Нерассказанная история США

Стоун Оливер

Наивное миропонимание Рейгана состояло из смеси поздравительных открыток Hallmark [136] , эстампов Currier and Ives [137] , афоризмов Бенджамина Франклина, голливудских эпопей и китайского печенья с сюрпризом. Он писал: «Я всегда считал, что наши поступки должны дать всем понять, что американцы – это высокоморальные люди… и все, что они делают, они делают на благо всего мира»⁷.

Он часто демонстрировал полнейшую неспособность отличать свои фантазии от реальности. Так, в конце 1983 года на встрече в Овальном кабинете он сказал израильскому премьер-министру Ицхаку Шамиру, что, работая репортером во время Второй мировой войны, снимал войска союзников, освобождавшие нацистские лагеря смерти, и был так шокирован увиденными страданиями, что решил сохранить копию пленки на случай, если кто-нибудь когда-нибудь усомнится в факте холокоста. На Шамира эта история произвела такое впечатление, что он пересказал ее членам своего кабинета, после чего

она была напечатана в израильской газете Ma’ariv. Позднее Рейган вновь рассказал эту историю Симону Визенталю и раввину Марвину Иеру, на сей раз утверждая, что снимал лагеря, сопровождая связистов лишь через год после войны. Выслушав эту историю, репортер Washington Post Лу Кэннон заметил, что ни во время, ни непосредственно после войны Рейган ни разу не выезжал за пределы США. История была выдумана от начала до конца⁸.

136

Hallmark – товарный знак приветственных и поздравительных открыток «на все случаи жизни»: дни рождения, свадьбы, годовщины, окончание школы и университета, с выражением соболезнования, пожеланием выздоровления и т. д.; часто с шаржевыми рисунками и забавными стишками, иногда с музыкой и зажигающимися разноцветными лампочками. Производство ведущей в этой области фирмы Hallmark cards.

137

Currier and Ives – литографическая фирма второй половины ХІХ века, выпускавшая очень популярные эстампы ручной раскраски с изображением пейзажей, лошадей, яхт, поездов.

Журналисты начали целую кампанию по разоблачению побасенок Рейгана. Обозреватель Chicago Tribune Майк Ройко, вероятно стремясь развеять миф о том, что полет фантазии президента связан с его возрастом или слабеющим умом, рассказал, что впервые заметил склонность Рейгана к игре с правдой еще в 1968 году, когда в подтверждение своих слов о нарастающем беззаконии в стране тот заявил, что лишь за последний месяц в Чикаго было убито восемь полицейских, в то время как в действительности за весь предыдущий год погибли один или два⁹. Рейган часто пересказывал историю о чикагских «тунеядцах», в которых фигурировали 80 имен, 30 адресов и 12 номеров карт социальной страховки, не облагаемый налогами доход которых переваливал за 150 тысяч долларов. Число «тунеядцев» могло варьироваться, иногда оно достигало 127 имен, владельцы которых получали более сотни различных чеков, но основной лейтмотив всегда оставался неизменным: жадные и лживые чернокожие, крадущие деньги у трудолюбивых белых американцев¹⁰.

Создание списков «рейганизмов» превратилось в настоящую национальную забаву. Рейган часто цитировал апокрифические изречения известных личностей, включая Оливера Уэнделла Холмса и Уинстона Черчилля. Это практиковалось и в отношении самого Рейгана. Так, его пресс-секретарь Ларри Спикс признавался, что он нередко придумывал цитаты и приписывал их Рейгану, предполагая возможный ход его мыслей¹¹.

На встречах с гостями и даже с членами своей же администрации Рейган читал по бумажкам, подготовленным для него секретарями, размером 8 на 12 сантиметров. Посетители часто умирали со смеху, когда он путал шпаргалки и начинал читать не то, что нужно. Свое мировоззрение он формировал исходя из личного опыта. Факты можно было игнорировать, а то и вовсе перевирать, если они не соответствовали его рассказу. Когда Уильям Кларк, бывший судья Верховного суда штата Калифорния, занял в 1982 году пост советника по национальной безопасности, он был шокирован тем, как мало Рейган знает об окружающем мире. Он распорядился, чтобы Пентагон и ЦРУ подготовили фильмы, рассказывающие о вопросах безопасности и описывающие мировых лидеров, с которыми Рейгану придется встречаться¹².

Безразличие Рейгана и недостаток у него политического опыта открыли дорогу дворцовым интригам подчиненных, стремившихся занять пустующее место. Вице-президент Буш имел прочные, но грязные деловые отношения и давние семейные связи с Рокфеллерами, Морганами и Гарриманами. После окончания Йельского университета он перебрался в Техас, где вложил деньги в добычу нефти, а потом безуспешно попытался стать сенатором в 1970 году. Ричард Никсон устроил его назначение председателем Национального исполкома Республиканской партии.

Джин Киркпатрик тоже играла значительную роль во внешней политике страны. Консервативный демократ и политолог из Джорджтауна, она поддержала Рейгана из-за его дремучего антикоммунизма. В награду Киркпатрик была назначена послом США в ООН. Ее задачей в стане рейганистов было оправдывать поддержку правых диктаторов, которых она называла «авторитарными», а не «тоталитарными». Вместе со своим коллегой Эрнестом Лефивером, руководителем «Центра этики и публичной политики» в Джорджтаунском университете, она с презрением отвергала обеспокоенность Картера правами человека и его программу реформ. Защитник репрессивных режимов от Сальвадора до Южной Африки, Лефивер стал помощником госсекретаря по правам человека. New York Times характеризовала его как «ультраконсерватора, называвшего современную политику сентиментальной чушью и считавшего принципиальной ошибкой смущать союзников, пусть даже диктаторов, требованиями создания справедливой судебной системы». Он отмел обеспокоенность общественности пытками в Аргентине и Чили, называя их «отголосками иберийской традиции». Его центр был совсем недавно обвинен в получении значительных пожертвований от фирмы Nestl'e за исследования в поддержку

ее кампании, призванной убедить матерей отказаться от грудного кормления в пользу производимого компанией детского питания, несмотря на объективные доказательства того, что оно в три раза увеличивает риск недоедания среди младенцев в слаборазвитых странах¹³. В июне сенатский комитет по внешней политике заявил о несоответствии Лефивера занимаемой должности. При голосовании пять из девяти входивших в комитет республиканцев поддержали девятерых демократов. На смену Лефиверу пришел не менее одиозный Эллиот Абрамс.

