Неправильная невеста для принца нагов

Айт Элис

– Только зачем ему нас обманывать? Предупредить, что Колдовские пути полны монстров, выгоднее – мы не расслабимся и будем всегда начеку. В противном случае, если мы проиграем, он тоже не выберется отсюда. Может, эр-Сай… Саархал был с нами честен?

– Тогда это значит, что он идиот и ни фьёрта не знает Пути так, как нас уверял.

Я почесала затылок.

Да, как ни крути, выходит не очень красивая картина.

Однако странное дело – у меня совершенно не возникало желания заподозрить нага в кознях против нас. Даже несмотря на то что он меня похитил и назвался чужим именем. Если влюбленный

мужчина крадет девушку, которая его сама об этом попросила, – это не совсем то же самое, что умыкнуть сопротивляющуюся девицу просто потому, что ты считаешь ее своей. В истории ханасского принца было что-то такое, что оправдывало его и заставляло ему сочувствовать. Да и вел он себя с нами не как подлец. А то, что он ошибся по поводу чудовищ – кто же в своей жизни ни разу не ошибается?

Ну, или Баво прав, и я купилась на чей-то рельефный торс.

Впрочем, сам-то Баво ничем не отличался от меня, когда судил о наге по ссоре, которая произошла между ними целую прорву лет назад.

Я тяжело вздохнула. Как бы не наделать катастрофических ошибок в выводах о тех, кого ты знаешь от силы сутки-полтора? Особенно если от этого зависит твоя жизнь.

– Идем, – просто сказала я принцу.

А когда он последовал моему совету, поплелась сзади и продолжила потихоньку отрывать кружева, раздирая их на ниточки.

Волшебнику такие вещи всегда пригодятся.

Глава 12

После случая с великанскими змеями мы были начеку. Новую проблему первым заметил остроглазый Баво.

– Что это там? – спросил он, вглядываясь куда-то вдаль.

Я устало прищурилась, но так ничего и не увидела. На Колдовских путях не было сторон света, поэтому о направлении получалось говорить только категориями «назад», «вперед», «слева» и «справа». Греладский принц указывал как раз направо, но все равно разобрать что-то на фоне темного неба было невозможно.

К тому же внимательность начинала подводить. После того как мы покинули город, миновало около четырех-пяти часов, да и то время было приблизительным – ориентироваться получалось только по тому, насколько приближалась арка. Наг говорил, что путь к ней от города занимает около пяти часов. Судя по тому, что мы почти добрались, столько и прошло.

Силы к этому моменту уже иссякли. С полчаса назад я сгрызла оставшиеся сухофрукты с орехами, но они меня не взбодрили, а использовать для этого магию было глупо. Заклинание лишь добьет окончательно, забрав необходимую сейчас энергию.

Даже на страх мочи уже не было. Поэтому я вяло поводила взглядом по горизонту и уточнила у Баво:

– А что ты видишь? По-моему, там ничего нет.

Принц поморщился, но все же позвал:

– Змей!

Эр-Сай остановился. Он успел уйти довольно далеко и даже на коротких остановках-передышках старался к нам не приближаться. Баво хмыкал: дескать, змей нас опасается после того, как раскрылась его истинная личность. Мне так не казалось. Наг не проявлял признаков страха, но и на мои попытки с ним заговорить не реагировал, отделываясь скупыми, односложными ответами.

Он намеренно от нас – от меня – отгородился,

и я не понимала причину. Эр-Сай не изменил своего поведения даже после того, как выяснилось, что он украл не ту девушку. Ну а теперь-то что? Неужели Баво прав и всё дело в том, что чем ближе к порталу, тем меньшую ценность мы имеем для нага, а раз так, то можно и не общаться с нами?

Такой была первая мысль, которая пришла мне в голову. Но еще я видела, как на лбу эр-Сая после того разговора с Баво пролегла глубокая морщина, несвойственная его возрасту, и как наг замкнулся. В моем представлении это не ассоциировалось с образом расчетливого мерзавца, которым его представлял греладский принц.

– В чем дело? – с демонстративным безразличием, как и раньше, спросил эр-Сай.

Мы стояли так далеко друг от друга, что ему пришлось немного вернуться.

– Вон там, – Баво вновь указал на горизонт. – Темные точки. Видишь? Не могу понять: они движутся или зрение играет со мной шутки.

Наг вопреки обычаю даже не стал язвить. Он склонил голову и долго смотрел вдаль, пока наконец выражение его лица не изменилось.

– Ашрахи! – выдохнул он.

У меня упало сердце.

– Только не это, – застонала я.

Баво переводил с нага на меня непонимающий взгляд.

– Это что – опять какое-то ханасское ругательство вроде шайра? Мне кто-нибудь переведет?

– Это не ругательство. И это не точки. Это рой колдовских тварей, от которых у нас нет шанса спастись, если мы не пошевелимся и не пройдем в портал прежде, чем они долетят сюда! – прорычал эр-Сай.

Он кинулся к арке первым. Серебристый хвост замельтешил перед нами, касаясь дороги сразу в нескольких местах и отталкиваясь от нее. Удивительно, но движения от этого не становились похожими на рывки. Если бы хвост не извивался с сумасшедшей скоростью, так что за ним едва мог уследить глаз, то можно было бы подумать, что эр-Сай плывет над Путем.

Пожалуй, это было красиво. Но в тот момент я думала совсем о другом – о том, что мне нага с его стремительностью не догнать никогда.

Баво припустил ничуть не хуже. Он двигался иначе – пригнувшись, но тоже очень быстро. Бог не обидел греладского принца ни легконогостью, ни выносливостью, раз после выматывающего дня ему удавалось так мчаться.

По сравнению с ними я напоминала гусеницу. Мелкую, ничтожную и настолько же медленную. Скорости мне не прибавило даже то, что я задрала платье чуть ли не до пупка и заткнула его за пояс, чтобы было удобнее бежать. Меня уже не волновало, что кто-то может увидеть мои голые, покрытые синяками коленки – ситуация, после которой при королевском дворе меня бы окрестили женщиной известной профессии. Пусть обзывают. Главное, что я останусь жива!

Все мои надежды были только на то, что портал уже близко. Казалось – до него рукой подать, хоть я понимала, что Колдовские пути искажают пространство и что это обман зрения.

Но скоро я услышала характерное жужжание, и надежды разбились вдребезги.

Слово «ашрах» не случайно показалось принцу ругательством. Оно пришло к нам из древнего языка, где обозначало кошмары. Только если после дурного сна человек хоть и в поту, но просыпался, то пережить встречу с ашрахами было проблематично.