Непрошеные или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Книга 2. Жизнь продолжается?
Шрифт:
Теперь о ментах. Как-то чересчур подозрительно быстро, они на меня вышли. «Замочили» того бедолагу, кажется, в 6.15. И примерно в восемь тридцать они уже были в моем офисе, с договором купли-продажи на руках и отпечатками моих же пальцев. Похоже, что и здесь, вовсе не обошлось без помощи все тех же бандюков. Ведь это Илья, в самых мельчайших подробностях расспрашивал меня, где я работаю и что у меня за бизнес. Наверняка, именно он, и направил их по ранее указанному мной же самим адреса.»
Все произошедшее со мной было настолько внезапным и неожиданным, что мой разум не мог (чисто физически) ни усвоить, ни переварить ту, навалившуюся на меня проблему. Как сторонний наблюдатель, равнодушно следящий за уходящим в туман теплоходом, я созерцал проплывающие мимо меня события. Незнакомые лица, кабинеты, коридоры и машины с проблесковыми огнями. Все это вдруг смешалось в однородную серую массу под названием: конец всему.
В итоге меня завели в кабинет с обшарпанными стенами, тремя письменными столами, древним шкафом и усадили на табурет, стоящий по самому центру этого непрезентабельного и навевавшего тоску помещения.
В своем служебном помещении Майор Сирота (как, впрочем, и двое его коллег) вел себя значительно увереннее и наглей, нежели в моем офисе.
– Если помнишь, то я просил тебя хорошенько подумать о снайперской винтовке? – словно продолжая прерванный разговор, начавшийся в моем кабинете, майор и приступил непосредственно к допросу.
– Не пойму, о чем это вы? – похоже, мне сейчас и было самое время «включать», ранее обозначенного одним из этих ментов «дурака».
– Значит, по-хорошему, мы общаться не желаем? Мы тут решили повыёб…. Что ж, добре. Будет тебе по-плохому. – опустив свои руки в карманы брюк, Сирота прошелся по кабинету и остановился у зарешеченного окна. Затем, не оборачиваясь ко мне, он продолжил. – Однако в начале, мне хотелось бы пояснить тот, сложившийся на данный час определённый расклад.
На все, про все… То есть, на полное раскрытие данного преступления, у нас с тобой будет лишь трое суток. Скажу сразу ещё и о том, что устроит меня лишь один исход нашей предстоящей беседы. А именно, твое чистосердечное признание.
Как говориться: либо я выйду из этого кабинета, с твоей «чистухой»!.. Либо снесут тебя отсюда в морг!.. В самом лучшем случае: ты останешься тяжёлым инвалидом, неспособным ни есть, ни говорить!.. Посему, ты и сам можешь догадаться, каким образом и при помощи каких методов, я намерен выбить из тебя это признание!.. И уж поверь мне, что при любом раскладе, а я своего добьюсь!
– Без адвоката, ни на какие вопросы, я вам отвечать не собираюсь. – мне ничего не оставалось кроме, как цепляться за последние соломинки.
– Когда будет официальный допрос, тогда и будет у тебя защитник.
– А сейчас?.. Разве это не допрос? – удивился я.
– Наш предстоящий разговор, ты можешь запросто считать, простым общением в неформальной обстановке. В некотором роде, беседой по душам, без какого-либо протокола. Или наставлением тебя на путь истинный. Потому как каждый из нас, желает нынче помочь и себе, и общему делу. Не так, ли?
– Так-то оно так. Однако хотелось бы мне в начале услышать: в чем конкретно меня обвиняют. И главное, на основании чего?
– Ну, хорошо. Давай попробуем, по порядку. – Сирота старался выглядеть спокойным и уравновешенным. И это, пока что не плохо ему удавалось. – Итак. Сегодня, в шесть утра убивают директора завода. Без двадцати семь, баллистики определяют место, откуда производились выстрелы. И уже около семи часов, в твоей квартире находят снайперскую винтовку. По материалам прописки и свидетельским показаниям окружения, к половине восьмого мы вычисляем хозяина данной квартиры. То есть, тебя. Прибавим к выше озвученному ещё и показания твоей соседки с первого этажа. Эта женщина готова хоть на библии поклясться в том, что в последнее время ты вёл тщательное наблюдение за передвижением гражданских лиц и транспортных средств, следовавших через проходную завода.
Чуть позже нам стало известно ещё и о том, что совсем недавно ты приобрел некую недвижимость. Вовсе не дешёвую. Спрашивается: на какие «шиши»? Быть может, на свои мизерные доходы, которые ты указываешь в своих налоговых декларациях? Или то был аванс от «заказчика»? Внезапно дверь отворилась, и в кабинет вошел уже знакомый мне Жорик.
– Ну? И чего же вы там «нарыли»? – прервав свой монолог, Сирота тотчас переключился на вошедшего.
– В ходе обыска квартиры, по улице Вокзальной… Короче, в жилых комнатах подозреваемого обнаружены две коробки патрон к снайперской винтовке, две гранаты и пистолет «ТТ». В личных бумагах, мы нашли документы, свидетельствующие о том, что последний проходил контрактную службу в Чечне. Майор, ты не поверишь. Оказывается, он был там снайпером. От себя же могу добавить следующее. Когда мы с понятыми вошли в квартиру, то в одной из комнат был оставлен включённым телевизор. Между прочим, там транслировался 12-й канал. Именно в его эфире, каждые полчаса и передаются экстренные выпуски новостей. А этот, сука!.. – при этом Жора ткнул своим пальцем в мою сторону. – …Утверждал, будто бы ничего об убийстве не слышал.
– Жорик! Ты, не горячись. – с явно удовлетворённым видом, майор притормозил подчинённого. – Вполне возможно, что наш друг, действительно, не видел выпусков новостей. Ну, сам посуди. Когда ж ему было их смотреть? Убив директора завода, он попытался обеспечить себе железное алиби. Мол, всю ночь и все утро, был он дома, в своей новой квартире. Шум телевизора, мог создать иллюзию присутствия в квартире людей. Я, даже могу предположить и то, что он заранее обзавелся каким-либо нейтральным, либо полностью независимым свидетелем. Предположим проституткой, которая с пеной у рта будет утверждать, будто бы проторчала в его постели до семи утра. Вернуться ж в квартиру, дабы отключить телевизор, подозреваемый, так и не рискнул. Ведь его возвращение мог увидеть кто-то из посторонних.
Потому, он прямиком и отправился в свой офис, где мы его благополучно и повязали!.. – Сирота ещё раз прошелся по кабинету. И вполне удовлетворённый своим логическим умозаключением, обратился уже ко мне. – …Что, солдат? Отвоевался?
– Для меня война уж давно кончилась. – ответил я, едва сдерживая свои эмоции.
– Чего же тогда вновь за оружие взялся? Руки зачесались или в жопе засвербело? – и не дожидаясь моего ответа, Сирота обратился ко мне чересчур официально. – Олег Владимирович! Не поясните ли: где, когда и на каких воинских должностях вы проходили срочную, либо контрактную службу?
– С 1997-го по 2003 год, в должности стрелка-снайпера, отдельной мотострелковой роты. Служил, на Северном Кавказе.
– Где именно? Кавказ большой.
– В Грозном и в окрестностях Ведено.
– Если я правильно тебя понял, ты воевал?
– Конечно.
– И награды правительственные, наверняка имеешь?
– Медаль «За отвагу» и орден «За личное мужество».
– Могу ли я, из всего вышесказанного, сделать вывод о том, что ты отлично стреляешь?
– Не жаловались.