Нереальная дружба
Шрифт:
– Вот мы и посмотрели на Дочь Англии! А она красавица, держится, словно уже королева! И недаром говорят, что жемчуг приносит ей успех: вон вся увешана жемчужинами. И такая холодная, как...
– тут Робин осёкся, задумавшись, стоит ли употреблять то сравнение, которое теперь в его сознании принадлежало другой девушке.
– Как русалка, ты хотел сказать, - догадался Райт, понимающий своего друга детства без слов.
– Да, именно так, - растерянно ответил Винтер.
– Только не знаю, как это так получается, что я теперь едва ли не всех девушек с ними сравниваю. А какого цвета у неё глаза? Не заметил?
– Нет, не понял из-за вуали, - отмахнулся Красный Джон.
– Да что ты ж такой нудный!
– Я говорил, что со мной будет неинтересно.
– Ты хоть улыбайся всем подряд, - обнажив белые зубы в ответ на улыбку хорошенькой фрейлины, прошипел Робин.
– А то нас отсюда быстро выдворят за несоблюдение этикета.
Король, прищурившись по направлению Джона и Робина, поманил к себе Вильяма Клиффорда. Министр склонился к уху сюзерена и услышал вопрос:
– Граф, Вы знаете тех двух лордов, что стоят у вазы с серебряным ободом?
– Нет, сир, - мельком оглянувшись на странную парочку, ответил Дешторнак и выпрямился.
– Эти лица мне незнакомы. Хотя... Тот, что брюнет, очень напоминает одного старого вояку, лет двадцать назад покинувшего Вашу службу.
– М-да?
– потерев седую бороду, промычал король.
– Интересно... И почему же он её покинул?
– Насколько я помню, в связи с какими-то семейными обстоятельствами - что-то было связано с брачными спорами. К тому же у него, кажется, родился сын, и он решил заняться воспитанием наследника.
– И что это был за лорд, граф? Вы помните?
– Разумеется, Ваше Величество.
– А ну-ка шепните мне на ушко его имя...
Министр наклонился к монарху и тихо назвал титул подданного, покинувшего службу. Ричард IV довольно ухмыльнулся, удовлетворившись ответом своего друга.
Больше пяти минут Констанция де Нанон неотрывно смотрела, как казалось со стороны, словно сквозь прекрасный бирюзовый камзол Джона, но тот, чувствуя её сверлящий взгляд каждой клеточкой своего тела, прекрасно понимал, что девица желает с ним поговорить.
Подав Робину знак, что он ненадолго удалится, Райт подошёл к д’Альбре, едва заиграли первые аккорды монтаньяра.
– Позвольте пригласить Вас на танец, маркиза, - галантно склонив голову, произнёс Джон давно заученную фразу.
– Буду только рада, милорд, - красиво кивнув ресницами, несколько холодно ответила француженка и подала ему руку.
Серые глаза Констанции пронзили лицо мужчины, сверкнув странным огоньком, но в следующую секунду густые светлые ресницы скрыли взор маркизы Суасонской, а на её губах заиграла улыбка, смешавшая в себе насмешку и интригу. Сердце Джона похолодело: француженка вполне могла быть знакома с тем человеком, прикрываясь именем которого, он проник во дворец по настоянию своих друзей.
– Позвольте поинтересоваться, как Ваше имя?
– буднично спросила де Нанон.
Джон сбился с такта:
– Но... мне казалось, меня представили...
– Да, - кивнув, ответила девушка, - я хорошо слышала, как именно Вас представили, но я так же хорошо видела Вас возле ювелирной лавки вчера, как вижу здесь сегодня.
Спрятав на миг глаза, Райт усмехнулся, потом, пристально посмотрев на девицу, ответил ей:
– О, миледи чрезвычайно наблюдательны... Но как же Вы запомнили... бедного рыбака?
– У «бедного рыбака» было слишком благородное лицо, - слегка прищурившись, прошептала герцогиня.
Её голос проник в жилы командира стражей подобно холодному лезвию клинка. Мужчина понял, что возможности этой странной блондинки безграничны, ведь недаром сама Маркиза Прилондонских краёв отступила от ювелирки, едва там появилась странная француженка. «Кстати, леди Линкольн нет на балу...
– подумалось вдруг Райту.
– Интересно почему?»
– Благодарю, - чуть склонив голову, только и ответил Джон, ожидая своего приговора от этой суровой маленькой иностранки.
– Тем не менее, это не лицо графа Генуэзского, - спокойным тоном, словно разговор шёл о погоде, произнесла Констанция.
– Я очень хорошо знала Первого графа Генуэзского и прекрасно знаю Второго. Вам ведь известно, надо полагать, что этот титул введён совсем недавно: 15 лет назад, после перехода под английское подданство северо-западного побережья Италии.
Джон, пытаясь скрыть заливавшую его краску, склонил голову в знак согласия с собеседницей.
– Вы абсолютно правы, - выдохнув, ответил Райт.
– К графу Генуэзскому я имею такое же отношение, как, пожалуй, и к самому королю.
Констанция добро усмехнулась:
– Что ж, я вижу, наблюдательность в очередной раз меня не подвела.
– Я надеюсь, Ваша Светлость сохранит мою маленькую тайну, - наклоняясь к скрытому полупрозрачной накидкой уху де Нанон, тихо произнёс Джон, и его ровное дыхание обдало её шею тёплой волной.
Герцогиня подняла на мужчину взгляд:
– Непременно, только я хотела бы знать, в чём именно заключается эта тайна.
Делая поклон в такт музыке и отодвигаясь в красивых па от партнёрши, Джон нерешительно ответил:
– Это... всего лишь глупая прихоть моих ребят.
– Ваших ребят, - задумчиво произнесла де Нанон, обходя Джона кругом, но уже в следующую секунду он снова приблизился к ней почти вплотную.
– Я осмелюсь предположить, что передо мной сам Красный Джон.
Взгляд строгих серых глаз девушки вновь пронзил опешившего Райта.
– Ваше предположение верно, миледи, - не своим голосом ответил мужчина, стараясь наверстать такт.
– Моё полное имя Джонатан Райт, сын Вильяма Райта из графства э Лот.