Неси меня, мой эльф, в свои леса

Чернова Ольга

– Покажи ногу.

– Откуда вы… ах да! – наигранно улыбнулась я, – ваши преданные шпионы. Вам не терпится посмотреть, какой он вышел? – язвительно улыбнулась и подняла подол юбки.

– Это как объяснишь? – повысил голос отец.

– А разве стоит? – Вскочила я. – Разве вы сами не понимаете, что унижаете меня этим браком? Разве не знаете, насколько я загнана в угол? И как туго затянула петля на моей шее? Я – огонь, и мне нужен уравнитель! И это точно не Луи Бланшар!

– Это он тебе внушил? – Медленно зашагал в мою сторону отец. – Очередной раз своими речами вскружил тебе голову!

– Возможно, –

улыбнулась я.

– Ты ведь знаешь, что я в один миг могу стереть его с лица земли? – Лицо императора побагровело, он приблизился ко мне, глаза сверкали от ярости.

– Знаю, – кивнула я, – но и вы знайте, что в следующее же мгновение умру и я.

– Ещё слово и я… – Отец с силой схватил меня за руку, – не может быть… – выдохнул он, глядя мне в глаза.

– Вы тоже это почувствовали? – улыбнулась я, – вначале подумала, что мне показалось.

Он наотмашь ударил меня по щеке. Я ощутила резкую вспышку боли, попятилась назад, оступилась и рухнула на пол. Щека горела огнём. Я подняла на него глаза и рассмеялась.

– Тебе ещё смешно?

– Я смеюсь над вашей беспомощностью, – медленно вставая, сказала я.

– Не могу поверить, что ты это сделала, – он отошёл и опустился на стул, на котором пару минут назад сидела я.

– Я тоже до сих пор не могла поверить, что вы способны продать дочь, но эта пощёчина, – говорила я, непроизвольно потирая лицо, – расставила всё на свои места. Да, – спокойно и строго продолжила я, – во мне его ребёнок, я его почувствовала так же, как и вы, когда прикоснулись ко мне. Но вы и пальцем не тронете ни его, ни кого-то из моих приближённых. Через неделю я выйду замуж за Луи, потому что я осознаю ответственность за мой народ, и это будет самой большой насмешкой над моей жизнью. Но надену я не свадебное платье, расшитое жемчугами и золотом, а погребальное. – Гордо подняв голову, выпрямив спину и глядя прямо в глаза императору, продолжила: – Я мечтала выйти за другого, и эта пышная свадьба станет церемонией моих похорон. Я знаю, вы хотели, чтобы первенцем был мальчик, но какая ирония: я вам сейчас нужна, чтобы спасти свою империю. Я Катрин Кэролинг, наследница огромной империи, которой почти тысячу лет, унаследовала свой дар от предков и сейчас являюсь сильнейшей в своём роде, – повышая голос, говорила я, – и я сожгу всех на своём пути!

Отец слушал, не произнеся ни слова, в конце я развернулась и вышла. За дверью меня ждал Мигизи.

– Вашество, что с вами? Он ударил вас? – спросил индеец.

Он повернул моё лицо к себе, дотронувшись до щеки.

– Всё в порядке, – улыбнулась я.

– Ваше Высочество, – ко мне подошёл Омер-бей и поклонился, – Его Величество запретил вам покидать пределы замка до свадьбы.

– А сам побоялся мне сказать? – буркнула я.

– Мигизи, зайди ко мне, – строго сказал мужчина.

– Я буду в саду, – кивнула я.

Я вышла на улицу, солнце уже садилось, его заходящие лучи окрашивали окружающие предметы в тёплый жёлтый цвет. Мой нос щекотал сладковатый аромат цветущих яблонь, облетевшие белые лепестки ковром укрывали землю.

Вопреки всему, что произошло со мной, мои мысли были там – на Коста-Рике, в той ночи, которую мы провели с Жозефом.

«Через сколько проснулся? Уже добрался до дома? Где же Хосе, с докладом?»

– Вашество, – крикнул Мигизи. Я обернулась, и он продолжил: – Не знаю, что вы натворили, – он чуть пожал плечами. – Потому не знаю, ругать вас или пожалеть. Стоило бы обидеться на вас, но вы же знаете, я не могу!

– Всё хорошо, – обняла его я, – как и договорились, я найду тебя, когда будет можно, а пока займись семьёй. Нэл ты нужен не меньше, чем мне, – улыбнулась я, – передай Хосе все дела. А сам отдохни, ты же так давно этого ждал, – я ощутила, как к горлу подступил ком, но через силу выдавила смешок.

– Вашество, даже не верится… Я буду очень скучать. Уезжаю уже вечером. Как я вас оставлю? – недоумевал индеец, – вы же сумасшедшая!

Я рассмеялась и обняла его ещё раз.

– Вашество, – отстранился Мигизи, – нельзя же.

– Так ты ж уволен, а я ещё не замужем, – нервно усмехнулась я.

– Мы увидимся до вашей свадьбы?

– Нет, ты же сам слышал, что я под домашним арестом. Уходи, не могу больше это выносить! – смеялась я, глотая слёзы.

– Вашество, идите в ту сторону, а я пойду в другую, и не оборачивайтесь.

Я кивнула, он вытер слёзы с моих щёк, ещё раз обнял, и мы, развернувшись, пошли в разные стороны. Ещё один кусочек моей души был вырван. Теперь внутри пустота и безнадёжность.

«Это временно, я должна быть сильной, всё наладится, – крутилось в моей голове, – я Катрин Кэролинг, самая сильная из рода Кэролингов». Но слёзы всё не унимались.

– Ваше Высочество, – послышался голос сзади, – вас все ждут к ужину, – с поклоном сказал Омер-бей.

– Только не говорите, что вас приставили ко мне! – возмутилась я, увидев около себя серьёзное лицо начальника службы безопасности, – императорский приспешник.

– Да, пока вы живёте в замке, – невозмутимо ответил мужчина, не глядя на меня.

– Сочувствую. Смотрите, с ума не сойдите, – сказала я, подходя к нему, – дядюшка Омер, вы ведь знаете меня с раннего детства.

– Да, Ваше Высочество, – чуть наклонил голову он и сомкнул кисти рук перед собой.

– Вот скажите мне, дядюшка Омер, – я направилась к замку, – неужели вы считаете, что это справедливо?

Я повернулась и взглянула на него снизу вверх. Он молчал, шёл за мной, переваливаясь, как старый селезень, с ноги на ногу.

– Дядюшка Омер, могу я называть вас так?

Он лишь кивнул в ответ и смущённо провёл рукой по волосам, которые уже начали седеть. Я продолжала смотреть на него, ожидая ответа, и тогда он сказал:

– Да, Ваше Высочество, как пожелаете! – Омер-Бей несмело улыбнулся мне, и я вдруг обратила внимание, как он постарел за последние годы.

Сколько себя помнила, он всегда был при отце, следовал за ним как тень и ни разу не предал. Я уважала этого человека, хотя сейчас и немного злилась на него из-за его роли соглядатая.

– Дядюшка Омер, а вы расскажете, как получили шрам на правой щеке? – тараторила я без умолку, – а сколько лет вы уже носите усы? – он старательно прятал улыбку, – а вы будете скучать по мне, когда после свадьбы я уеду в дом мужа?

– Вы будете жить здесь, – наконец ответил тот.

– О, вот вы и проговорились!