Рейган с послом США в ООН Джин Киркпатрик. Консервативный демократ и политолог из Джорджтауна, она поддержала Рейгана из-за его дремучего антикоммунизма. Киркпатрик играла важную роль в стане рейганистов: ее задачей было оправдывать поддержку правых диктаторов, которых она называла «авторитарными», а не «тоталитарными».

Не всем нравился свободный управленческий стиль, возникший из-за безразличия Рейгана. Генерал Колин Пауэлл, заместитель советника по национальной безопасности Фрэнка Карлуччи, вспоминал: «Пассивный стиль работы президента лег на наши плечи тяжким грузом. Поначалу нам было неловко претворять в жизнь рекомендации, по которым не было вынесено четкого решения. … Однажды утром… Фрэнк простонал: “Господи, мы не подписывались управлять этой страной!”» Джеймс Бейкер, работавший начальником избирательного штаба Рейгана, главой аппарата Белого дома и министром финансов, назвал внешнюю политику тех лет «ведьминым отваром из интриг и противоречивых устремлений»¹⁴. Главные советники Рейгана готовы были перегрызть друг другу горло за политическое влияние, но все они разделяли страсть к тайным операциям. Вместе с госсекретарем Александром Хейгом и Дж. Бушем они, сформировав рабочую группу по национальной безопасности, стали планировать тайные операции в Центральной Америке и Африке, в то же время поддерживая диссидентов в странах советского блока и расширяя подготовленные еще Картером программы в Афганистане.

Тяжелое положение мировой экономики было им на руку. Быстрый рост экономики стран третьего мира, начавшийся в конце 1960-х – начале 1970-х годов, к середине 1970-х уже затормозился, поскольку падение мировой экономики снизило потребность в сырье, а значит, и доходы от его продажи. Долг стран третьего мира достиг невероятных масштабов, подорвав надежды на поступательное развитие и приведя население к окончательному обнищанию. Сильнее всего кризис ударил по революционным правительствам, сбросившим проколониальные режимы и экспериментировавшим с социализмом. Многие стали сомневаться в жизнеспособности левых моделей развития. Рейган увидел в растущем недовольстве населения этих стран возможность свергнуть недружественные правительства и доказать превосходство капитализма.

Рост советской экономики в конце 1970-х тоже застопорился, приведя к длительному периоду застоя и падения, которые стали еще более очевидными в результате резкого падения цен на нефть в 1982 году. Военные расходы, поглощавшие более четверти ВВП, также усугубляли положение. Рейган решил этим воспользоваться. На своей первой пресс-конференции 29 января 1981 года он выступил с резкой антикоммунистической речью, перечеркнувшей 20 лет прогресса в направлении разрядки напряженности и попыток покончить с холодной войной:

«Ну, поскольку разрядка была улицей с односторонним движением, которую СССР использовал для достижения своих собственных целей… развития мировой революции и построения всемирного социалистического или коммунистического государства – называйте как хотите… И в то же время они открыто и публично заявляют, что единственная мораль, которую они признают, – та, что помогает их делу. Это означает, что они оставляют за собой право совершать любые преступления, лгать и обманывать для того, чтобы достичь своей цели. И, по их мнению, это морально, а не аморально. Но у нас другие стандарты»¹⁵.

ЦРУ, которое во времена Картера было вынуждено держать себя в рамках, сыграло большую роль в новой антикоммунистической кампании Рейгана. Аналитики ЦРУ долгое время гордились своим профессионализмом и тем, что стоят в стороне от оперативной деятельности разведки. С правительством Рейгана такой фокус не прошел. Грубые методы работы команды «B» Буша достигли особого расцвета при Кейси. «Ястребам» из администрации нужна была разведка, которая поддерживала бы их взгляды относительно опасности, враждебности и экспансионизма СССР, несмотря на то что подобные взгляды были весьма далеки от реальности. По словам Роберта Гейтса, Кейси, адвокат-мультимиллионер с Уолл-стрит и ревностный ирландский католик, пришел в ЦРУ, чтобы «развязать войну против Советского Союза». Гейтс утверждал, что рейганисты «жили в ожидании вражеского нападения»¹⁶. Кейси, прочитав книгу Клэр Стерлинг «Террористическая сеть», был всерьез убежден в том, что СССР стоит за всем мировым терроризмом. По словам Мелвина Гудмена, начальника отдела ЦРУ по СССР, «некоторые из нас во время встреч с Кейси пытались убедить его, что большая часть так называемых доказательств Стерлинг – это черная пропаганда, антикоммунистическая истерия в европейской прессе». Но, добавлял Гудмен, «Кейси с презрением отвечал, что “узнал от Стерлинг больше, чем от них всех”». В число других уверовавших в идеи Стерлинг входили Хейг, Вулфовиц, консультант Госдепартамента Майкл Ледин и чиновник Госдепа Роберт Макфарлейн¹⁷. Эксперты же ЦРУ знали, что Советы при всех их недостатках являются принципиальными противниками терроризма.