наконец-то дошел до перепуганного Авгия.
Царь слегка побледнел, ибо случившееся недоразумение грозило большими неприятностями, и даже его родство с лучезарным Гелиосом вряд ли смогло бы как-то исправить положение.
– Я приношу вам свои глубочайшие извинения, – испуганно пролепетал Авгий, думая о том, что он поступил очень опрометчиво, отпустив в казармы свою личную охрану. – Произошло ужасное недоразумение. Мне рекомендовали вас как лучших специалистов. Виновные будут наказаны!
Услышав тираду Авгия, Гермес на Олимпе оглушительно расхохотался, ибо это он сообщил придурку о скором приезде могучего героя.
Геракл взял себя в руки и, медленно выпустив воздух через античные ноздри, грузно сел обратно за стол.
Царь Авгий тоже вздохнул, причем с большим облегчением.
– Ну, так в чем проблема? – не очень дружелюбно бросил сын Зевса, завершая обильную трапезу мощным глотком вина.
– Может быть, не стоит о таких вещах за столом? – замялся Авгий.
– Да что там, все свои, – дернул плечом Геракл. – Мы не брезгливые, валяй давай…
Царь еще немного помялся, но, опасаясь снова разозлить могучего сына Зевса, вкрадчиво произнес:
– Мои земли известны во всей Греции совершенно уникальной системой подземных водопроводных коммуникаций. С неоценимой помощью бога Гелиоса мне удалось в кратчайшие сроки провести подземные канализационные стоки, выводящие из моих земель всякую гадость. Но вот беда, с недавних пор по совершенно непонятной мне причине стоки забились, перестав исправно функционировать. Что там произошло, так и не удалось выяснить. Два десятка отважных добровольцев из охраны моего дворца бесследно исчезли в подземных катакомбах, оттого мне и пришлось обратиться прямо на Олимп за срочной помощью. И вот прислали вас…
Авгий вымученно улыбнулся.
Прежде чем спуститься под землю, Геракл с Софоклюсом соответствующим образом экипировались, натерли открытые участки тела благовониями, а носы повязали пропитанными в розовом масле кусками ткани.
– Искренне желаю вам удачи, – сказал Авгий, глядя, как ругающийся Геракл пытается подковырнуть мечом каменную крышку подземного колодца, ведшую прямо из царского дворца в дебри разветвленных каналов.
– А хотя бы приблизительной карты коммуникаций у вас нет? – спросил Софоклюс, у которого всё не шли из головы пресловутые двадцать отважных добровольцев из охраны Авгия.
– Я очень сожалею, – сокрушенно развел руками царь, – сама карта и несколько ее копий пропали вместе с посланными мною вниз храбрецами.
Каменная крышка колодца приподнялась на палец, божественный меч звякнул и, чуть не сломавшись, выскочил из образовавшегося зазора. Геракл снова гневно выругался и ногою разнес тяжелую крышку, которая с грохотом обрушилась в глубокий колодец.
Из круглого прохода в нос ударило специфическое подземное амбре.
– Каменщики новую сделают, – недовольно буркнул сын Зевса, ступая на высеченные в базальте ступени.
Зажимая нос большим благоухающим платком, Авгий поспешно кивнул.
– Софоклюс, за мной!
– А может быть…
– Софоклюс, * * *!
– Да-да, уже иду…
Оскальзываясь на влажных ступенях, историк поспешно зажег масляный факел.
Громко чавкая по грязи, Херакл стремительно мчался по круглому узкому туннелю, начинавшемуся прямо от берега грязной вонючей речки.
Что и говорить, найти проход в подземные каналы царя Авгия оказалось не таким уж и простым делом. Самозванец спешил, ибо очень рассчитывал хотя бы на этот раз опередить великого Геракла. Но как это сделать, ненормальный представлял себе довольно смутно. Ну да ладно, на месте разберется… Впрочем, он и так уже вроде на месте.