Нереальная дружба
Шрифт:
– Надо ещё у канцлера фунт забрать, - усмехнулся Тюдор.
– Дорогая крестница, мы хотим сообщить Вам приятную новость. Подойдите ближе.
– Что случилось?
– настороженно осведомилась девушка, бесшумно ступая по паркету.
– Вы оба такие загадочные...
– Ты помнишь, дитя моё, как 10 лет назад ты впервые села на взрослую лошадь?
– обратился к дочери король.
– Да, конечно, - нервно поднеся правую руку к подбородку, ответила Ирена, после чего присела на банкетку рядом с крёстным.
– И продержалась в седле чуть более четырёх минут.
– И это было именно сегодня... Пятого августа.
Мягкий взгляд короля словно погладил дочь по голове, но девушка понимала, что ещё не всё сказано.
– Поэтому именно сегодня я приготовил тебе сюрприз: маленький бал.
– Что?!
– воскликнула принцесса, не сдержав эмоций, и вскочила на ноги.
– ...маленький бал с конной прогулкой!
– живо добавил король, но его наследница только отрицательно качала головой.
– Нет-нет! Так нельзя - без предупреждения!
– Ирена Луиза, уже приглашены гости...
– Папа, я очень прошу, не называйте меня Луизой...
– пробурчала принцесса и снова села.
– Ах, да, конечно. Опять забыл. Прости, дорогая, ты же знаешь, как я любил твою маму, и потому люблю называть тебя в её честь... Но сейчас мы говорим о предстоящем бале.
– Хорошо, - нервно повела рукой девушка, словно отгораживаясь от свалившегося на её голову «счастья».
– Но у меня даже платья нет. Я заказала лишь наряд ко дню рождения, и тот скромный. Вы же помните мою просьбу?..
– принцесса стрельнула сине-зелёными глазами, прищурившись.
– Оба помните?
Внимательно из-под чёлки посмотрев сначала на короля, потом на крёстного, Ирена заставила мужчин поёжиться. Да, они, хотя совершенно не разделяли мнения дочери о том, что восемнадцатилетие не повод для праздника, но прекрасно помнили о своём торжественном обещании устроить 24 августа лишь тихий вечер в семейном кругу без привлечения послов и высоких гостей. Оба политика как ни в чём не бывало смотрели принцессе в глаза - речи о запретах иных праздников в её честь не было!
Девушка поняла хитрость короля: если не день рождения наследницы, так другой повод найдётся, чтобы наполнить танцевальные залы Виндзора толпой высокопоставленных вельмож, родовитых дворян и военных героев. «Смотрины, тоже мне...
– пронеслось в её светлой голове.
– Уж не пригласил ли он каких-нибудь заморских принцев!»
– А подходящее платье уже ждёт тебя в твоей комнате, - отреагировал на возражение король.
– Мы с крёстным обо всём позаботились.
Принцесса тяжело вздохнула. «Что ж... Сюрприз удался», - подумала Ирена.
– Спасибо, - только и произнесла она в ответ, едва сдерживая недовольство.
– Поторопись, дорогая. К двум часам приедут первые гости. На шесть назначены скачки.
– Это что же значит - у меня всего два часа???
– Обед принесут в твои покои - мы не дождались тебя с прогулки на ланч.
– О, Господи...
– бессильно прошептала девушка.
Спорить с венценосным отцом было бесполезно: он заранее всё предугадал и сделал так, чтобы его дочь подчинилась обстоятельствам. Теперь даже сослаться на внезапное недомогание было уже невозможно.
– Принцесса, что за грусть на лице?
– осведомился Вильям Клиффорд.
– Мы с Вашим отцом всего лишь пытаемся устроить Вам приятное развлечение.
– Да-да, крёстный, я знаю...
– Всем известно, как Вы любите кататься верхом... И я легко смогу поднять Ваше настроение, если Вы разрешите мне высказаться - спорю на фунт!
– хитро улыбнулся седовласый министр, взглянув на короля.
Ирена подняла на крёстного отца взгляд бирюзовых глаз, а Тюдор, нетерпеливо ёрзая в кресле, только и произнёс:
– Давайте, граф! Я знаю, что Вы умелец угадывать тайные струнки души нашей наследницы.
– Вспомните, дитя моё, Вашу первую лошадь. Её прекрасные белоснежные формы, стройные сильные ноги, позволяющие в аллюре обгонять многих именитых скакунов...
Ирена, казалось, смягчилась и, уже свободнее выдохнув, слушала крёстного.
– Адора...
– продолжал вдохновенно граф.
– Вы только вслушайтесь, Ирена, в её имя! Благородное, восходящее к латыни, гордое имя прекрасной королевской лошади. Она подарила Вам бесценный опыт и лучшего из своих сыновей.
Король выжидающе замер в кресле. Клиффорд пристально посмотрел на крестницу. Ирена прикрыла глаза и вздохнула.
– Что скажешь, дорогая?
– спросил монарх.
В ответ на вопрос отца девушка поднялась, тряхнула спутавшимися волосами и сделала несколько шагов к двери:
– Я иду обедать и переодеваться.
Наследная принцесса вышла из кабинета короля, не оглянувшись, а первый министр хитро улыбнулся и хлопнул рукой по колену:
– Кажется, Ваше Величество, я отыграл обратно свой фунт!
– Возьми, - бросив на стол монетку, которую несколько минут назад ему отдал граф, произнёс король и, провожая близоруким взглядом хрупкую фигурку дочери, ещё мелькавшую меж неприкрытых дверей кабинета, добавил: - Я тебе ещё 99 дам, если она вовремя спустится к приёму гостей!
– По рукам, сир, - только и ответил Дешторнак, не упускавший возможности заключить хоть маленькое, но пари.
Поднявшись в свои комнаты, Ирена оценивающе осмотрела блистательный розовый наряд, который подобрали ей оба отца. Лиф был сплошь вышит мелким розовым жемчугом, а переливающаяся перламутром шёлковая юбка украшалась обилием золотого кружева. Дорого и вычурно - так, как Ирена не любила, но так, как надлежит одеваться на праздники наследнице английской короны. Пожалуй, любая фрейлина отдала бы полжизни за возможность провести в таком наряде бал, но принцесса только рукой махнула.
Наскоро справившись с заждавшимся её поздним ланчем, Ирена, вопреки привычному правилу не трогать принесённый алкоголь, выпила бокал красного вина, чтобы хоть немного разогнать кровь по щекам, ведь в столь ярком розовом платье она будет выглядеть особенно бледной и невзрачной.
Эйда и Мери помогли своей госпоже облачиться в торжественный наряд, не произнося ни слова - обе знали, что ситуация не по душе принцессе. Пришедший придворный цирюльник, умело орудуя щипцами, создал такие чудесные локоны, что казалось, будто волосы наследницы вьются от природы. Работой парикмахера Ирена осталась довольна: не переусердствовал и не сжёг ни одной пряди.